Роберта Джеллис - Нежный плен

Всякий раз, когда леди Джоанна посмеивалась над ним, сэр Леон думал, что она имеет в виду его манеры. В чем же он оплошал? Он не плевался, не ковырял в носу, не выпускал газы… Что за дурацкий вопрос: захочет ли Джиллиан вернуть его? Конечно, захочет! Она из тех женщин, что занимаются лишь шитьем и домашними делами.

Сэр Леон в изумлении наблюдал, как люди леди Джоанны расстилали на земле свои плащи, чтобы лечь и отдохнуть. Плащ рыцаря свернули для подушки леди. Что за нелепость! Если им снова придется драться, эти люди от холода не смогут и пальцем шевельнуть. Затем все голоса стихли; если кто и хотел поговорить, то дергал своего товарища за рукав и отводил подальше. Любой человек решил бы, что леди Джоанна сделана из хрупкого стекла. Но сэр Леон собственными глазами видел, как она скакала верхом наравне с мужчинами и бесстрашно наблюдала за схваткой с расстояния, едва превышающего длину копья.

После отдыха, придавшего путешественникам сил, все складывалось отлично. Погода была прекрасной; их никто не преследовал. Когда они добрались до Мерси, в гавани стоял корабль, превосходно подходивший для их цели. Купец собирался везти груз в Брюгге. Доставив его, он должен был плыть в Дюнкерк, где и намеревалась высадиться Джоанна со своими людьми. Если их начнут спрашивать в порту, капитан расскажет самую обычную историю. Сэр Леон приехал в Брюгге, чтобы отвезти домой недавно овдовевшую бездетную сестру. Там он заболел и был все еще слишком слаб, чтобы носить оружие. Поэтому он нанял сэра Ги и еще пятерых человек, чтобы они охраняли его самого, сестру и возвращенное ей после смерти мужа приданое — так назывался груз, включавший выкуп за Джеффри.

* *

Сэр Джон, управляющий поместьем Мерси, раскрыл от изумления рот, когда услышал о намерении Джоанны отправиться во Францию. Он горячо возражал против этого и предложил свою кандидатуру. Исчерпав свои доводы, он обратился за поддержкой к Адаму… но ничего не добился. Адам знал, что большинство женщин не справились бы с подобным делом, но только не его мать и сестра. В основном женщины годятся лишь для любовных утех, когда мужчинам вовсе не обязательно говорить с ними или в чем-то зависеть от них. Однако Элинор и Джоанна умеют все, если не считать участия в сражениях. Это выдающиеся женщины!

Но даже Адам возражал против столь немногочисленной охраны, какую намеревалась взять с собой Джоанна. Во Франции Филиппа, сказала она, гораздо спокойнее и безопаснее, чем в Англии Джона. Более того, большой отряд всадников близ фламандской границы вызвал бы подозрения и, несомненно, был бы задержан.

— А можете вы себе вообразить, что случится, когда вдруг услышат английскую речь? — сказала Джоанна, рассерженная глупостью своих оппонентов. — Где я найду так много людей, владеющих французским? Что касается Нуда и остальных четверых, то они попридержат языки.

Это был неопровержимый довод. Сэр Джон уступил и переключился на другую проблему.

— Вы доверяете сэру Леону? Что помешает ему предать вас или покинуть, как только он окажется в своей стране? Ведь у вас такая небольшая охрана…

— Думаю, он честный человек, — улыбнулась Джоанна. — Хотя и болван. Уверяю вас, со мной все будет в порядке и мне ни о чем не придется сожалеть. Сэр Леон не сбежит и не обронит ни одного лишнего слова, ибо его «сестра», как и полагается, будет находиться за его спиной в дамском седле, держа в руке длинный острый нож, спрятанный под накидкой и прижатый к спине сэра Леона.

Сэр Джон кашлянул и закрыл глаза, Адам же рассмеялся.

— Звучит убедительно! — согласился он. — Но только не надо щекотать его ножом ради забавы, Джоанна! Вероятно, он нужен своей жене в целой шкуре!

— Не думаю, что тыкать в людей ножом — удовольствие! — возмутилась Джоанна.

«Она милая и приятная, — подумал сэр Джон, — но, даже не одобряя подобных игр, может всадить нож в спину без малейших колебаний».

— Такая мера предосторожности годится на время езды на лошадях, — сказал он. — Но от Дюнкерка до замка Бюсси нельзя доехать без остановок.

— На это есть тоже очень простой ответ, — заметила Джоанна. — Не забывайте, что сэр Леон очень «болен». Зачем бы ему не пришлось оставить седло, Нуд и сэр Ги будут «бережно» поддерживать его и помогать двигаться. А если он скажет вдруг… э-э… из ряда вон выходящее, его бедная «сестричка» разразится слезами и станет просить его, чтобы он узнал ее и перестал бредить.

Адам снова рассмеялся.

— Джоанна, позволь мне отправиться с тобой! Утешить бедную, несчастную сестру сэра Леона я смогу получше сэра Ги.

Джоанна хихикнула, но покачала головой:

— Нет, кто-нибудь из Роузлинда, наделенный властью, должен остаться в Англии, чтобы присматривать за землями. К тому же ты будешь только смешить меня и все испортишь!

Все эти планы обсуждали в узком кругу, и лишь во время обеда историю, которая должна была служить для Джоанны прикрытием во время путешествия, поведали сэру Леону. Он охотно согласился со всем, кроме необходимых мер предосторожности, исключающих его побег.

— Может быть, я и простой рыцарь, — возразил сэр Леон, — но тем не менее человек чести. Зачем мне бежать? Вы везете меня домой и к тому же заплатите за пленника моей супруги выкуп…

Мужчины, казалось, несколько смутились. Они понимали чувства сэра Леона. Даже Адам задумался, потирая нос.

— Знаешь, Джоанна, — тихо сказал он. — Мне бы тоже не понравилось, если бы мне дали понять, что на мое слово нельзя положиться. Возможно…

— Я не мужчина и плевать хотела на вашу честь! — ледяным тоном прервала его Джоанна. — Я — слабая женщина, и должна защищать себя сама! Если сэр Леон нарушит свое слово, разве смогу я требовать от него встретиться со мной лицом к лицу и сдержать данное им обещание? Либо он поедет так, как говорю я, либо его свяжут здесь, в Англии, закуют в цепи и усыпят! Во Франции его как больного человека повезут в крытой повозке.

— Скажите, что вы согласны! — прошептал сэр Ги, сидевший рядом с французом. — Она еще и не на такое способна!

Вняв разумному совету, сэр Леон тотчас же согласился. По сути дела, его протесты и возражения были бы излишними. Он говорил абсолютную правду, что не собирается убегать. Джоанна осуществит его самую заветную мечту. Зачем ему пытаться бежать от нее?

Что его удивляло и восхищало больше всего, так это почтительное внимание к леди Джоанне всех мужчин, а не только ее слуг. Сэр Джон, хозяин этого огромного замка и крупных владений, кланяется ей, целует руку и помогает на каждом шагу, хотя наверняка знает, что эта женщина сильна, как лошадь. Даже огромный, величественный рыцарь, которого сэр Леон знал теперь как брата леди Джоанны, во всем угождал ей, пододвигал ей скамейку и внимательно прислуживал за столом, отрезая для нее самые лакомые кусочки от окорока.