Хизер Грэм - Сладкий дикий рай

— Я требую назад свою жену и ее сестру, — твердо промолвил он.

Это усилие окончательно истощило его, и он тоже упал на землю, едва успев подумать, что и ему, похоже, пришел конец. Он пробыл в забытьи почти до самой ночи. Когда он раскрыл глаза, жена была рядом.

— Джесси. — Его первым порывом было подняться и потрогать ее — вдруг ему это снится.

— Спи, Джейми, тебе нужен сон, тебе нужен отдых. Но Джейми уже вскочил на ноги, отчаянно тряся головой. Оказывается, он лежал совершенно голый.

— Джесси, клянусь, что я совершенно здоров. И мне ничего не нужно, кроме как поскорее сесть на Ветерка и отправиться домой. Приведи Элизабет.

Джесси оставила его и поспешила в хижину к Повану, где надеялась найти свою сестру. Только теперь она заметила, что вся дрожит и обливается холодным липким потом. Испытание закончилось…

А настоящая жизнь только начинается!

Элизабет сидела посреди хижины, у очага, и следила за языками пламени. Джесси порывисто обняла ее.

— Элизабет, мы теперь можем вернуться домой. Мы Можем вернуться!

Однако сестра отвечала ей каким-то странным взглядом, а потом смущенно потупилась, стараясь скрыть слезы.

— Я не поеду с вами, Джесси.

— Что?!

— У меня будет ребенок от Пована. Не думаю, что он придется ко двору в нашем поселке.

— Не болтай чепухи! Никто не посмеет обидеть твоего ребенка! Я буду любить его, как своего…

— Да, Джесси, — ласково засмеялась Элизабет и погладила ее по руке, — я не сомневаюсь, что, если ты пустишь в ход свой авторитет и потребуешь, чтобы все любили мое дитя, все его полюбят. И вес же… — Элизабет поколебалась и продолжала еле слышно: — Я всегда была такой трусихой и боялась мужчин, и чужих людей, и вообще всего на свете. Но теперь я перестала бояться. Правда, Джесси, не смейся! Здесь не над чем смеяться. И мне кажется, что я полюбила его. Он обещал взять меня в жены и говорит, что не захочет, кроме меня, других жен. И теперь мой дом здесь. Пожалуйста, Джесси, постарайся меня понять и постарайся любить так же, как прежде…

— Ох, Элизабет, я никогда не перестану тебя любить! — пообещала Джесси от всего сердца. Сестры обнялись и заплакали, прижимаясь друг к дружке. Так и застали их Джейми с Пованом, и ни у одного из мужчин не нашлось подходящих слов, чтобы их утешить.

Час спустя Джейми с Джесси вдвоем уселись на Ветерка и отправились в обратный путь, несмотря на приближавшиеся сумерки. Джесси, погруженной в горестные раздумья, было не до разговоров. Джейми не раз и не два громко кашлял, но так и не решился прервать молчание.

Наконец он посчитал, что нашел подходящие слова:

— Джесси, с тобой действительно все в порядке?

— Никто ко мне даже пальцем не прикасался, — заверила она. И поудобнее устроилась на спине у Ветерка. Как хорошо опираться на Широкую, теплую грудь Джейми, как удобно ехать вот так, в кольце его сильных рук!

— Джесси… — Камерон замялся, и голос его зазвучал с непривычным смирением. Кто бы мог подумать, что Джейми способен говорить в подобном тоне… — Джесси, если ты хочешь, я отвезу тебя домой.

— Мы и так едем домой!

— Я отвезу тебя в Англию. Сам я непременно начну все сначала, но не буду больше принуждать тебя начинать новую жизнь вместе со мной. Я даже представить себе не мог, что случится такая резня… — Его голос беспомощно затих. Оба отлично знали; в колонии погибла не одна сотня поселенцев, что по горькой иронии судьбы даже Джона Ролфа, бывшего мужа принцессы Покахонтас, убили соплеменники его любимой супруги. Слава Богу, что хотя бы их маленький сын оставался в Англии и избежал жестокой расправы.

