Кэтрин Коултер - Герцог

Брэнди посмотрела на раскинувшуюся перед ней поляну и почувствовала себя полной дурой, кроме того, уже одной ногой стоящей в могиле. Поляна показалась ей длиной в пять миль. Девушка уже открыла было рот, чтобы признаться, что совсем не умеет ездить верхом, но слова застряли в горле. Она посмотрела на герцога — тот улыбался и ждал — и кивнула головой.

— Не надо мне никакой форы. Я выиграю, ваша светлость. Желание, говорите?

С этими словами она ударила поводьями Кантора и услышала, как герцог засмеялся.

В тот самый момент Брэнди забыла о страхе, и Кантор понесся через поляну. Она почувствовала, что с нее слетела шляпа. Девушка прижалась к шее жеребца и, оглянувшись, увидела, как герцог подобрался к ней совсем близко, и начисто потеряла чувство опасности. Она сжала коленями бока Кантора, мысленно желая, чтобы он несся быстрее ветра.

Деревья приближались. Брэнди думала о том, что если не убьет себя, то по крайней мере одну из лошадей Яна определенно. Надо было что-то предпринять. Словно дьявол вселился в эту лошадь. Девушка услышала смех Яна, когда тот обгонял ее, и увидела, как он первым доехал до деревьев и круто развернул коня навстречу ей.

Брэнди мысленно приказала своей шляпе искать нового хозяина и изо всех сил натянула поводья. Но Кантор даже не поморщился и продолжал бежать с той же скоростью, если не быстрее. Она попыталась еще раз, а затем закрыла глаза и отдалась в руки Господа. А Кантор со всех ног несся к Яну.

Брэнди услышала смех. «Наверное, это последний звук, который я слышу в своей жизни», — подумала она.

Кантор припал на передние ноги. Брэнди бросила поводья и изо всех сил вцепилась в луку седла. Все случилось за какую-то секунду. Кантор остановился, девушка все еще была в седле, а удивленный Ян держал в руках поводья.

Она так старалась удержаться в седле, что с трудом услышала голос герцога:

— Что это, Брэнди? Вы хотели смести меня и таким образом победить? Должно быть, именно так вы поступили с бедным Бертраном. Я испугался до чертиков. А вы, похоже, и глазом не моргнули.

Она закричала:

— Кантор — хорошая лошадь, Ян. А вы наездник не ахти какой. Я хочу еще раз посоревноваться с вами. Нет, не сегодня, но, может быть, завтра или на следующий год, а может, никогда.

Он рассмеялся, не расслышав ее последних слов.

— Вы не умеете проигрывать, Брэнди. Вы же знаете, что я лучше вас езжу на лошади. Смиритесь с этим. Но вы упрямая девушка, не так ли? Хорошо, мы устроим еще одно соревнование, скажите только когда.

«Когда свиньи полетят», — подумала Брэнди.

— На следующей неделе, — произнесла она вслух, — в среду.

— В среду так в среду. Теперь поговорим о моем желании.

Желание. Она совсем забыла о нем. И готова была сделать все, что он захочет, лишь бы только Ян забыл о соревновании, намеченном на следующую среду.

Брэнди высвободила ноги и спрыгнула на землю. О, милая земля, такая большая, такая неподвижная. Она не несется сломя голову и не фыркает.

— Так что же вы хотите, Ян, — спросила Брэнди.

Он уже спешился и привязывал лошадей к ближайшему дереву.

— Что я хочу? — Ян улыбнулся и шагнул к ней. Она посмотрела на него снизу вверх, на его красивый рот.

— Брэнди, — сказал он.

Девушка, приоткрыв ротик, сделала к нему шаг навстречу.

Герцог вытянулся по стойке смирно. Но времени сопротивляться уже не было. Брэнди поднялась на цыпочки, обняла Яна за шею, тесно прижавшись к нему. Она не понимала, что делает, и ей было наплевать на это. Потом Брэнди поцеловала его, стараясь передать все тепло своего сердца, и, почувствовав мужскую силу, теплые губы Яна, тихонько вздохнула. Она хотела, чтобы это мгновение никогда не кончалось, и готова была всю жизнь простоять на цыпочках ради столь сладостного поцелуя.

Ян почти потерял контроль над собой. Это случилось с ним впервые. Нет, он не ответит на ее поцелуй. Она невинна и не понимает, что творит. И Ян не раскрыл своих губ ей навстречу, хотя желал этого больше, чем даже мог себе представить. Он хотел поцеловать Брэнди, прижать к себе, чтобы его руки скользили по ее спине вниз, поднять ее и пальцами почувствовать… Нет, он не имеет права, не сделает этого. Ян ощутил необычайное возбуждение. Нет, нельзя. Это было слишком тяжело, но он взял ее руки и ласково снял со своей шеи.

— Нет, Брэнди, мы не можем, нельзя нам этого делать.

Она отпрянула от него, удивляясь тому, что еще может ходить, а затем упала на траву. Брэнди страстно желала, чтобы он ласкал ее, целовал.

— Ваше желание, Ян, — взволнованно сказала она.

Девушка была чертовски естественна и так невинна. Герцогу приходилось защищаться.

— Я вовсе не желал этого, — вымолвил он и почувствовал себя полным болваном.

— Да, но это то, что я захотела вам подарить, кроме того, я все равно лучший наездник и обязательно обыграю вас в среду.

Да, прямо в лоб. Он захотел обнять ее и поцеловать, прежде чем они поймут, что не нужны друг другу. А если не остановиться сейчас? А если дать волю чувству… и узнать эту прекрасную девушку.

Ян застонал и запустил пятерню в волосы. Необходимо остановиться. Выбора нет.

— Брэнди, послушайте меня. Черт побери. Я ваш опекун. У меня есть другая женщина. Кроме того, вы — невинное дитя, нет — невинная девушка, нет — женщина, и с моей стороны было бы большим свинством… Вы меня понимаете?

— Дитя? Девушка? Да и ваше «женщина» звучит оскорбительно. Черт бы вас побрал, ваша чертова светлость. Я женщина, мне уже почти девятнадцать. Вы называете меня ребенком, девочкой, а значит, считаете, что я не более чем… а, ладно, что там говорить.

Он подошел ближе и посмотрел на нее. Брэнди разозлилась, и что бы он ни сказал, все обернулось бы против него.

— Я прекрасно знала, что делала, и не позволю вам просто так избавиться от меня, объяснив это тем, что я, видите ли, ребенок. Черт бы побрал ту женщину. Я не поеду в Лондон и не буду жить с ней под одной крышей, вам ясно? И не потерплю, чтобы она целовала и ласкала вас в моем присутствии, а потом поворачивалась ко мне и смотрела как на грязь под своими ногами. А она именно так и сделает, вы же знаете. Ваша невеста хорошая женщина, не так ли? Очень вам подходит, знает свое место, правда? И она будет ненавидеть меня, но не так сильно, как я ее. Я не знакома с ней, но уже ненавижу ее. Я не поеду ни за что, и вы не сумеете меня заставить, скорее отдамся Перси!

Девушка, забыв об опасности, подбежала к Кантору, отвязала уздечку и попыталась забраться в седло.

— Брэнди, подождите, я хочу поговорить с вами, объяснить вам…

— Нет, идите к черту, ваша светлость, — закричала она и пятками ударила в бока Кантора.

Жеребец знал, что ездок у него на спине никудышный, с собой-то справиться не может, не говоря уж о лошади, и поэтому, гордо вскинув голову, понесся обратно через поляну.