Филиппа Карр - Голос призрака

«Комната с привидениями, — подумала я. — Здесь мне когда-то послышался голос».

И тогда я вновь услышала его. Тот же самый глухой голос, который произнес:

— За вами следят, миссис Френшоу.

Я в замешательстве оглядела стены, потолок, осмотрела все вокруг.

— Кто здесь? — пронзительно закричала я.

Тишина, потом отчетливо послышалось частое дыхание, негромкий смех… ужасный смех. Кто-то зло подшучивал надо мной.

Я подошла к двери. В коридоре никого не было.

Я вся дрожала. Зачем только я внушила себе, что могу услышать голоса в этой комнате? Здесь никого не было. Должно быть, я вообразила это, однако могла поклясться…

По лестнице спускалась Долли.

— Мадемуазель еще наверху? — спросила я.

— Да. Им нравится дом.

— Нет, — возразила я. — Им просто интересно. Она покачала головой.

— Нет, им нравится. Он устраивает леди. Это как раз то, что она хочет.

— Она ничего не решает поспешно.

Я вернулась в комнату, и Долли последовала за мной. У меня была прекрасная возможность рассмотреть ее. Изуродованный глаз временами придавал ей злобный вид, и все же все остальное в ней было таким утонченным, даже хрупким. Большие добрые глаза с густыми ресницами, тонкий, красивой формы нос. И если бы не уродующий внешность недостаток, она была бы красавицей, как сестра.

— Вам нравится эта комната, миссис Френшоу? — спросила она.

— Нет. Не думаю, что мне нравится что-либо в этом доме.

— А мне нравится дом, — сказала она почти восторженно.

Она стояла в центре комнаты, подняв глаза к потолку. Тогда я снова услышала это частое дыхание и негромкий, вызывающих смех.

— Кто это? — спросила я.

Долли удивленно уставилась на меня.

— Неужели вы ничего не слышите — кто-то… смеется?

Долли посмотрела на меня странным взглядом.

— Я ничего не слышу, — сказала она.

— Но смех прозвучал вполне отчетливо. Она покачала головой.

— Я ничего не слышала, — повторила она. — В старых домах бывает эхо.

Кроме того, кто это может быть? Здесь никого нет.

Я подошла к двери и выглянула наружу. Я чувствовала, что не хочу оставаться в этой населенной привидениями комнате наедине со странной девочкой.

Я заторопилась наверх, на следующий этаж. Софи и Жанна оживленно беседовали.

Жанна говорила о том, что необходимо сделать, как обставить дом, как использовать свободную площадь.

«Не может быть, — подумала я, — что Софи серьезно подумывает о покупке Эндерби».

На обратном пути в Эверсли Софи была очень задумчива. Конечно, говорила я себе, она не думает об этом серьезно. Есть что-то увлекательное в осмотре домов, прилаживая их к своим вкусам; кроме того, я помнила, что Софи только что пережила. Должно быть, она очень взволнована тем, что удалось спастись и появилась возможность обрести в другой стране свой дом.

Мама с Диконом ждали нас.

— Я надеялась, — сказала она, — что вы вернетесь до того, как стемнеет.

Как дела?

— Там были Тренты с ключом: бабушка и обе внучки.

— И что ты думаешь об Эндерби, Софи? Софи всплеснула руками и полузакрыла глаза.

— Я нашла его очень… интересным.

— О да, отлично. Никто не мог бы отрицать этого, однако… в качестве жилья.

Софи посмотрела на Жанну, которая сказала:

— Мадемуазель Софи хочет завтра снова осмотреть его.

— Значит, — заключила матушка, — ты не отказалась от этой идеи окончательно?

Софи выразительно покачала головой.

— Итак, вы идете завтра, — продолжала мама. — Ты пойдешь с ними, Клодина?

— В этом нет необходимости, — заметила Софи. — Дорогу мы теперь знаем, и ключ у нас есть.

— Я бы пошла… если только вы не хотите отправиться одна, тетя Софи.

Она улыбнулась мне:

— Хорошо, пойдем вместе… Но не пытайся отговорить меня.

— Мне бы и в голову не пришло это. Но вы не можете серьезно…

Софи повернулась к Дикону.

— Я бы хотела поговорить с вами насчет получения денег.

— Завтра рано утром я еду в Лондон, — ответил Дикон, — может быть, мы могли бы поговорить прямо сейчас.

— Я пройду в вашу комнату.

— Встретимся позднее, Лотти, — сказал он. — Не забудь, мы уезжаем завтра на рассвете…

Мама кивнула, и Дикон с Софи вышли, сопровождаемые Жанной.

Матушка с удивлением посмотрела на меня:

— Не думает же она покупать этот дом!

— Кажется, она склонилась к мысли приобрести его. Это восхитительное место. В общем-то, чем-то она подходит ему.

— Да. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Надеюсь, она не приобретет его и не будет жить там, подобно отшельнику.

— Она могла бы купить его?

— Думаю, и не только его Дикон видел драгоценности, которые они привезли с собой Право, они потрясающи. Граф был очень богатым человеком, одним из самых богатых во Франции, и, полагаю, его первая жена увеличила благосостояние семьи Как говорит Дикон, драгоценности эти не имеют цены и продать их не составит никакого труда. Конечно, иные беженцы стараются продать все, что им удалось вывезти, но вряд ли кто-нибудь из них обладает такой же коллекцией драгоценностей, какую привезла с собой Софи Жанна долгое время прятала их Она предусмотрительная женщина, кроме того, ее поездки в город и разговоры с людьми, должно быть, дали ей более ясное представление о происходящем, чем оно было у живущих в Шато. Софи вполне могла бы купить дом и жить там, финансово не завися от нас Она очень рада такой возможности, ведь, несмотря на то, что ей здесь оказан очень хороший прием, ей хочется жить самостоятельно, и я ее понимаю. Она не хочет зависеть от щедрости Дикона. Дикон говорит, что продажа Эндерби — чуть ли не единственная торговая сделка такой величины где-либо в стране. Он так долго пустует, и у него плохая репутация. Конечно, там пришлось бы очень много поработать, но, тем не менее, это выгодная покупка. Полагаю, в доме осталась кое-какая мебель Некоторые из предметов так велики, что их было бы трудно перевезти, разве что по частям. Не знаю, правда ли, но думаю, некоторые вещи находятся там с тех пор, как построен дом.

— Представь Софи и Жанну одних в этом доме Они бы наняли слуг, хотя., и, возможно, у них останавливались бы гости.

— Какие гости? Ты можешь представить Софи, устраивающую у себя приемы? О, Клодина, надеюсь, она не купит его. Мне никогда не нравился этот дом Мне хотелось бы, чтобы он разрушился., крыша и стены рухнули, птицы вили там гнезда, а крысы и мыши довершили бы разрушение.

— О, maman, как ты можешь выносить ему такой приговор, все-таки это дом. Да, в нем живут привидения и там я никогда не была бы счастлива, но приговаривать его к разрушению… это как осуждение человека.

— О чем ты толкуешь?

— Мы обе, наверное, говорим много чепухи… Как долго вы пробудете в Лондоне?

— Насколько Дикона задержит работа.