— Я не хочу, чтобы ты снова боялась, — наконец выдавил из себя Джейми. — Не хочу подвергать тебя опасности…

Она резко повернулась и посмотрела ему в глаза, а потом погладила по темной от щетины щеке и просто ответила:

— Я не боюсь.

— Я позабочусь, чтобы тебя в целости и сохранности доставили домой.

Джесси помолчала, а потом решительно натянула поводья Ветерка. Ловко соскочила на землю и строго посмотрела на мужа:

— Вы что же, лорд Камерон, изволили явиться за мной к индейцам только затем, чтобы потом благополучно сбыть с рук?!

— Я сказал, что…

Но тут Джесси с торжествующей улыбкой припомнила, о чем недавно говорила с сестрой, и безапелляционно заявила:

— Ну так вот, Камерон, не забывай, что я твоя жена и не дам тебе так просто от меня отделаться! Потому что здесь мой дом!

— Что? — Джейми ошалело уставился на Джесси сверху вниз.

К его вящему изумлению, жена наградила его чувствительным ударом по ноге и добавила:

— Я — твоя законная супруга. И имею полное право остаться здесь — что и намерена сделать! — А потом закончила более мягко: — Здесь мой дом, Джейми, здесь мой дом.

Камерон кубарем слетел на землю и вцепился ей в плечи, все еще не веря своим ушам.

— Но у нас больше нет дома! — хрипло восклицал он. — Остались только пепел да расколотые камни от фундамента! А больше ничего нет. Ничего!

Джесси упрямо прикусила губу, но слезы все равно полились по щекам.

— Но если остался фундамент, разве этого не достаточно, чтобы начать все сначала?

Его пальцы так сжали нежные плечи, что Джесси стало больно, однако она не обращала на это внимания. Гораздо важнее было разгадать, какие мысли родили это тайное пламя в глубине его пронзительных глаз.

— Ты действительно хочешь остаться?

— Да.

— Почему?

— Что «почему»? — переспросила она.

— Почему ты желаешь остаться?! — неистово загремел Джейми. Кажется, он снова превращался в грубого, надменного тирана…

Джесси вырвалась, больше не стараясь подавить слезы. Сжимая кулаки так, что ногти больно вонзались в ладони, она выкрикнула в ответ:

— Да потому что я люблю тебя, тупого, надутого урода!

— Что? — все еще гремел он, не отступая ни на шаг. Джесси ойкнула и хотела убежать, но ее мигом схватили за руку. От толчка оба потеряли равновесие и упали на землю. Джейми перехватил у нее и вторую руку, не давая драться, и с хохотом потребовал: — Повтори! Повтори еще раз!

— Ты тупой и надутый…

— Нет!

— Ты же сам мне велел!

— Нет, не это. Повтори, черт бы тебя побрал! Слезы хлынули из глаз Джесси неудержимым потоком.

Ей хотелось кричать во весь голос, но почему-то она еле слышно прошептала:

— Я люблю тебя, Джейми.

— Еще!

— Я люблю тебя.

И тогда он поцеловал ее. Джейми поцеловал ее так, как не целовал никогда в жизни. Как будто не было плена, поединка и ковром им не служила колкая смолистая хвоя. Как будто на свете не существовало ничего, кроме них двоих. Впрочем, скорее всего именно так и следовало целоваться двум влюбленным, оставшимся наедине под таинственной изумрудной сенью первобытной чащи. А когда Джейми наконец оторвался от ее губ, его лицо осветила такая нежная, ласковая улыбка, что Джесси восхищенно вскрикнула и привлекла мужа к себе. Так они и лежали долго-долго, не разжимая объятий и не решаясь нарушить тишину. Но вот Джейми погладил Джесси по щеке и прошептал: