Филиппа Карр - Черный лебедь

— О, я уверена, что все об этом помнят. Мисс Фицджеральд говорила мне о Китти и просила прощения за свой поступок. Она признала, что поступила необдуманно. Но в Лондоне для Китти не было работы, а увольнять бедную девушку ей не хотелось.

— Это не девушка. Я бы сказала, что это женщина лет сорока.

— Понятно. Я еще не видела ее. Но мисс Фицджеральд в самом деле не хотела никого обижать. Пусть Китти остается. Вы уж не сердитесь на нее, миссис Эмери.

— Ладно, до тех пор, пока меня не обидят, мисс Люси.

— Я думаю, вы знаете, как я вас уважаю, и меня очень расстраивает то, что вы недовольны.

— О, этого я не говорила. Но я всегда делала свое дело как можно лучше, и люди это понимают. Я всегда знала, каковы мои права, и все остальные тоже знали.

Я просто не люблю, когда приходят чужаки и начинают устраивать все по-своему.

— Но, видите ли, мисс Фицджеральд вряд ли стоит называть чужаком. Она сестра моего мужа, и я надеюсь, что мы хорошо уживемся все вместе.

— Ну, если вы так считаете, мисс Люси…

— Да, я так считаю, миссис Эмери. Смею сказать, что никогда прежде не пила такого превосходного чая.

Она совершенно успокоилась. А я с улыбкой подумала: буря в чашке чая. ***

В тот же день я познакомилась с Китти. Выглядела она совсем не так, как я ожидала. Это была крупная женщина, и, по-моему, ей было далеко за сорок. Когда Филлида представляла нас друг другу, Китти почти не раскрывала рта.

— Это Китти, — сказала Филлида. — Она постарается быть полезной.

— Надеюсь, вам здесь понравится, Китти, — сказала я.

— О да, мэм, — ответила она.

На этом беседа завершилась.

Вечером вернулся Роланд. — Всего за день я успела соскучиться по нему. Услышав об этом от меня, он обрадовался.

За обедом он рассказал, что в конторе накопилось довольно много дел. Руководивший ею клерк не решался самостоятельно действовать по многим вопросам, поэтому Роланду предстояло хорошенько разобраться с накопившимися делами, что могло занять около четырех-пяти дней.

— Вероятно, когда ты возьмешься за это, то будешь трудиться с утра до полуночи, — сказала Филлида. — Я знаю, что ты работаешь нерегулярно и тратишь много времени впустую. — Она обратилась ко мне:

— Но уж если он работает, то работает.

— Она права, — сказал Роланд — Именно так я веду дела. Можно сказать, наскоками. Что же, придется разгребать завал. Через денек, с понедельника, я запрягусь в работу на целую неделю.

— Но больше времени мы тебе не дадим, — сказала Филлида. — Мы с Люси будем считать дни до твоего возвращения.

— А может быть, нам поехать с тобой? — спросила я.

Роланд заколебался, и Филлида сказала:

— По опыту я знаю, что лучше оставить его в покое. Если мы поедем, он будет постоянно думать о нас, и тогда вместо одной недели работа займет две или три. Отправляйся в понедельник, Роланд, тогда ты сможешь вернуться к пятнице, и мы весело и беззаботно проведем уик-энд.

Роланд все еще колебался, виновато посматривая на меня.

— Мне кажется, что решать должен Роланд, — сказала я.

— Ну, — начал он с сомнением в голосе, — полагаю, Филлида все-таки права. Наверное, лучше хорошенько взяться за дело и не отвлекаться на вас, хотя, спешу заметить, это было бы очень приятно. Но дело действительно требует большой сосредоточенности, и мне придется работать с утра до вечера.

— Тогда поезжай и побыстрей возвращайся, — сказала я.

— Значит, решено, — грустно сказал Роланд.

— Это ведь ненадолго, — успокоила его я.

В этот вечер Филлида вновь зашла в нашу комнату со стаканами целебного напитка.

— Так вы почувствовали от него пользу вчера ночью? — спросила она.

Мы переглянулись и заулыбались.

— Ну, конечно же, почувствовали, — сказала она. — Я в этих вещах разбираюсь. Это для вас очень полезно. На упаковке указаны все ингредиенты, и каждый из них имеет свои достоинства. И обещай мне, Роланд, находясь в Лондоне, принимать это. Я заставлю тебя взять немного с собой, и ты дашь мне честное слово.

— Хорошо, я обещаю.

Она лукаво взглянула на него.

— Ты хочешь, чтобы он поклялся на Библии? — спросила я.

— Дорогая Люси, если Роланд обещает мне, он держит слово. Мой брат — человек чести. Ну-ка пейте, как послушные дети.

— Мы не послушные дети, — сказал Роланд. — Во всяком случае, не дети.

— Я знаю, что веду себя, как суетливая старая курица. Но понимаете, я так люблю вас обоих, я так скучала без вас, и наконец вы вернулись, но Роланд опять должен уехать!

— Ничего страшного, — ответил Роланд. — У тебя остается Люси, которую ты сможешь баловать.

Филлида порывисто подошла и расцеловала нас.

— Дорогие мои, я так люблю вас! — сказала она.

Мы выпили чудодейственное средство, которое было и в самом деле довольно приятным на вкус, и она, как и накануне, забрав поднос, покинула нас.

После уик-энда Роланд уехал в Лондон. Я знала, что буду скучать по нему, потому что моя привязанность к нему росла с каждым днем. Это было совсем не похоже на то, что я испытывала к Джоэлю. Я была наивной и романтичной, когда влюбилась в него. Теперь мои чувства были более трезвыми. Возле Роланда я ощущала покой, которого мне не хватало так долго.

Я написала Ребекке обо всем, поскольку ей я могла открыть свое сердце. Она тут же прислала ответное письмо о том, как она счастлива за меня. Сестра была уверена в том, что я сделала правильный выбор; впервые увидев Роланда, она сразу поняла, что он тот, кто мне нужен — Много времени я проводила с Филлидой. Ее интересовало практически все, но больше всего она хотела узнать о местах, которые мы посетили в Италии. Мы шли в библиотеку (мой отец сумел собрать в Мэйнор Грейндже довольно приличное собрание книг) и там отыскивали справки о Неаполе, Помпеях и Амальфи.

Филлида сказала, что было бы замечательно посетить вновь эти места, но уже втроем.

— Впрочем, ты, возможно, и не захотела бы ехать туда втроем, — задумчиво произнесла она.

— Я съездила бы туда с удовольствием, — уверила ее я. — Да и Роланд тоже. По правде говоря, будучи в Италии, мы постоянно вспоминали тебя, а Роланд часто говорил: «Интересно, понравилось бы это Филлиде?»

— Временами это беспокоит меня. Я начинаю думать, не лучше ли мне уехать, обосноваться где-нибудь отдельно. Мне кажется нечестным заставлять вас возиться со мной.

— Будь добра, выбрось всю эту чепуху из головы.

— Ах, Люси, я так рада, что Роланд женился на тебе!

Я спросила, как идут дела у Китти.

— О, все хорошо. У нее носорожья шкура, и это очень удачно. Она внимания не обращает на случайные стрелы, которые летят в нее.

— Стрелы? Кто их посылает?

— Этот дракон, миссис Эмери. Похоже, этой даме Китти не слишком понравилась, и вина лежит вовсе не на Китти. В общем, конечно, виновата я, которая ввела ее в этот дом. Но ведь Китти — моя горничная, и я не подумала, что предварительно следует посовещаться с оракулом.