Стелла Камерон - Мимолетное прикосновение

Эдвард слушал молча, не перебивая жену. Лишь когда Линдсей умолкла, он нарушил олчание.

— А почему ты так уверена, что Роджер непременно сделает Джону что-нибудь плохое?

Но прежде чем поведать Эдварду всю правду до конца, Линдсей хотела попросить его об одной вещи.

— Скажи, ты ведь поможешь мне умаслить Роджера? Ты же подготовил документы, чтобы передать ему Трегониту?

— Нет.

Девушка метнула на виконта сердитый взгляд.

— Ну так займись этим поскорее. Умоляю. Любое промедление чревато опасностью, которую я уже не в силах буду предотвратить.

— Какой еще опасностью?

— Ну как ты не понимаешь! Я должна обеспечить тебе и Джону безопасность.

Эдвард держал в ладонях ее лицо.

— Безопасность мне?

Линдсей обвила руками его шею.

— Уильям погиб не просто в сражении. Его убил Роджер.

— Ты знаешь? — Эдвард в полнейшем изумлении подался навстречу девушке. — Знаешь, что Уильяма коварно убили?

— Да. И я боюсь, что если ты не дашь ему, чего он хочет, он и тебя попытается убить. Ах, Эдвард, этого-то я и опасалась, когда ты хотел на мне жениться.

— Так ты боялась за меня, — медленно произнес он. — И знала, что Уильяма подло убили. А я-то все это время думал, что должен мстить лишь за себя одного.

Девушка запустила пальцы в шевелюру виконта и легонько потянула, заставив его чуть отклонить голову назад.

— О чем ты говоришь?

— Мой брат Джеймс, мой старший брат — его убил тот же негодяй, что отнял жизнь у Уильяма. Джеймс пытался предотвратить преступление. Мне рассказал об этом один моряк по имени Кертц, когда я был еще в Индии. Линдсей заглянула Эдварду в глава.

— К нам с Марией тоже пришел именно Кертц. Он сказал, что сам все видел.

— И ты заплатила ему за информацию?

Девушка кивнула.

— Понятно. — Виконт бесцветно улыбнулся. — Ладно, о Роджере Латчетте можешь больше не беспокоиться. И не бойся за малыша. Он в надежном месте.

— Но Трегонита не моя, — несмело заметила Линдсей. — У меня нет никакого приданого.

Эдвард засмеялся, запрокидывая голову назад. Блеснула ровная полоска белых зубов.

— Есть, и еще какое! Ты подарила мне себя, а иного приданого мне не надо!

Когда он вот так откидывал голову, Линдсей хотелось погладить его по шее. Заставив себя отвернуться, она открыла сумочку.

— Брошь, которую ты мне оставил, просто прекрасна. Совсем как кольцо. А я тоже привезла тебе подарок. — Вытащив из сумочки свое самое дорогое сокровище — золотые мужские часы, — девушка протянула их Эдварду. — Это Уильяма. Когда пришла весть о гибели моего брата, Антон был в Плимуте, договаривался с какими-то рыбаками о лодках. Он поехал туда и привез мне часы. Пожалуйста, прими их от меня. Хорошо?

Эдвард повертел часы в руке. На крышке сзади были выгравированы инициалы — У.Б.Г.

— Спасибо, — благодарно отозвался он, осторожно убирая золотую вещицу в карман. — Я сохраню их до тех пор, пока мы не сможем передать их Джону.

Да, она не ошиблась в своей первой оценке Эдварда. Он обладал истинным благородством и широтой души. Девушка смахнула слезы.

— Мне бы хотелось послать весточку бабушке Уоллен и няне Томас. Боюсь, после нашего отъезда они волновались за меня.

— Пожалуй, у них имелись для этого веские основания. — В голосе виконта звучало веселье. — Бедняжки, надо полагать, считают, что ты вышла замуж за чудовище. — Внезапно он помрачнел. — Что ж, коли так, не мне их винить. Я вообще во всем виню лишь одного себя. Милая, я до сих пор не приду в себя от изумления, что ты решилась приехать сюда.

Ну до чего же непонятливы иногда мужчины!

— Должно быть, я тут за эти дни вконец застращал слуг. Ну не беда, мы быстро найдем тебе горничную. Ты, наверное, с ног валишься от усталости. — Поднявшись, Эдвард предложил жене руку. — Тебе надо поесть и поспать.

— Не надо никого звать, — поспешно предупредила Линдсей, в свою очередь поднимаясь. — Я знаю дорогу наверх и совсем не голодна.

Эдвард шагнул ближе. Рука его была теплой и крепкой. Он молча повел Линдсей через холл к подножию лестницы.

— Надеюсь, ты найдешь там все, что нужно, — пробормотал он у нижней ступеньки. — Пожалуйста… прошу тебя, ничего не бойся. Я останусь у себя в кабинете.

Но девушка лишь крепче сжала его руку. Пальцы молодых людей переплелись. Шагнув на первую ступеньку, Линдсей оглянулась.

— Знаешь, кажется, я забыла дорогу, — пожаловалась она и лукаво прикусила нижнюю губу.

Эдвард нахмурился.

— Но ты ведь не хочешь звать горничную.

— Не хочу. — Она выразительно замотала головой. Виконт продолжал хмуриться

— Эдвард, проводи меня.

Эдвард медленно шагнул к Линдсей. Она поднялась еще на ступеньку, виконт — за ней. Наконец — видимо, опомнившись — он тоже улыбнулся ей и повел наверх. У двери ее спальни он остановился.

— Как недавно я в первый раз привел тебя сюда — но сколько же всего успело случиться с нами с тех пор.

— Мне кажется, прошла целая жизнь, — отозвалась она.

— Камин уже разожжен, — предупредил Эдвард. В голос его вернулось беспокойство. — Я велел постоянно топить здесь, просто потому… ну, на случай…

— На случай, если я вернусь домой?

От улыбки на щеках виконта заиграли ямочки.

— Сдаюсь, — только и сказал он.

Когда Эдвард улыбался, он выглядел таким по-мальчишески задорным и в то же время неотразимо обольстительным, что Линдсей невольно прижала руку к бурно вздымающейся груди.

— Признаюсь, я немножко устала.

— Тогда ляг поспи. — Виконт шагнул назад.

— Боюсь, одна я не засну. — Линдсей опустила ресницы и почувствовала, как заливаются краской щеки. — А вот если бы ты со мной чуть-чуть посидел, мне было бы спокойней.

Наверное, он сочтет ее слишком развязной, но, в конце-то концов, что тут такого? Они ведь муж и жена.

Не проронив ни слова, Эдвард ввел ее в спальню. Там все выглядело точно так же, как в тот вечер, когда Линдсей сбежала из этого дома. Только со спинки кресла исчезло прекрасное подвенечное платье. Зато ночная рубашка, приготовленная для первой брачной ночи, так и лежала на подушке.

— Я подожду в гардеробной, — сказал виконт. — Если захочешь, позови меня, когда ляжешь, и я посижу с тобой. Линдсей, это из-за того, что я натворил, тебе теперь страшно засыпать?

— Ничего подобного.

Из груди его вырвался вздох облегчения. Линдсей смущенно отвела взгляд в сторону — бежевые рейтузы так плотно облегали мускулистые ноги и бедра Эдварда, что не требовалось большого воображения, чтобы представить себе все изгибы его фигуры.

Эдвард тоже отвернулся и вышел в маленькую гардеробную, смежную со спальней. Линдсей слышала, как скрипнуло кресло, когда он садился.

Отложив сумочку, девушка подошла к трюмо; уселась перед зеркалом и распустила волосы.