Настасья Бакст - Предательство страсти

Когда перед баронессой открылись огромные дубовые двери, она замерла в восхищении перед титанической мраморной лестницей, украшенной прекрасными статуями и барельефами.

Дворецкий провел гостью по длинной анфиладе залов, заполненных великолепными картинами, хрусталем, изумительной мебелью и позолоченными безделушками. Мари приходилось бывать во дворце прусского короля, и до этого момента она считала, что большей пышности невозможно себе представить. Баронессе стало стыдно за свое измятое дорожное платье и простую прическу.

Полина Дашкова встретила ее в своем кабинете. Княгиня некоторое время смотрела на Мари, затем разочарованно вздохнула.

— К сожалению, вы гораздо красивее, чем я вас себе представляла.

Мари почтительно присела, но головы не опустила.

— Один человек, которого вам довелось близко знать, просил меня выполнить любую вашу просьбу, — княгиня села, брови ее слегка нахмурились.

Приезжая немка держалась слишком независимо.

— Наверняка, у вас такая просьба есть, — продолжила Дашкова. — Вы можете изложить мне ее суть, а я, со своей стороны, постараюсь незамедлительно исполнить.

Мари глубоко вдохнула, а затем громко и отчетливо произнесла:

— Я хочу, чтобы вы помогли мне найти графа Салтыкова и остаться с ним в России, — баронесса сделала паузу, а затем добавила чуть слышно, — если он, конечно, этого пожелает…

Княгиня внимательно посмотрела на баронессу фон Штерн, чье имя полгода назад было на устах у всей Европы. Эта женщина прошла сквозь пламень и теперь готова бороться со снегом и льдом.

— Граф Салтыков сослан в Сибирь, — сказала Дашкова, не отрывая глаза от лица Мари.

Та не вздрогнула, не испугалась, не проявила никакого замешательства.

— Значит, я хочу поехать вслед за ним, — спокойно ответила она.

Вы хотя бы представляете себе, что это значит?! — княгиня встала и отвернулась к окну. — Я могу сделать вас камер-фрейлиной, я могу обеспечить вас до конца дней, могу выдать замуж за человека самого — благородного происхождения! Подумайте еще раз, у вас только одна просьба, а вы собираетесь выбрать себе смертный приговор!

— Я хочу поехать вслед за графом Салтыковым, туда, куда он сослан, — повторила Мари.

Дашкова вздохнула, затем обернулась к баронессе фон Штерн. Выражение лица княгини смягчилось. Она подошла к Мари и взяла ее за плечи.

— Простите, что я была так резка, но мне хотелось убедиться в том, что вы его тоже любите…

Тут княгиня осеклась, но было уже поздно. Предательское «тоже» сорвалось с ее уст. Полина опустила глаза и отошла.

— Идите, вам покажут вашу комнату. До тех пор, пока вам не оформят паспорт и проездные документы, живите здесь. Я снаряжу вас в путь, дам все необходимое. Лошадей, одежду, слуг… Ну, иди же!

Княгиня топнула ногой и судорожным движением вытерла слезы.

Мари фон Штерн ехала в санной карете по нескончаемой дороге. Заунывная песня ямщика, топот лошадиных копыт, потрескивание угольев в печке — все это казалось ей настоящей симфонией свободы.

ним учить русский язык. Дорогой просила охрану разговаривать с ней, чтобы выучить слова и фразы. Нестеров, которому поручили сопровождать баронессу до самого гарнизона, терпеливо объяснял гостье, почему некоторые слова из тех, что она часто слышит на стоялых дворах, нельзя повторять знатной даме.

Прошел еще месяц. Карета пересекла, наконец, «каменный пояс». Здесь Нестеров передал охрану Мари начальнику гарнизона и приказал ему проводить баронессу фон Штерн к месту службы графа Салтыкова — Орлиной заставе.

— Так ведь там людишек лихих много, — крякнул Бровин, — надо бы солдат тогда оставить, я еще своих добавлю. Мало ли что…

Нестеров подумал и ответил.

— Пожалуй, тогда и я поеду с вами. Сколько дней пути до Орлиной заставы?

— Если дорога в порядке, тогда неделя, — Бровин бросил любопытный взгляд на Мари. Она смутилась и опустила глаза.

— Тогда завтра отдыхаем, а послезавтра в путь, — Нестеров обернулся к баронессе и увидел, что та мелко дрожит.

— Вы замерзли? — спросил он.

— Нет, — отрывисто ответила Мари. — Пожалуйста, покажите мне мою комнату.

Последний день пути Мари едва сдерживала нарастающее волнение. Что если он забыл ее? Что если затаил обиду? Что если у него появилась женщина? Все эти «если» сводили баронессу с ума. Карета, в которой она провела почти два месяца, вдруг показалась Мари ужасно неудобной, тесной, душной и вообще непригодной для путешествий.

Пытаясь справиться с волнением, баронесса стала смотреть в окно, в надежде, что однообразный ряд проносящихся мимо гигантских елей успокоит ее. Однако внимание Мари привлек какой-то странный человек, который бежал по снегу за первым рядом деревьев. Неожиданно сзади раздался громкий свист, потом сбоку, потом впереди.

— Гони во всю! — раздался голос капитана Бровина.

Карета баронессы понеслась по заснеженной дороге с бешеной скоростью. Мари попыталась выглянуть, но в этот момент с окошком поравнялся всадник на черной лошади, который взмахнул топором. Раздался крик, перед глазами Мари мелькнуло что-то черное. Только спустя секунду она поняла, что это было тело кучера. Лошади неслись во весь опор.

— Держитесь! — с другой стороны появился Нестеров, баронесса увидела у него в руках пистолет.

Грянул выстрел, следом за ним стон. Тот самый всадник, что убил кучера, упал с лошади. Нога его застряла в стремени. Мари зажмурилась. Ей никогда не забыть лицо этого человека и кровавого следа, что оставляла его голова на белоснежном снегу, пока обезумевшая лошадь волокла за собой безжизненное тело.

Со всех сторон раздавалась пальба. Мари слышала, как граф Нестеров отдает приказания держаться ближе к карете, как он кричит на второго кучера, чтобы тот пригнул голову и ни за что не отпускал вожжей. Хриплый голос капитана Бровина осыпал кого-то теми самыми словами, которые знатной даме нельзя повторять; карета содрогнулась от удара, Мари поняла, что это один из разбойников прыгнул на крышу.

— Гони!! — кричал Нестеров.

Внезапно раздалось оглушительное конское ржание, сильный удар! Карета перевернулась, уголья из маленькой печки под сиденьем Мари высыпались и бархатная обивка моментально вспыхнула. Мари дико закричала.

Разбойники свалили дерево за самым крутым поворотом. В это дерево и врезались с разлета лошади.

— Не отступать! Стоять насмерть! — донесся голос графа Нестерова.

Мари начала кашлять, дым быстро подбирался к ее ногам. Она кричала, но к ней никто не мог прийти на помощь. Солдаты попали в засаду и теперь пытались спасти свою жизнь.

— Ребята! Не сдаваться! — орал Бровин где-то далеко позади.

Гвалт грубых, похожих на собачье гавканье голосов постепенно нарастал, заглушая все остальные звуки. Мари попыталась подняться, чтобы выбраться из кареты лежащей на боку, но сиденья уже были охвачены пламенем.