Джоан Вулф - Риск

Вечер был в самом разгаре, когда наконец наступил долгожданный момент, к которому я готовилась весь день. Леди Сефтон, одна из дам-попечительниц, подвела ко мне джентльмена, которого я встречала на нашем балу, и представила мне его как партнера на следующий вальс.

Моего кавалера звали лорд Борроу. Это был высокий дородный мужчина — я подумала, что если ненароком моя ступня попадет под его огромную лапу, я стану калекой.

Когда мы вышли на середину залы, я нервно заметила:

— Я совсем недавно выучилась танцевать вальс, милорд. Прошу вас извинить мою неловкость.

— Ничего, ничего, — сказал он и улыбнулся мне с высоты своего огромного роста. И как я буду танцевать с такой громадиной? Лорд Уинтердейл, который был выше меня дюймов на пять, подходил мне гораздо больше.

К счастью, все оказалось не так ужасно. Лорд Борроу оказался неплохим танцором, и я ни разу не спутала па.

— Я так и думал, — просияв, сообщил мне лорд Борроу, когда танец окончился. — Вы легче перышка, мисс Ньюбери.

— Благодарю вас, милорд.

Я заметила, что леди Уинтердейл машет мне рукой из противоположного угла залы. Я извинилась перед лордом Борроу и поспешила к своей наставнице.

— Джорджиана, — обратилась она ко мне. — Позволь представить тебе мистера Говарда. Мистер Говард утверждает, что он друг одного из твоих родственников и хотел бы с тобой познакомиться.

«Чарльз Говард!» — в ужасе подумала я. Этого человека мой батюшка вынудил пойти к ростовщикам, чтобы уплатить требуемую сумму.

«Боже правый! — пронеслось у меня в голове. — Надеюсь, ему не нужны бумаги, которые я сожгла».

— Не могу ли я сопровождать вас на ужин, мисс Ньюбери? — любезно осведомился мистер Говард. — Это дало бы нам возможность побеседовать о наших общих друзьях.

— Да, конечно, — беспомощно согласилась я и оглянулась в поисках лорда Уинтердейла, но его и след простыл. Чуть ранее я видела, как он танцевал с мисс Стэнхоуп. Он танцевал с нею дважды, что, как я понимала, считалось знаком особого внимания. Он также танцевал и с Кэтрин.

Но ни разу не танцевал со мной.

«Не нужен мне лорд Уинтердейл, — раздраженно сказала я себе. — Пойду в столовую с мистером Говардом — что в этом такого?»

Решив так, я проследовала с мистером Говардом в соседнюю комнату, где уже были накрыты столы.

Ужин был под стать всему остальному в клубе «Ол-мэкс». Хуже, кажется, и не бывает: мне удалось проглотить теплый лимонад, несвежие пирожные и тоненький кусочек хлеба с маслом. Однако меня занимал вовсе не скудный стол, а мистер Говард, который начал свою речь, едва только мы уселись.

— Я получил ваше письмо, мисс Ньюбери, и должен признаться, оно меня совершенно не убедило. Одним словом, я бы предпочел получить все компрометирующие меня бумаги в свое распоряжение, чем поверить вам, что они уничтожены.

Мистер Говард был худощавым молодым человеком с усталым взглядом голубых глаз. Его нервные пальцы теребили хлеб на тарелке.

— Я занял деньги у ростовщиков под большой процент, чтобы уплатить вашему отцу, — продолжал он с отчаянием в голосе. — Ума не приложу, как теперь с ними расплатиться. И я не собираюсь больше платить вам, мисс Ньюбери. Надеюсь, это понятно?

— Мне не нужны ваши деньги, мистер Говард, — решительно сказала я. — Прошу вас, поверьте мне. Если бы отец оставил мне хоть небольшое состояние, я бы выплатила вам сумму, которую он у вас вымогал. Но, к несчастью, он не оставил нам ни гроша, и вам придется самому разбираться с ростовщиками. В одном вы можете быть уверены: я больше от вас ничего не потребую.

Он по-прежнему смотрел на меня с недоверием.

— Ваш отец не оставил вам денег?

Я вздохнула.

— Ни пенни, мистер Говард. Вот почему я приехала в Лондон, еще не сняв траура. Я должна как можно скорее выйти замуж.

Его бледные щеки покрылись красными пятнами.

— Но если вы не найдете мужа, то займетесь шантажом, мисс Ньюбери?

— Да нет же! — гневно воскликнула я. — Я сожгла все досье. Ну как мне убедить вас? Он встал.

— Вам это не удастся, мисс Ньюбери. Я слишком хорошо знал вашего отца, чтобы поверить его дочери. Со своей стороны заявляю, что больше не дам вам ни пенни. Всего хорошего.

Он вышел из-за стола и направился к двери. Я осталась одна.

Лорд Уинтердейл прав, в отчаянии подумала я. Мне не следовало уничтожать эти свидетельства.

Лорд Уинтердейл сразу после бала отправился в «Брукс» вместе с приятелем. Поэтому леди Уинтердейл, Кэтрин и я возвращались на Гросвенор-сквер без сопровождающего.

— Должна признаться, — заявила леди Уинтердейл, в то время как наш экипаж катил по пустынным ночным улицам Лондона, — я довольна Филипом — он ведет себя весьма прилично. Сегодня вечером он был к нам очень внимателен — представил Кэтрин ряд достойных молодых людей. Это очень мило с его стороны.

— И где только набрали этих музыкантов, — заметила Кэтрин, передернувшись от отвращения. — Они играли просто ужасно.

Но леди Уинтердейл продолжала, не обращая на слова Кэтрин никакого внимания. Она пустилась в подробные рассуждения о тех, с кем танцевала вчера ее дочь. Меня поразило, что ей известен доход каждого из этих молодых людей почти до пенни.

Когда она наконец умолкла, чтобы перевести дух, я осмелилась задать вопрос:

— А чем занимаются джентльмены в клубе «Брукс»?

Леди Уинтердейл посмотрела на меня с явным неодобрением:

— Они пьют и играют в карты, Джорджиана. Этим джентльмены занимаются в Лондоне. Когда они выезжают в провинцию, то ездят там верхом, охотятся и снова пьют и играют в карты. У джентльменов, к сожалению, не так уж много развлечений.

Я вздохнула. Я терпеть не могла мужчин, которые проводят время за выпивкой и карточным столом. Дело в том, что мой отец злоупотреблял и тем, и другим, и я дала себе клятву, что никогда не выйду замуж за человека, подобного моему батюшке.

Нравится мне это или нет, мрачно подумала я, но все равно придется иметь дело с джентльменами, которые пьют и играют в карты. Уже двое из папашиных жертв нашли меня. Ни лорд Генри Фаррингдон, ни лорд Марш не присутствовали ни на нашем балу, ни в клубе «Олмэкс», но у меня были все основания опасаться, что придется познакомиться и с ними.

Я вспомнила слова лорда Уинтердейла о том, что граф Марш — опасный человек. Вспомнила я и отвратительные намеки в досье моего батюшки и невольно поежилась. Не хотелось бы встретиться с ним один на один.

Может, лучше поговорить об этом с лордом Уинтердейлом? Я же все-таки живу в его доме. Он называет себя моим опекуном — разве это не значит, что он должен защищать меня? Но как он сможет это сделать, если целыми днями пьет и играет в карты в своем клубе?