Джейн Кренц - Любовница

— А с чего вы взяли, что меня могла привлечь полная противоположность?

Она ненадолго задумалась.

— Это не моя теория. Сама я как раз считаю, что притягиваются друг к другу люди похожие, а вовсе не полные противоположности. Но общество обычно готово разделять самые вздорные идеи. Большинство людей твердо уверены, будто крайности сходятся.

— И вы предоставили свету еще раз убедиться в этом.

— Тетя Зоя боялась, что мой план не сработает, но я сумела объяснить ей, что у нас нет другого выхода.

— Ах да… Ваш очаровательный маленький план по разоблачению вымогателя. Чуть было не забыл о нем.

— Вы не верите ни единому моему слову, да, сэр? Я знала, что вы очень умны, слышала, что вы весьма высокомерны, но даже не представляла, насколько вы упрямы.

Маркус предпочел оставить без внимания ее выпад.

— Не расскажете ли о вашей тете?..

— Что именно?

— В нашем обществе несколько дам с таким именем. Которая из них ваша тетя?

Ифигиния в недоумении подняла брови:

— Леди Гатри. Должна сразу предупредить вас, сэр, что мы держим наше родство в тайне. В противном случае меня будет слишком легко разоблачить. Если все узнают, что я племянница леди Гатри, у них появится слишком много вопросов.

— Действительно, — пробормотал Маркус. — А вашей задачей было оставаться загадочной и таинственной.

— Главной задачей, сэр. За первым вопросом всегда неизбежно следует второй — и в результате я оказалась бы разоблаченной гораздо раньше, чем успела бы достичь своей цели.

— Понимаю.

— В свете считают, что мы с тетей очень близкие подруги, не более. Поэтому никто не удивляется, часто видя нас вместе.

Маркус мысленно перебирал всех знакомых дам, вращавшихся в обществе. У него была превосходная память. Он никогда не встречал никакой Зои, леди Гатри.

— Я как будто припоминаю некоего лорда Гатри, который был членом одного из моих клубов, но он скончался год назад.

— Тетя Зоя его вдова.

— Кажется, я не имел удовольствия встречаться с ней.

— Совершенно верно. И это самое удивительное, — поспешно ответила Ифигиния. — Тетя Зоя говорила мне, что вы никогда не были представлены друг другу. Она видела вас издалека на балах, лорд Гатри несколько раз упоминал ваше имя — вот, собственно, и все.

— А ваш вымогатель уверял, что мы оба в списке его жертв?

— Да. Довольно странно, вы не находите?

— Я нахожу всю вашу историю довольно странной.

— Милорд, клянусь вам, это не шутка и не игра! Моя тетя, в самом деле стала жертвой шантажа. И я действительно решила, что должна существовать какая-то связь между вашим кругом и ее знакомыми.

— Вы забываете лишь об одном, — спокойно заметил Маркус. — Меня никто не шантажировал.

Ифигиния снова нахмурилась:

— Вы уверены, милорд?

— В таком не ошибаются.

Нежные губы Ифигинии сжались в тонкую полоску.

— Конечно же, нет, милорд… Но, с другой стороны, зачем шантажисту ссылаться на вас, чтобы запугать тетю Зою?

Маркус бросил взгляд на людную ночную улицу.

— Если он и вправду ссылался на меня, то, очевидно, просто хотел запугать вашу тетю и принудить ее к расплате.

— Он в самом деле ссылался, — настойчиво повторила Ифигиния.

— Скажите мне, как далеко вы продвинулись в своем расследовании?

— Я добилась значительных результатов, — с готовностью ответила она. — Я уже обыскала кабинеты мистера Дэрроу и лорда Джадсона.

— Что вы сделали?!

Она вскинула голову и насмешливо посмотрела на Маркуса:

— Я же вам ясно сказала: обыскала кабинеты Джадсона и Дэрроу. Все очень просто — на балах я получаю приглашение, приезжаю с визитом и во время приема тихонько проскальзываю в кабинет и тщательно обыскиваю бюро.

А ведь она говорит абсолютно серьезно, подумал Маркус.

— Черт вас возьми, миссис Брайт, вы с ума сошли? Я не верю вам. С какой стати вы стали бы рыться в кабинетах? Что вы хотели там обнаружить?

— Черный воск и печать с изображением феникса, — просто ответила Ифигиния. — В своих письмах вымогатель пользовался этими атрибутами.

— Черт побери! — Ошеломленный ее дерзостью, Маркус не мог собраться с мыслями. Наконец он пробормотал:

— Черный воск не такая уж редкость. Я сам запечатываю им свои письма.

— Знаю, вы вообще знамениты своей экстравагантностью. Вы запечатываете черным воском самые обычные письма, тогда как большинство людей пользуются им лишь в траурной переписке. Но уж печать с птицей феникс совершенно уникальна, надеюсь, вы не станете оспаривать это. Использование печати само по себе примечательно. Обычный вымогатель просто заклеил бы письмо…

— Вы считаете, что существует и такая разновидность — «обычный вымогатель»?

— Я говорю серьезно, сэр. Черный воск и печать с фениксом послужат неопровержимой уликой против злоумышленника.

— Итак, вы уже обыскали двоих?

Это слишком возмутительно, чтобы оказаться правдой, решил Маркус. Мадам, безусловно, лжет — как он и предполагал с самого начала. Другие объяснения просто невозможны… А он-то еще считал себя непревзойденным талантом по части вдохновенного вранья! Похоже, миссис Брайт даст ему сто очков вперед.

— К сожалению, пока я еще не успела осмотреть библиотеки и рабочие столы остальных.

— Остальных?

— Людей, с которыми вы часто встречаетесь за карточным столом, разумеется.

— Вы решили обыскать всех моих карточных партнеров? — Ему было просто любопытно, насколько искусна ее ложь.

— Нет, только тех, которые играли и с вами, и с лордом Гатри, — сухо пояснила Ифигиния. Она подняла руку и принялась загибать пальцы:

— Лартмор, Дэрроу, Петтигрю и Джадсон. Эти четверо имеют отношение и к вам, и к кружку моей тети.

— Потому что резались в карты и со мной, и с покойным Гатри?

Ифигиния вздохнула:

— Это единственная ниточка, которая связывает вас с тетей Зоей. Я пришла к выводу, что некто, хорошо знавший лорда Гатри, каким-то образом выведал тайну тети Зои. Возможно, у кого-нибудь из слуг. И этот человек прекрасно осведомлен о вашей жизни, милорд.

— Но не знает ничего, что послужило бы поводом к вымогательству, — вставил Маркус. — Повторяю, меня никто не шантажировал.

— Допускаю, милорд, но все же злоумышленник должен быть близок вам, поскольку он был в курсе ваших планов провести долгое время за городом.

— Я не делал из этого тайны.

— Вот как? — Ифигиния дерзко взглянула ему прямо в глаза. — Да будет вам известно, сэр, — никто и никогда ничего не знает о вас. Припомните лучше, сколько человек действительно могли знать о вашем намерении уехать на месяц в Йоркшир?

— Сколько угодно, — с раздражением ответил Маркус. — Мой поверенный, например. Мои слуги…

— И те, с кем вы играли в вист накануне отъезда, — напомнила Ифигиния.