Джоан Вулф - Сладкая, как мед

Паттерсон с раздражением подумал, что возле этакой аппетитной милашки его Сара будет еще больше походить на невзрачную мышь.

— Как поживаете, мистер Паттерсон? — вежливо обратилась к нему Оливия. При этом ее живые глаза лукаво сверкнули. — Отец велел сразу же проводить вас к нему. Он в библиотеке.

— Благодарю вас, леди Оливия. Я горю нетерпением снова повидаться с вашим отцом, — заверил Паттерсон.

— Сара, если ты подождешь нас минутку, я вначале отведу твоего дедушку в библиотеку, а потом сама покажу тебе твою комнату, — предложила Оливия.

— Конечно! — отвечала Сара. Она уже двигалась в сторону чудесного сельского пейзажа, украшавшего одну из стен.

— Идемте, мистер Паттерсон, — позвала Оливия, поспешно направившись по мраморному полу к широкому коридору, уводившему в левое крыло особняка.

Перед дверью в библиотеку Оливия остановилась и зашептала, все так же лукаво сверкая глазами:

— Мистер Паттерсон, Саре известно, зачем ее пригласили в Хартфорд?

— Нет, — отвечал торговец. — Я решил, что с этим известием спешить не стоит.

Оливия рассмеялась. Ее смех показался Паттерсону мелодичным, как перезвон колокольчиков.

Он снова подумал о том, что дочка Линфорда вовсе некстати оказалась писаной красавицей. Просто удивительно, что она могла выбрать в подруги его Сару.

Оливия открыла перед гостем дверь и сказала:

— Папа, к тебе мистер Паттерсон.

— Входите, Паттерсон, входите! — радушно пригласил его граф.

И в следующую секунду — вот уже дважды на этой неделе — Паттерсон оказался в библиотеке графа Линфорда. Как и в прошлый раз, он застал графа в обществе еще одной персоны. Однако на сей раз это была не леди Линфорд, а молодой мужчина.

— Полагаю, вам не помешает предварительно самому познакомиться с Чевиотом, — сказал граф. Он обратился к изящному джентльмену, стоявшему у окна:

— Энтони, позволь представить тебе мистера Уильяма Паттерсона.

— Как поживаете, мистер Паттерсон? — откликнулся молодой человек негромким приятным голосом и протянул руку.

Хотя эта простая реплика не содержала в себе ни малейшего намека на приказ, Паттерсон с удивлением обнаружил, что ноги сами по себе понесли его через всю комнату навстречу юному аристократу.

— Рад познакомиться с вами, ваша светлость! — воскликнул торговец. Тонкая холеная рука целиком утонула в его огромной ладони. Наконец-то он мог увидеть собственными глазами того, кто должен был стать женихом его внучки!

Солнечные лучи, проникавшие в библиотеку через высокие окна, отливали бронзовыми искрами на его пышной темно-каштановой шевелюре. Светлые серо-зеленые глаза смотрели строго и прямо. Идеально вылепленные губы были плотно сжаты без намека на улыбку.

Зато теперь Паттерсону стало ясно, отчего леди Линфорд с такой уверенностью заявила ему во время прошлой встречи, будто ее племянник знает, как вести себя с дамами.

— С вашей стороны было очень любезно принять приглашение лорда Линфорда посетить Хартфорд, — промолвил герцог.

Торговца раздражало то, каким неуместно огромным и неуклюжим он вдруг стал казаться себе рядом с этим светским хлыщом.

А молодой человек все так же спокойно и уверенно смотрел ему прямо в глаза.

Этого Паттерсон никак не ожидал.

Немного поколебавшись, торговец все же решил, что не помешает начать игру и выложить кое-какие карты.

— Ваша светлость, я не рассказал Саре о нашем договоре с лордом Линфордом, — начал он, — и она уверена, что лорд Линфорд пригласил меня в гости, желая отблагодарить за некую важную услугу.

Герцог медленно кивнул.

— Вы поступили очень мудро, — заметил Линфорд со своего места за столом. — Это позволит Саре привыкнуть к обществу Чевиота в более простой обстановке.

— Хм-м-м, — протянул торговец, не спуская с герцога глаз и подозрительно прищурившись.

— У вас есть ко мне какие-то вопросы, мистер Паттерсон? — осведомился герцог.

Торговец прищурился еще сильнее. Действительно, все это время ему не давал покоя один вопрос. Он мог считать свою внучку никчемной серой мышью, однако это вовсе не означало, что он позволил бы кому-то сделать ее несчастной. Или, еще того хуже, — выставить на посмешище.

Итак, он решил идти напролом.

— Ваша светлость, я не могу не поставить вас в известность о том, что моя внучка вовсе не такая, как те светские дамы, с которыми, возможно, вам приходилось иметь дело до сих пор. Перво-наперво вам следует знать, что для нее супружеские обеты — вещь святая и незыблемая.

Во взгляде герцога промелькнуло какое-то странное выражение. Однако голос оставался таким же безмятежным.

— Я рад услышать это от вас, мистер Паттерсон. Я также отношусь к брачным узам с величайшим уважением.

У Паттерсона так и вертелся на языке вопрос, насколько же велико это уважение, однако что-то помешало ему открыть рот. Как это ни странно, но даже ему, одному из самых богатых людей в Англии, этот холеный молокосос внушал необъяснимую робость.

— Отлично, — неохотно буркнул он. — Стало быть, мы поняли друг друга.

— Стараясь сохранить хотя бы видимость независимости, Паттерсон набрался храбрости и добавил:

— Но я уже сообщил лорду Линфорду, что Сара должна сама дать согласие на брак.

— Конечно, — негромко заверил герцог с легкой улыбкой. — Конечно!

Леди Линфорд очень ловко устроила так, чтобы первая встреча герцога с Сарой произошла наедине. Она сказала Саре, что обед начнется в половине седьмого, хотя к этому времени спуститься в большую гостиную должен был только Энтони. Остальные будут ждать до семи.

Герцог не без трепета ждал приближения роковой минуты. Если уж на то пошло, он был просто испуган. Знакомство с Паттерсоном привело его в ужас, и если внучка окажется похожей на деда…

Напрасно он твердил про себя по дороге в гостиную, что это не имеет значения. Это не имеет значения, потому что у него нет выбора.

Дверь в гостиную была раскрыта, и он робко заглянул внутрь — наверное, девушка уже там… Перед большим полотном Рейсдала неподвижно замерла миниатюрная фигурка в простом вечернем туалете из белого муслина. Судя по всему, Сара была так поглощена созерцанием картины, что не услышала его шагов.

— Надеюсь, я не помешал, — негромко промолвил герцог.

Девушка испуганно вздрогнула и обернулась.

— Конечно, нет. — Ее голос как-то странно охрип. Как у ребенка, захваченного на шалости. — Я просто разглядывала эту картину.

— Наверное, вы подруга Оливии, — сказал Энтони, подойдя вплотную.

Ее нежное лицо удивительным образом оживлял взгляд огромных карих глаз. Вместо персиков и роз, принятых в Англии за эталон красоты, ее кожа имела теплый золотистый оттенок. Гладкие каштановые волосы были уложены в самую простую прическу. Герцогу она не показалась ни особенно привлекательной, ни откровенной простушкой — по крайней мере хотя бы внешне ее можно было принять за нестоящую леди.