Филиппа Карр - Лев-триумфатор

— Итак, ты собираешься стать убийцей.

— Да, если кто-нибудь причинит вред моему сыну — О, давай перестанем говорить об этом ублюдке. В детской будет столько настоящих мальчиков, что ты не будешь скучать еще по одному.

Я ударила его по лицу. Проявление эмоции всегда возбуждало его. Он схватил меня за руки и силой опрокинул на пол.

Это была неизбежная концовка, но она ничего не решала.

Он ненавидел моего сына из-за его отца, и это тревожило меня.

Когда Роберто заболел, я была с ним все время. Думаю, причиной болезни стал холодный восточный ветер, который неожиданно подул и был слишком свежим для него.

Дженнет и Мануэла ухаживали за ним, и я провела с ними в детской целый день.

Когда наступили сумерки, ему стало немного легче.

— Кажется, ему лучше от того, что вы с ним, хозяйка, — сказала Дженнет.

Это была правда: когда я сидела около его кровати, он немного поспал, держа меня за руку, и если я пыталась высвободить ее, то сразу же его горячие маленькие ручки сжимались сильнее.

Я решила, что останусь с ним.

Когда наступила ночь, Джейк пришел в детскую. Дженнет и Мануэла поспешно удалились.

— Что это значит? — спросил Джейк. — Я жду тебя.

— Ребенок болен, — ответила я.

— Эти две женщины могут позаботиться о нем.

— Ему становится хуже без меня.

— Не хуже, чем мне без тебя.

— Я останусь здесь на ночь.

— Нет, — сказал он, — ты пойдешь со мной, в постель.

— Эту ночь я буду с моим сыном.

— Пойдем… — сказал он.

Он схватил меня за руку, я встала и оттолкнула его:

— Ты разбудишь ребенка.

— Почему я должен волноваться об этом?

— Это волнует меня, — сказала я. Я вышла из комнаты вместе с ним, так как не хотела волновать Роберто.

— Уходи! — сказала я.

— А если я решил не уходить?

— Тебе необходимо изменить это решение.

— Ты пойдешь со мной.

— Я останусь с моим сыном.

Мы, не отрываясь, смотрели в глаза друг другу.

— Я могу отнести тебя туда, — сказал он.

— Если ты дотронешься до меня, Джейк Пенлайон, — сказала я, — я уйду из этого дома. Я заберу моего сына к матушке и никогда больше не увижу тебя.

Он стоял в нерешительности, и я поняла, что одержала победу.

— Уходи, — сказала я, — и не кричи. Если ты разбудишь ребенка, если ты напугаешь его, я никогда не прощу тебя.

— Ты не боишься, что я сейчас уйду к другим?

— Если тебе так нужно, иди.

— Тебя не беспокоит это?

— Говорю тебе, что сейчас меня беспокоит только сон моего сына, и я останусь с ним, чтобы быть уверенной, что он спит.

— Кэт, — сказал он. — Я хочу тебя… сейчас… в эту минуту.

— Уходи.

— Тебя не волнует, что я сделаю?

— Делай все, что захочешь.

Он схватил меня за руку и несколько раз встряхнул.

— Ты прекрасно знаешь, что я желаю только тебя. Я торжествующе рассмеялась. Конечно, я победила!

Я вернулась к Роберто.

Утром ребенку стало лучше, но я знала, что он боится Джейка Пенлайона.

Пришло лето. Тенериф, казалось, стал далеким прошлым. Я привыкла к образу жизни в Пенлайон-корте. Вскоре Джейк должен был отправиться в плавание. Он отложил его из-за нашей женитьбы, и я знала, что он хотел быть со мной; но, конечно, он не мог оставаться на берегу вечно. Думаю, он хотел бы взять меня с собой, но я была беременна, а море — неподходящее место для женщины в моем положении. Он любил море, и его корабль был дороже его сердцу, чем какое-либо живое существо, я уверена в этом, тем не менее, он засиделся на берегу, так как не мог меня оставить.

Он никогда не сможет забыть о нападении пиратов, произошедшем в его отсутствии. Он боялся, что это может повториться, и разрывался между страстью к морю и жизнью со мной.

Часто я видела его внизу у Хоу; он отправлялся на корабль и проводил там какое-то время. Наконец он решил, что не может больше откладывать плаванье.

Из Сент-Остелла навестить нас приехал капитан Гирлинг. Это был мужчина на двадцать лет старше Джейка.» Он крепкий человек, — сказал мне Джейк, — один из немногих, кому я мог бы доверить свой корабль «.

Капитан Гирлинг гостил у нас месяц, и они с Джейком бывали на» Вздыбленном льве» каждый день. И на Хоу было много дел, пока все припасы, а также тюки с тканями не были подняты на борт.

За обедом разговоры в основном шли о море и кораблях, и я стала большим специалистом в этих вопросах, особенно потому, что у меня был личный опыт, полученный в двух плаваниях. Они обычно подробно расспрашивали меня о галионе, и я не могла устоять, чтобы не превозносить его и не подчеркивать его превосходство над «Вздыбленным львом»и другими английскими кораблями, которые я видела; и это раздражало их.

Капитана Гирлинга, как и Джейка, приводило в ярость даже упоминание об испанцах и католицизме. В этом они были заодно, как и в большинстве других вопросов.

Они ненавидели инквизицию, которая хватала английских моряков, подвергала их пыткам и даже сжигала на кострах. Джон Грегори был примером человека, который был схвачен и освобожден лишь при условии, что будет ее шпионом. Довольно странно, но, кажется, Джейк простил его, хотя он помогал выкрасть меня из Англии. Однако он помог Джейку и вернуть меня обратно.

— Хорошие новости из Голландии, — сказал капитан Гирлинг. — Там восстание, и в любом случае это хорошо. Недовольство испанской инквизицией вызвало восстание. Ей-Богу, чем скорее мы вытесним их из морей, тем лучше.

Джейк смотрел на меня с интересом.

— Я перережу горло любому испанцу, который попадется мне… не важно, кому.

— Перерезать горло — это слишком хорошо для них, — прорычал капитан Гирлинг.

Я боялась за Роберто, который с каждым днем становился все больше похож на своего отца.

— Если они только осмелятся сунуться в Англию… — начал капитан Гирлинг.

Лицо Джейка побагровело при этой мысли, его глаза горели возбуждением.

— Ну и денек будет! — кричал он. — Здесь они останутся навсегда. Ты думаешь, Гирлинг, что эти мошенники такие дураки, чтобы попытаться сделать это?

— Кто знает? Они завладели землями по всему земному шару. Даже у дикарей они ставят дыбы и тиски, и пытаются с их помощью сделать из них папистов.

— Пусть только сунутся сюда! — кричал Джейк. — О, Боже, пусть они придут сюда! Пусть они привезут сюда свои тиски! Мы покажем, как ими пользоваться.

— Они боятся нас… и уважают. Они предпочитают развлекаться с дикарями, — сказал Гирлинг.

— Я клянусь, что они надолго запомнят нас. Если они встретят в море один из моих кораблей, то узнают нас.

— Ты много говоришь о том, что может произойти, — сказала я. — Мы хорошо знаем, как поступят они и как ты. Но зачем им приходить сюда? На что им надеяться?

— Здесь есть предатели, — сказал капитан Гирлинг. — Мы должны опасаться предателей внутри страны.