Филиппа Карр - Голос призрака

Я знала, что должна сделать одну вещь — оповестить Джонатана. Несмотря ни на что, я была уверена, что Билли Графтер находится где-то рядом. У него, вероятно, есть друзья, сумевшие помочь ему. Он не мог так быстро прийти в себя, чтобы успеть уйти самому, увести лошадь да еще и убрать веревку. У него был сообщник, им вполне мог быть кто-то, кого мы знали.

Я бы с удовольствием отправилась в Лондон, но это было невозможно. Если бы только Дикон был в Эверсли, я могла бы рассказать все ему. К несчастью, он выбрал именно это время, чтобы поехать в Клаверинг.

Я написала письмо Джонатану о том, что произошло, и вызвала одного из конюхов, который служил у нас с детства. Еще его дед служил семейству Эверсли, и я знала, что могу ему доверять. Я сказала, что он должен покинуть дом так, чтобы об этом никто не знал, а я поговорю с его отцом и сообщу, что это дело очень срочное и секретное.

Он был молод, и ему нравилось выполнять тайные поручения, однако мне показалось, что он посчитал мое письмо к Джонатану романтическим посланием.

Но беспокоиться об этом сейчас не было времени. Мне надо было действовать быстро.

Я сказала:

— Поезжай сейчас же и по возможности не теряй время в пути. Когда господин Джонатан прочтет письмо, он все поймет, но постарайся никому больше его не показывать.

Выходя из конюшни, я столкнулась с Миллисент. Я почувствовала, что заливаюсь румянцем, ведь я тайком отправляла письмо к ее мужу.

Она сказала:

— Я видела, как этот конюх, как там его зовут? Джейк какой-то… куда-то понесся с очень важным видом.

Меня смутило то, как она смотрела на меня, не сводя глаз. Она что-то подозревала.

— Я остановила его и спросила, куда он так спешит. Он что-то невнятно пробормотал о том, что должен выполнить какое-то твое поручение.

— А, да, конечно, — ответила я, стараясь говорить непринужденно.

Я спрашивала себя, а не подслушала ли она случайно что-нибудь из нашего разговора.

Она продолжала:

— Странная история с призраком этого Графтера.

— Да, — ответила я осторожно, — очень странная.

— Мне кажется, что ты — последний человек, который лицом к лицу столкнулся с призраком. И ты уверена…

— Да, это очень странно.

— Полагаю, теперь ты поверила в слухи. Раньше ведь ты была настроена довольно-таки скептически, правда?

— Так бы и не верила, если бы не увидела все своими глазами.

Она не сводила глаз с моего лица, и я подумала: «Может, это ты, Миллисент, натянула веревку поперек тропы? Как много тебе известно о нас с Джонатаном?»

В моей памяти пронеслась наша беседа в спальне. Разве не сказала она, что убила бы любую, кем бы Джонатан слишком увлекся?

Миллисент была необычной женщиной. Она напоминала свою мать, и я была уверена, что она способна на многое из того, чего не смогли бы сделать другие.

Я чувствовала, что холодею от ужаса. Неужели рядом со мной человек, который пытался, если и не убить меня, то, по крайней мере, на всю жизнь искалечить? Неужели это она устроила западню? Может, она смотрела из кустов, как я упаду? А если это так, то что ей известно о Билли Графтере? И после одной неудавшейся попытки не предпримет ли она новую?

Мы вошли в дом, и я отправилась к себе в комнату.

Мне было не по себе, и я не могла заставить себя заняться повседневными делами. «Моя мать, — подумала я, — единственный человек в доме, который поверил бы, что я действительно видела Билли Графтера. Я должна поговорить с ней».

Она была очень расстроена.

— Если бы только Дикон был здесь, — все повторяла она.

— Матушка, — сказала я, — кто-то помог Билли Графтеру уйти. Кто-то убрал веревку. Должно быть, этот человек ухаживает за ним.

Я знаю, что Билли ранен.

— Кто это, Клодина, кто?

— Я не знаю, но оповестила Джонатана. Я уверена, что когда он получит письмо, то сразу же примчится сюда.

— Будем надеяться, что он скоро приедет. Эта веревка… почему она там находилась?

— Я думаю, она предназначалась для меня. Ты действительно в это веришь?

— Приходится. Я все время ездила по этой дороге. Только по счастливой случайности я задержалась, чтобы посмотреть на ткани у Жанны, и Билли Графтер неожиданно попал в ловушку.

— О, Клодина, я боюсь за тебя.

— Со мной все будет в порядке. Теперь я предупреждена.

Да и Джонатан скоро будет дома.

— Не послать ли мне за Диконом?

— Я думаю, Джонатан справится с этим.

Подождем, что он скажет.

— Тем не менее, ты должна быть крайне осторожной. Всю прошлую ночь я думала о происшедшем: о тех людях, которые приходили в дом, выдавая себя за друзей Дикона, о похищении Джессики и ее возвращении, а теперь вот об этом. Что это все значит? К чему все это приведет? Обещай мне быть осторожной.

— Обещаю. Мама, как ты думаешь, Миллисент что-нибудь известно?

— Миллисент?! Мне бы такое и в голову не пришло. Она целиком поглощена ожиданием ребенка. А почему ты спрашиваешь? Она что-нибудь говорила?

— Нет, я просто подумала…

— Ну, так обещай мне быть особенно осторожной.

— Обещаю.

Джонатан вернулся через два дня. Я видела, как он подъехал, и, помахав рукой из окна спальни, немедленно спустилась навстречу ему.

— Клодина! — воскликнул он и поцеловал меня.

— О, я так рада, что ты приехал.

— Я хочу знать все сейчас же, немедленно. Он здесь? Где-то поблизости?

— Должно быть.

Мы пошли в гостиную, которая находилась возле вестибюля, и я быстро рассказала ему о том, что произошло.

— Веревка на дороге, — сказал он. — Кто же мог это сделать?

— Думаю, она предназначалась для того, чтобы сбросить меня с лошади.

— Почему? Я вполне убежден, что Графтер и его сообщники могли придумать такую штуку, но если это так, то как же получилось, что один из них самих попался в западню?

— Не понимаю.

— Это был кто-то, кто хотел навредить именно тебе.

Мне не верится, что эти люди прибегли бы к такому способу. — Он задумчиво помолчал. — Похоже, что разворачиваются два заговора.

Я пристально посмотрела на него и сказала:

— Кое-кому известно, что мы с тобой встречались в Эндерби.

Кто-то находился в доме, когда мы там были… кто-то говорил в трубу. Не кажется ли тебе, что этот человек рассказал кому-то, кто ненавидит меня за то, что я сделала?

— Миллисент? — спросил он.

— Не верится, что она пошла бы на такое, но мне кажется, что она действительно глубоко и по-собственнически любит тебя. Она — человек страстный. Поэтому можно предположить, что она возненавидела бы меня, если бы что-нибудь узнала.

— Все это было до моей женитьбы.

— Но она следит за тобой и за мной. Я думаю, наше поведение вызывает у нее подозрение.

Несколько секунд он молчал, а затем сказал:

— Первым делом надо взять Графтера. Он наверняка здесь. Он где-то по соседству. Ты видела его на конной тропе.