Сандра Браун - Другая заря

Лидия подошла к дочери. Сердце Бэннер сжалось, когда она увидела, как муж и мать обнимают друг друга. Но это не уменьшило ее любви к ним. Она приникла к матери, которая дала ей жизнь и сделала ее такой счастливой, Бэннер оплакивала Росса и страдала за мать.

Лидия посмотрела на дочь.

— Твои глаза становятся все больше похожи на глаза Росса. С каждым днем. — Губы ее задрожали. — Пожалуйста, ухаживай за его… его могилой.

— Конечно, мама.

— Да, я знаю. — Лидия снова обняла дочь. — Бэннер, мне так его не хватает. Молю Бога, чтобы вы с Джейком всегда были вместе и никому из вас не пришлось пережить такую боль.

Мать и дочь обнимались и плакали каждая о своем. Наконец Ли тихо сказал:

— Мама, мы можем опоздать.

Женщины отпустили друг друга. Бэннер вытерла глаза. Ли помог Лидии сесть в повозку, потом уселся сам. Бэннер заметила, как брат возмужал в последние дни. Он стал гораздо серьезнее, чем до смерти Росса. С братом Бэннер попрощалась раньше.

— Мы скоро вернемся, Бэннер, — сказал он. — Кстати, вы с Джейком меня удивили, но я рад. Ну, я имею в виду, черт побери, если бы у меня был старший брат, я хотел бы, чтобы он был таким.

— Спасибо, Ли. Позаботься о себе. И о маме. Теперь и Мика прыгнул в повозку. Он собирался проводить их и вернуться в Ривер-Бенд, но Лидия уговорила его остаться. Бэннер догадывалась, что матери хотелось оставить их всех вместе.

Лидия обернулась и помахала рукой, когда они выезжали из ворот. Бэннер видела, как она послала воздушный поцелуй, взглянув в сторону свежей могилы на холме, куда рано утром положила цветы.

Бэннер поняла, как трудно матери покидать того, кого она любила. Но насколько же тяжелее ей самой оставаться здесь.

— Что ты делаешь в темноте, Джейк?

Мика подошел и встал рядом с братом у забора, упершись каблуком в нижнюю перекладину и ухватившись за верхнюю. Точно так же, как и Джейк.

— Думаю. Хочешь покурить?

— Спасибо. — Мика взял сигару и зажег спичку. — Они уехали вовремя, — сказал он, раскуривая сигару. Джейк кивнул. — Мы с Ли вели себя как дураки. Глаза все время были мокрые.

Джейк улыбнулся.

— Нет ничего плохого в слезах. Особенно из-за друга, — тихо проговорил он и уставился на пастбище. Кончик его сигары выделялся красным пятном в темноте.

— Мне очень жаль Росса, Джейк. Я знаю, он был твоим лучшим другом.

— Да, умер замечательный человек, и так ужасно, застрелен на собственном дворе. — Он опустил голову на грудь. — Хорошо, что я убил этого сукина сына.

— А что шериф сказал?

В тот день все так были заняты Россом, что никто не интересовался Грейди Шелдоном.

— Он сказал, что это самозащита. Пальцы Грейди были все еще на спусковом крючке. Шериф считает, что мне ничего не оставалось, как пристрелить его. — Джейк невесело засмеялся. — Говорит, что я сделал ему одолжение. Его не удовлетворили те объяснения, которые Шелдон дал ему насчет пожара, в котором погибла его семья.

— Ты уже читал о Присцилле Уоткинс?

— Да. Не могу отделаться от мысли, что есть какая-то связь между ней и тем, что Шелдон убил Росса.

— Во всяком случае, они оба заслужили смерть.

— Именно так я и думаю.

Они покурили в тишине, потом Джейк проговорил:

— Мы с Лидией провели несколько дней, просматривая книги. Она хотела, чтобы я знал абсолютно все о Ривер-Бенде с того момента, когда они с Россом приехали сюда. Лидия назначила меня главным в Ривер-Бенде и Плам-Крик.

