Лиз Карлайл - Красивая, как ночь

Мисс Хелен очень сердито посмотрела на настоятеля и ничего не сказала.

— А, — весело сказал он, беря Ариану за руку и шагая по дорожке. — Значит, мистер и миссис Смит будут изображать сварливую пару. Идем! Разыграем наш маленький фарс перед хозяином гостиницы.

Прикрыв рукой глаза, Кэм повернулся в седле и посмотрел на заходящее солнце. Вечерняя прохлада забиралась под одежду, и с каждой минутой становилось все яснее, что самое дорогое сейчас — это время. Лишь к ночи они доберутся до Солсбери, от которого расходится полдюжины дорог, что, несомненно, осложнит их поиски.

Теперь Кэм уже не сомневался, что Хелен и Ариана похищены. Владелец гостиницы в Боскомбе сообщил, что видел всех троих менее часа назад. Описание коляски и пассажиров слишком похоже на правду, чтобы вызвать сомнение.

Кэм покачал головой. Хозяин гостиницы сказал, что кони Лоу были в мыле, значит, он слишком гнал их. Почему? Ведь Хелен не…

Нет! Ничего подобного! Он уже один раз усомнился в ней. И будет окончательным глупцом, если сделает это опять!

Лоу захватил Ариану и Хелен против их воли. Мысль, конечно, смехотворная, правда, Кэм тут же напомнил себе, что настоятель влюблен в Хелен. Но похищать ее? И Ариану? Совершенно бессмысленно.

А разве этого не случилось? Кэм был намерен убить его за это. Осторожно нащупав кинжал, засунутый за голенище сапога, и убедившись, что тот на месте, он успокоился.

Бентли прервал его размышления:

— Будь ты похитителем, Кэм, почему бы ты выбрал эту дорогу?

— Что? — Кэм повернулся к брату.

Нахмурившись, Бентли неотрывно глядел на расстилавшуюся перед ними дорогу.

— Я вот что хочу сказать. Предположим, старина Томас спятил и в порыве ревности похитил Хелен. Почему он выбрал бы эту дорогу? Куда он может направляться?

Кэм вздрогнул от предположений брата, созвучных с его собственными мыслями.

— Если он захватил их, — мрачно произнес он, — значит, Лоу безумец, а у безумцев нет логики.

Бентли тактично кашлянул.

— Здесь наши мнения расходятся, брат. Я, надо сказать, встречал типов поотчаяннее, чем ты. Только без обид.

Кэм насмешливо посмотрел на брата.

— Никаких обид! Ты имеешь в виду что-то конкретное?

Тот кивнул. Таким серьезным и повзрослевшим Кэм еще никогда его не видел.

— Зачем ехать на юг? — спросил Бентли. — Почему не отправиться в Лондон, если человек хочет затеряться? Или на север, в Шотландию? Если Лоу намерен потребовать выкуп или, не приведи Господи, причинить им вред, он бы уже сделал это.

Слова повисли в сумерках. Лишь через несколько минут Кэм сумел тихо спросить:

— У тебя есть версия?

— Думаю, негодяй пытается добраться до порта.

— Саутгемптон? Ты же не думаешь, что он… — Мысль была слишком ужасной, чтобы даже анализировать ее.

— Ежедневно десятки кораблей отплывают во все концы света. Но мы догоним их в Солсбери, Кэм. Я жажду его крови не меньше, чем ты, Кэм. И у меня большой опыт по части поиска укрытий от судебных приставов. — Бентли гневно скрипнул зубами. — Лошади настоятеля чуть живы. Он должен либо сменить их, либо дать им отдых. На этой дороге всего четыре небольшие почтовые станции, мы легко сможем их проверить.

Кэм встретил решительный взгляд брата и вдруг понял, что, хотя их с Бентли многое разделяет, они, несомненно, очень похожи не только внешне, но и темпераментом.

— А если мерзавец добрался до Солсбери, сколько конюшен могут предоставить ему свежих лошадей? — спросил Кэм.

— По крайней мере три, — прищурился Бентли.

— Хорошо. Тогда мы разделимся и встретимся у южного выезда из города. Если Лоу хватило сил запрячь новых лошадей и ехать дальше, мы последуем за ним. Если нет, то передохнем и начнем поиски на рассвете. Если он направляется к порту, то далеко не уйдет. Там лишь одна приличная дорога.

— Да, — пробормотал Бентли, сплевывая дорожную пыль. — Только никто не знает, в какую сторону может поползти змея.

Кэм ворчливо согласился, и всадники погрузились в молчание. За исключением лая собак или стука проезжавшей кареты, в Уилтшире было тихо. С каждой милей Кэм становился все мрачнее.

Лишь одна мысль немного успокаивала его: дочь будет с Хелен в безопасности. Единственное, в чем Кэм был уверен. Полностью доверяя смекалке и опыту Хелен, он знал, что, пока это будет в ее силах, она станет защищать Ариану. Или погибнет.

О Господи! Именно это Хелен и сделает — сломает себе шею или получит пулю, пытаясь защитить его дочь. От этой внезапной мысли у Кэма навернулись слезы.

Неужели нужно было случиться подобному несчастью, чтобы он наконец признал то, что давно было понятно? Хелен может действовать поспешно, да. Но только не безрассудно. По крайней мере когда это действительно важно и когда речь идет в благополучии человека.

Кэм тяжело вздохнул и наконец признал то, что давно терзало его. Ничего плохого о Хелен нельзя было сказать. Абсолютно ничего! Да, она порывистая и темпераментная женщина, а в постели, как он убедился, — безудержная и страстная. Но живая, иногда опрометчивая девочка выросла в женщину с острым умом и добрым сердцем. И она не утратила свойственную ей в юности жажду жизни.

Проблема не в Хелен, а в нем. Именно двойственность его характера, его страстная натура так отчаянно пугала его. Разве он не доказал это, когда буквально набросился на Хелен в постели? Господи! Его страх и отчаяние не имели никакого отношения к Хелен. Она была лишь ключом, который открыл доступ к его томящейся душе. Она всегда была для него таким ключиком.

С Хелен не могло быть никакого притворства, с ней невозможно укрыться от правды о себе самом. Кэм сознавал, что не все в его характере поддается контролю. До сих пор он не решался это признать.

Когда Хелен увезли от него, это стало лишь подтверждением того, что говорила его мать. Потом, движимый необъяснимым страхом оказаться таким же, как отец, Кэм стал давить в себе все чувства, лишал себя всех удовольствий и едва не убил свою любовь. Возможно, Бентли в чем-то прав. Внешне он превратился в деспотичного, холодного тирана. Лишь любовь к Ариане показывала, что в нем еще осталось нечто человеческое.

Господи, что он едва не натворил со своей жизнью! Боялся открыто дарить любовь, опасаясь, что это может как-то принизить его. А вот Хелен ничего не боялась, не скрывала ни чувств, ни любви к жизни, ни способности любить и быть любимой.

Но при этом она никогда не была безрассудной, как он утверждал раньше. Несмотря на все пережитое и все, чего она добилась, ее страстная натура не изменилась.

Какое счастье, что ему выпало знать и любить такую женщину. Как ему повезло, что он снова встретил ее, пока не стало слишком поздно.

Но теперь ему придется снова искать ее.