Дженнифер Блейк - Закон мести

— Как это? — Балтазар подозревал, что его хотят обвести вокруг пальца.

— Не верь ему, — быстро вставил дон Эстебан. — Он пытается запутать тебя, чтобы переманить на свою сторону.

— На свою сторону? — угрюмо переспросил Балтазар.

— Никаких фокусов. Просто логическое умозаключение, — пояснил Рефухио. — Дон Эстебан путешествовал в обществе торговцев, французов, которые имели дело со многими индейскими племенами, свободно владели их языком и предлагали для обмена стальные топорики, ножи, мушкеты — словом, вещи, имеющие исключительную ценность в глазах индейцев. Вспомните, поначалу отряд индейцев неотступно следовал за нами, словно примерялся, с какой стороны им сподручнее будет нанести удар… или же высматривал, чтобы окончательно убедиться, что мы именно те, кто им нужен.

— Ты подразумеваешь, что им заплатили за то, чтобы они напали на нас? — Видно было, что мозг Балтазара напряженно заработал.

— Думаю, взамен наших скальпов им были обещаны мушкеты.

Балтазар обернулся к дону Эстебану:

— Так это ты натравил на нас этих убийц, этих краснокожих дьяволов? Ты послал их, зная, что при этом можем пострадать я и Исабель?

— Не говори чепухи! — взвизгнул дон Эстебан, но при этом опасливо отодвинулся от великана. — На вас напали, потому что вы вторглись на индейскую территорию. Я здесь совершенно ни при чем.

— Но твой-то отряд не пострадал, — уточнил Рефухио.

— Это ничего не доказывает!

— Не в привычках Рефухио бросаться пустыми обвинениями. — Голос Балтазара звучал угрожающе.

— Не понимаешь, чего он добивается? Чтобы мы перегрызли друг другу горло! — закричал дон Эстебан, брызжа слюной.

— Вполне вероятно, что к этому все и идет, — ответил Балтазар.

— А как же он?! — Голос дона Эстебана срывался на визг. — Ты же сам говорил, что именно Карранса настоял на кругосветном путешествии.

Балтазар задумался. Воцарилась гробовая тишина. Пилар перехватила взгляд Рефухио. Она знала, что дон Эстебан был прав: Рефухио пытался повернуть дело так, чтобы двое его врагов начали сводить счеты между собой. Тогда как же быть с его заявлением, что хижина окружена? Нет, его поведение говорило только об одном: никто не прячется там, в темноте, с оружием наготове. Но Пилар не хотела думать об этом, ведь тогда следовало, что Рефухио находится здесь один, безоружный, в руках этих людей, которые больше всего на свете хотят его смерти. Получается, что все, что он наговорил здесь, было ложью.

Но если она права, то просто обязана помочь ему.

Пилар заговорила, тщательно обдумывая каждую фразу:

— Балтазар, ты все время ищешь, на кого бы свалить вину. Но ведь ты сам в не меньшей степени причастен к смерти Исабель, чем остальные. Если бы ты не выстрелил в Рефухио во время нападения индейцев, Исабель не покинула бы укрытие и апачи не похитили бы ее. Ты в очередной раз попытался убить своего вожака, за что тебе заплатили, как и за то, что ты стрелял в него на корабле, во время атаки пиратов, и за то, что заменил затупленный клинок на настоящий в Гаване, в том поединке. Зачем ты делал все это? Какая сила заставила тебя объединиться с моим отчимом против твоих товарищей?

Великан натянуто усмехнулся:

— Рефухио забрал любовь моей Исабель, не скрывая при этом, как ее чувства мало значат для него. Он отнял у нее все, но не отпускал от себя, не давал ей жить своей жизнью.

— Я делал все, что от меня зависело, — печально заметил Рефухио.

— Да уж, конечно. Ты притащил женщину, Пилар, в наш дом в горах, чтобы унизить Исабель, чтобы дать ей понять, что она не в твоем вкусе.

— Чтобы показать ей, какая женщина может занять место в моем сердце и какая мне действительно нужна. Я пытался этим сказать Исабель, что не могу любить ее, я хотел, чтобы она свыклась с этой мыслью и наконец-то приняла твою любовь.

— Она так и сделала, но что в этом толку, если она не отвечала мне взаимностью. Я отдавал ей всю мою нежность, всю страсть, всего себя, а что получал взамен? Только жалость.

— Это неправда, — вступила в разговор Пилар. — Она любила тебя.

— То, что она испытывала ко мне, было скорее похоже на сестринскую привязанность.

Пилар тряхнула головой.

— Ты думаешь, она любила Рефухио? Мне представляется, что она просто почитала его как своего спасителя. Впервые она встретила человека, с которым чувствовала себя как за каменной стеной. Но это не любовь, скорее — благодарность.

— Может быть. Но я-то хотел, чтобы она преклонялась передо мной и была благодарна мне, а не ему. Я знал, что этого никогда не будет, пока жив Эль-Леон. Она прямо сказала мне это в ту ночь, когда ты появилась в нашем доме и Рефу-хио заставил ее приготовить для тебя его собственную постель.

— И ты предложил свои услуги его злейшему врагу.

— Это случилось задолго до того, как ты вошла в жизнь Эль-Леона, после того, как он «великодушно» подарил мне И сабель. Я понял, что нашел верный путь отомстить ему за все.

— Ты… ты убил мою тетку в ту ночь, когда я скрывалась в вашем доме в горах? Ты ушел тогда и долго не возвращался.

— Ну что ты. Для исполнения такого рода поручений у дона Эстебана есть немало других прислужников. Я только сообщал дону то немногое, что мне удавалось узнать о передвижении нашего отряда. Особо ценной информацией я никогда не располагал, поскольку Рефухио обычно ни с кем не делился своими планами. Но потом я увидел, как он обидел Исабель, когда привез тебя. Я понял, что она никогда не полюбит меня, пока он живет на этом свете. И я решил, что он должен умереть. Я убил бы сразу двух зайцев — избавился бы от соперника и получил щедрую награду от дона Эстебана за то, что уничтожил его врага.

— Ты поднял руку на того, кто столько сделал для тебя?

Балтазар смотрел куда-то сквозь Пилар.

— Мне нужны были деньги. Для Исабель. На будущее.

— Теперь у Исабель нет будущего. Она мертва. И об этом позаботился дон Эстебан.

— Как трогательно. — Дон Эстебан презрительно скривил губы, которые наполовину прятались в надушенной бороде. — Но у тебя, моя дорогая падчерица, этого будущего нет тем более. Впрочем, как и у Каррансы.

Балтазар весь вдруг напрягся, на лбу у него залегла глубокая складка.

— Ты же обещал отпустить сеньориту Пилар, если придет Рефухио.

— Конечно, мне пришлось пообещать это, ведь в противном случае ты отказался бы помочь мне в этом деле, — хихикнул дон Эстебан. — Но этого не будет. Девчонка может донести на нас губернатору.

— Если история о том, что Рефухио погиб в схватке с тобой, когда ты пытался спасти от него свою падчерицу и защитить ее честь, будет выглядеть в глазах окружающих вполне правдоподобно, то как ты объяснишь губернатору смерть Пилар? Поразмысли над этим хорошенько.