Роберта Джеллис - Серебряное зеркало

— Я расстался с Мелисанд, которая, если ты помнишь, была на несколько лет старше меня, потому что игра становилась для нее серьезной, а мое сердце уже было занято девочкой с лошадиной гривой.

Он протянул руку к густой вьющейся копне волос. Барбара догадалась, что сейчас он обнимет ее, чтобы отвлечь и проверить ее привязанность. У нее не было желания высвобождаться из его объятий, но она не хотела прерывать разговор, не удовлетворив свое любопытство.

— Ты не можешь сказать, что оставил мадам Жанин из страха разбить ее сердце. У нее его не было.

Выразительные брови Альфреда поднялись.

— Вполне справедливо. Нашу связь прервала Жанин, а не я. Но она не сказала мне почему. — Он улыбнулся, и его темные глаза озорно блеснули, когда он продолжил: — А другие — сохрани и благослови Бог этих глупых куриц — были так заняты своей красотой и настолько скучны, что в их обществе я едва удерживался от того, чтобы не заснуть.

Барбара расхохоталась. Других она хорошо знала, так что, должно быть, он сказал правду.

Он посмотрел на нее округлившимися глазами невинно обвиненного и добавил:

— Можно закрыть глаза и представить себе тело, какое тебе нравится. — Его глаза превратились в смеющиеся щелочки. — Но никто не сможет насладиться телом, если ему настолько скучно, что он засыпает. В твоем обществе у меня не было таких неприятностей. Даже после тяжелого сражения и долгой скачки, когда развлечение не предложено.

Барбара снова расхохоталась. На этот раз его слова были правдой. Можно закрыть глаза и представить себе такое тело, какое пожелаешь, но не со всяким можно вести интересный разговор. Она была довольна больше, чем прежде, потому что ее ревность была повергнута в прах.

Продолжая смеяться, она стянула с себя одежду.

— Мне кажется, что ты сумасшедший. Весь в синяках, избитый, ты хочешь развлечений. Я дам тебе их в полной мере, чтобы ты не искал другого тела.

Он поймал ее и удержал на расстоянии, чтобы получше рассмотреть. Ему показалось, что он увидел ее обнаженную душу, полную надежды и легкоранимую.

— Барби, я люблю тебя. Не пытайся спрятать от меня свою душу.

Она наклонилась и поцеловала его.

— Мой любимый, я ничего не могу сделать с тем, что я ревнивая женщина. Это — моя натура. Но я постараюсь не мучить тебя.

Он вдруг засмеялся.

— Мучай меня! Делай что хочешь! Я становлюсь старше. Мне теперь делают меньше предложений. Ты не понимаешь, как я буду польщен, когда, толстый и беззубый, я все равно останусь для тебя желанным? Делай что хочешь, только не скрывай от меня. Я не смогу вынести, если что-то встанет между нами.

— В моем сердце больше нет секретов, — прошептала Барбара. — Я тоже люблю тебя.

Он удовлетворенно вздохнул, наконец поверив ей, нежно коснулся ее лица, крепко обнял, чтобы она не увернулась, и ущипнул ее за щеку:

— Если ты пустишь меня в постель, я согрею тебя, и между нами будет только любовь.