Джоан Вулф - Обман

— Это ты-то не был добр ко мне? Да ты столько для меня сделал!

Адриан осторожно погладил пальцем мою щеку и покачал головой. От этого движения непокорная прядь снова упала ему на лоб.

— Кейт, ты самый душевно щедрый и добрый человек из всех, кого я знал. И самый храбрый.

Я в буквальном смысле слова перестала дышать. Услышать такое от Адриана! Наконец, не выдержав, я воскликнула:

— О, Адриан, я так тебя люблю!

С этими словами я обвила руками его шею и сжала ее так крепко, что едва не задушила моего бедного мужа.

Впрочем, он, похоже, ничего против этого не имел. Более того, его руки тоже обхватили мое тело и так стиснули, что у меня перехватило дыхание.

Мы очень долго сидели обнявшись. Адриан целовал мои волосы, носом я упиралась в его шею, а губами чувствовала его ключицу. Наконец он прошептал мне на ухо:

— Ты никогда мне не доверяла. Своими секретами ты всегда предпочитала делиться с Гарри.

— Но ты всегда так занят. Я думала, что будет просто нечестно, если я стану обременять тебя еще и своими проблемами.

— Глупая.

— Но ведь и ты никогда мне ничего не рассказывал, — возразила я.

— Я думал, что мои дела тебе неинтересны.

— Глупый.

Адриан тихо рассмеялся.

Душа моя пела, я чувствовала себя словно в раю. Поцеловав Адриана, я почувствовала легкое покалывание от проступившей у него на щеках и на подбородке щетины. Запустив пальцы в его волосы, я вдохнула их запах, и сердце едва не лопнуло от нахлынувшего на меня счастья.

— Между прочим, мы с тобой обнимаемся посреди дороги, а тут люди ездят, — с явным сожалением сказал Адриан.

— Я знаю.

Еще раз поцеловав его в щеку, я разжала руки и слегка отодвинулась. Он тоже медленно, неохотно разомкнул свои объятия. Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Обожаю тебя, — сказала я.

— Милая, — сказал Адриан, — давай продолжим этот разговор в каком-нибудь другом месте, лучше всего в постели.

— Для этого нам надо сначала добраться домой.

— Это верно.

Адриан взял в руку поводья и тронул лошадей.

Едва мы добрались до Грейстоун-Эбби, я тут же отправилась к себе наверх. Адриану пришлось задержаться внизу, чтобы препоручить моего дядю заботам доктора и рассказать о случившемся Гарри и Луизе. К моему стыду, ему пришлось это делать без меня. Поужинав у себя в комнате, я затем еще с полчаса нежилась в восхитительно горячей ванне.

При виде моих синяков Жанетта пришла в ужас. Зрелище было действительно впечатляющее. Самым большим и страшным оказался кровоподтек на скуле.

— Меня пытались похитить, — объяснила я камеристке-француженке, — но лорд Грейстоун успел прийти на помощь.

Глаза девушки вспыхнули.

— Боже мой, — пробормотала она. — С милордом все в порядке?

— Да.

Жанетта вздохнула.

— А где мой халат, Жанетта? Думаю, мне пора уже вылезать из ванной.

Тряхнув головой, словно отгоняя нахлынувшие на нее мечты, девушка пошла за моей одеждой.

Лишь через час я услышала, как Адриан вошел в свою комнату, расположенную по соседству с моей. Я села на подушках и стала смотреть на дверь, из которой он должен был появиться, ощущая внутри такое возбуждение, что стоило немалых усилий его сдерживать. Наконец дверь отворилась, и на пороге возник высокий, столь хорошо знакомый мне силуэт мужа. Сердце сладко екнуло.

— Ну что, доктор осмотрел дядю Мартина? — спросила я.

— Да. Пулю извлекать не потребовалось, Кейт, она прошла навылет. Мэттьюз говорит, что он скоро поправится и нет никаких оснований беспокоиться за его жизнь и здоровье.

— О! — промолвила я.

Адриан подошел к кровати и осторожно притронулся пальцами к кровоподтеку у меня на лице.

— Это сделал Чарлвуд? — осведомился он с таким выражением на лице, которое явно не обещало ничего хорошего.

Я кивнула.

— Тебе не следовало сдерживать меня: его стоило убить.

— Адриан, сейчас мне совершенно наплевать на дядю Мартина.

Муж улыбнулся.

— Я люблю тебя, — сказала я.

Адриан забрался в постель и привлек меня к себе.

— Когда мы расстались в Лэмбурне, я был страшно зол на тебя, — признался он. — А потом, уже во Франции, я все время о тебе думал.

Лежа рядом и слушая его, я чувствовала, как душа переполняется счастьем.

— Это из-за того поцелуя, — заметила я.

— Да, тот поцелуй здорово на меня повлиял, — согласился Адриан.

— Ты знаешь, а я по-настоящему полюбила тебя, когда ты уже вернулся домой. Это произошло в тот момент, когда я наблюдала за тобой и Эльзой. Ты был с ней так нежен. И сразу было видно, что лошадь тебя просто обожает.

Я почувствовала, как грудь Адриана завибрировала от тихого смеха.

— Так я и знал, что в конечном итоге решающим фактором окажется лошадь, — сказал он.

— Ничего удивительного.

Муж перевернул меня на спину и заглянул мне в глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросил он. — Может, тебе слишком здорово досталось, чтобы заниматься этим сейчас, любимая?

— Нет, — ответила я.

Адриан снова улыбнулся мне своей неотразимой улыбкой, и в груди у меня стало тепло.

— Я люблю тебя, — сказала я. — Люблю, люблю, люблю…

Я продолжала повторять эти слова, пока губы Адриана не прижались к моим губам.

Перед тем как уснуть, мы долго разговаривали, и это доставило мне не меньше удовольствия, чем то, чем мы занимались несколько раньше. Я рассказывала мужу, какой одинокой и никому не нужной я чувствовала себя во время нашего пребывания в Лондоне, а он мне о том, какие страдания доставляло ему сознание того, что он для меня был и остается совершенно чужим человеком.

— Ты всегда был так занят, все время куда-то исчезал, — жаловалась я. — Куда бы мы ни пошли, всегда появлялся кто-нибудь, кому надо было срочно с тобой переговорить.

— Я знаю, — устало согласился Адриан.

Я пыталась найти нужные слова, чтобы объяснить ему, что происходило в Лондоне. Но как я могла объяснить ему, что меня возмущало не только то, что при этом он совсем забывал обо мне? Да, это обижало, но ничуть не меньше меня мучило и бесило еще и то, что все те, кто так настойчиво добивался его внимания, пытались вовлечь его в какие-то свои мелкие политические интриги, сделать соучастником своей близорукой политики.

Я приподнялась на локте и заглянула мужу в лицо. Волосы его растрепались, а во взгляде темно-серых глаз читалась озабоченность.

— Мне казалось, что каждый так и норовит оторвать от тебя кусочек, — сказала я.

Лицо Адриана выразило удивление.

— Да, иногда в самом деле складывается такое впечатление, Кейт. Именно так: будто каждый хочет урвать от меня кусочек.

Наклонив голову, я легонько поцеловала его в губы.

— Давай лучше не будем вспоминать Лондон, Адриан. Мы с тобой в Грейстоун-Эбби и можем наслаждаться этим. Ни во время войны, ни после нее ты совсем не отдыхал, а отдых тебе так необходим.