— А что такое Плам-Крик?

Джейк улыбнулся:

— Это ранчо Бэннер, и, кстати, предупреждаю, не говори ничего плохого про это название. Так или иначе, у меня" будет полно работы в этих двух местах до возвращения Ли. А потом он скажет, чего хочет. Ты поможешь мне?

— Конечно, Джейк. Незачем и спрашивать. Ведь ты догадываешься, как я буду скучать без Ли. Мне надо работать, чтобы занять себя.

— Лидия хочет, чтобы Ма переехала в дом до ее возвращения. Согласишься провести неделю-другую с ней, а не с рабочими? — Мика кивнул. — Мы с Бэннер завтра возвращаемся домой. Рабочие, конечно, присматривают там за всем, но я хотел бы сегодня поехать и проветрить дом.

Мика переминался с ноги на ногу.

— Я… ну… да… я… ну, в общем…

— Выкладывай.

— Ну, меня удивило, что вы поженились, — выпалил Мика.

— Я и сам удивился, — признался Джейк и усмехнулся.

— А давно? Я имею в виду, когда это началось?

Джейк пожал плечами:

— Ну, некоторое время назад. — Внимательно посмотрев на брата, он очень живо вспомнил себя в его возрасте. Но пусть лучше Мика узнает серьезность реального мира сейчас, чем потом.

— Она беременна, Мика. — Джейк заметил, что брат тяжело сглотнул. — Ребенок мой. Но не поэтому я на ней женюсь. Я люблю Бэннер. И если ты услышишь, что кто-нибудь отпустит замечание в ее адрес…

— Тебе незачем просить меня об этом, Джейк, — горячо отозвался Мика. — Если какой-то сукин сын хоть что-то скажет о ней, я тут же заткну ему рот.

Джейк положил руку на плечо брата.

— Спасибо. Знаешь, похоже, мое будущее связано с этим местом. Мы с Бэннер никогда не оставим ранчо. И мне не нужны те сто шестьдесят акров вниз от холма, которые муж Анабет сохраняет для меня. Может, переписать эту землю на тебя?

Мика, открыв рот, посмотрел на брата:

— Ты правда так думаешь, Джейк?

— Конечно. Ты провел в том месте больше времени, чем я. Пока ты будешь мне тут нужен, но когда захочешь начать свое дело, дай мне знать, и мы все это юридически оформим.

— О Боже, не знаю что и сказать.

— Говори «спокойной ночи». Уже поздно, а у нас много работы завтра с самого утра.

— Спасибо, Джейк. — Мика протянул руку, и Джейк торжественно пожал ее. — Спокойной ночи.

Бэннер сидела у окна своей спальни и смотрела на мужа.

Сколько раз сидела она там еще ребенком, глядя на звезды, луну, размышляя о будущем и пытаясь угадать, что оно ей сулит. Сколько раз она думала о Джейке Лэнгстоне. Бэннер думала, где он, что делает и когда она снова увидит его.

Но никогда в те времена она не представляла себе, что выйдет замуж за Джейка. Что у них будет любовь. Что у них будет ребенок.

Бэннер положила руку на живот. Частичка Джейка уже произрастает у нее внутри. Она благоговела перед свершающимся чудом. Каждый день ее тело становилось полнее от развития новой жизни. К счастью, операция не повредила ребенку. Бэннер интуитивно чувствовала, что ее дитя будет крепким, здоровым и самым красивым в мире.

Какие у него будут волосы: темные, как у нее, или светлые, как у Джейка и у всех Лэнгстонов? Она представляла себе светлоголового малыша с ясными голубыми глазами, который бегает по двору за Джейком и сравнивает свою маленькую ножку с большим следом от отцовского сапога. Задумавшись, Бэннер обхватила себя руками. Да, это будет замечательный ребенок! Она не могла дождаться, когда прижмет его к себе, вдохнет его запах.