Мэри Бэлоу - Немного опасный

— Некоторым обязательно надо сказать последнее слово, — покачала головой Ева.

Рэнналф и Аллен посмотрели друг на друга, а потом перевели взгляд на сестру, одинаково поджав губы.

Джошуа улыбнулся и положил руку на талию жене.

Пока семейство Бедвинов обсуждало свои дела в гостиной, Кристина занималась тем, что пыталась развлечь Гермиону, сидя в собственной комнате. Золовка поймала ее на лестнице, когда гости поднимались наверх, и затем зашла к ней без приглашения.

Устало взглянув на леди Элрик, Кристина подала ей стул, а сама уселась на край кровати.

— Бог мой, — воскликнула Гермиона, обводя взглядом спальню, — что за чудесная комната! Скорее всего, это одна из самых больших и богато убранных спален в доме.

Кристина об этом не подумала. Она решила, что все спальни на втором этаже похожи на ту, которую предоставили ей. Но Гермиона не стала развивать эту тему. Она села на стул и мрачно уставилась на хозяйку комнаты.

— Кристина, — начала она, — мы с Бэзилом долго обсуждали это неожиданное приглашение со стороны герцога. Мы знакомы с его светлостью не так давно, но всем известно, что не в его правилах устраивать приемы в Ликдсей-Холле. Почему он пригласил именно нас? Это правда, что он дружит с Гектором, но Ринейблов он знает так же близко, как и нас, хотя следует вспомнить, что Гектор привозил его летом в Скофилд. Таким образом, мы пришли к выводу, что причиной, по которой нас пригласили в Линдсей-Холл, — это ты.

— Я? — выдохнула Кристина.

— Каким бы странным это ни казалось, — продолжила Гермиона. — Я считаю — и Бэзил со мной согласен, — что герцог увлечен тобой.

Кристина закусила губу.

— Ясно также, что у маркизы Рочестер относительно племянника другие планы, а она пользуется большим влиянием. Ты прекрасно знаешь, что его семья никогда не одобрит ваш союз, да и сам герцог такого не допустит. Если даже он испытывает в отношении тебя теплые чувства, он сможет предложить тебе только стать его любовницей.

— И вы, конечно, хотите меня предупредить, чтобы я не заходила в своих мечтах слишком далеко? — осведомилась Кристина.

Брови Гермионы сошлись на переносице.

— Я прошу тебя не выставлять на посмешище ни себя, ни нас, — процедила она. — Ты никогда не станешь герцогиней Бьюкасл — сама мысль об этом нелепа. Но если ты прибегнешь к привычным уловкам, то твое честолюбие очень скоро станет заметно маркизе и всем братьям и сестрам герцога, и твой вульгарный поступок бросит тень на всех нас.

— Что за привычные уловки? — Кристина похолодела.

— Притворяться, что падаешь с дерева, когда герцог оказывается рядом, — голос Гермионы звучал еще более напряженно, — делать вид, что поскользнулась и упала в Серпантин как раз в тот момент, когда он проезжает мимо, — разве это не уловки? Случайно оказаться в тенистой аллее, когда он заходит туда прогуляться. Притворяться, будто испытываешь страшную боль от того, что Гектор наступил тебе на ногу, и потом целый час не возвращаться в бальный зал, привлекая к себе внимание всех остальных джентльменов на празднике, — что все это, как не уловки? Граф Китредж сделал тебе в Лондоне предложение, но я слышала, что ты ему отказала. Действительно, зачем принимать титул графини, если надеешься стать герцогиней?

— Мне кажется, тебе пора уходить, Гермиона, — не сдержалась Кристина.

Леди Элрик поднялась со своего места и молча прошла к двери. Неожиданно Кристина осознала, что так было всегда — во всяком случае, в течение последних лет жизни Оскара, после его смерти, летом на празднике и вот сейчас снова. Они каждый раз уходили от откровенного разговора.

— Подожди! — окликнула она золовку. Виконтесса взглянула на нее через плечо. Кристина поднялась с кровати и подошла к окну. Она раздвинула шторы, но за окном, разумеется, невозможно было ничего разглядеть — только капли дождя на стекле и темноту за ними.

— Когда-то тебя забавляли мои частые неудачи, — проговорила она. — Ты всегда говорила, что общество тоже веселится по поводу моей неловкости. Ты утверждала, что смех полезен для души и для общества в равной степени. Ты считала, что у меня особый дар привлекать к себе людей — меня любили дамы, меня любили джентльмены и даже восхищались мной, поскольку я была замужем и не представляла для них опасности. Оскар любил меня, я любила его, и мы были счастливой семьей. Ты говорила, что я стала тебе сестрой, о которой ты всегда мечтала. И ты тоже заменила мне сестер, которые были далеко. Что изменилось? Я никогда не могла понять тебя. Моя жизнь похожа на кошмарный сон, от которого я никак не могу проснуться. Неожиданно все мои нелепые поступки стали казаться вам унизительными. И так же внезапно каждый джентльмен, с которым я разговаривала, танцевала или обменивалась улыбками, превратился в мишень для моих кокетливых поползновений. И не просто кокетливых поползновений: за мной вдруг потянулся целый шлейф из тайных любовников. Почему так случилось?

На секунду в комнате воцарилось молчание. Гермиона продолжала глядеть на нее через плечо.

— Это ты мне скажи, Кристина, — наконец проговорила она. — Я полагаю, ты устала от Оскара, поняла, что можешь поймать в свои сети более крупную рыбу. У тебя не осталось чувств ни к нему, ни к нам.

Кристина с трудом сдержала слезы.

— Я всегда любила Оскара, — проговорила она, — даже в последние годы, когда с ним стало невозможно иметь дело, когда он начал безудержно играть и пустил по ветру все состояние, — даже тогда я любила его. Я была его женой, и мне в голову не приходило изменить ему.

— Ну что ж, хотелось бы верить тебе. Но мы обе знаем, что это ложь. В противном случае Оскар был бы до сих пор жив.

— Как ты можешь считать, что я виновата в его смерти! — воскликнула Кристина. — Я же с самого начала умоляла вас поговорить с Джастином. Почему вы не послушали меня? Он мог бы подтвердить мою невиновность.

— Ну разумеется, мы поговорили с Джастином, — устало подтвердила Гермиона, — и он, конечно, яростно отстаивал твою невиновность. Более того, он все время возмущался по поводу того, что мы могли счесть тебя причастной к смерти Оскара. Но ведь он всегда защищал тебя. Что бы ни случалось, Джастин всегда был тут как тут, готовый постоять за тебя горой. Он всегда был влюблен в тебя, Кристина. Он скорее пошел бы на смерть, чем позволил бы кому-то плохо о тебе подумать.

— Все ясно, — поникла Кристина, — значит, это я во всем виновата. Слова Джастина окончательно убедили вас. Бедняга! Его благие намерения в отношении меня всегда оборачивались не тем, на что он рассчитывал. Верьте чему хотите, но я могу избавить вас от одной заботы. Я приехала сюда не потому, что питаю надежду стать герцогиней Бьюкасл. Я уже однажды отказалась от этого титула и сделаю это снова, если последует вторичное предложение. Я, быть может, лучше вас с Бэзилом понимаю, какой катастрофой обернется этот брак для нас обоих и с нетерпением жду того дня, когда можно будет вернуться домой и зажить той жизнью, которая делала меня счастливой на протяжении последних трех лет.