Мэри Патни - Повеса

К ним подъехал Уоргрейв. Он был совершенно невозмутим, словно джентльмен, катающийся верхом в одном из лондонских парков, однако на плече его коричневого, охристого оттенка сюртука красовалась дыра с черными, обугленными краями.

— Надеюсь, никто из вас не ранен? — спросил граф. Уоргрейву было куда легче сохранить хладнокровие, чем Реджи, — ведь это не его любимая только что подвергалась смертельной опасности. Если до этого момента у Реджи еще были какие-то сомнения по поводу того, что Элис Уэстон — это та самая единственная женщина, которая ему по-настоящему нужна, то теперь они исчезли.

— Кажется, мы оба в полном порядке. Верно, Элли?

— Да. Я нисколько не пострадала. Извините, что я вся трясусь, словно желе, — сказала Элис, осторожно высвобождаясь из объятий Реджи.

— Вам вполне позволительно немного нервничать, — заметил Уоргрейв, спрыгивая с лошади. — Для новобранца, принявшего боевое крещение, вы прекрасно себя показали.

— Если бы не ты, Ричард, у нас не было бы никаких шансов уцелеть. Благодарю тебя.

Чувство благодарности, которое он испытывал в этот момент по отношению к графу Уоргрейву, было глубоким и искренним.

— В твоем лице армия потеряла прекрасного солдата, — заметил Уоргрейв.

Обменявшись чисто мужскими комплиментами, Реджи и Ричард всего лишь какой-то миг смотрели друг другу в глаза, но этого было достаточно, чтобы Реджи понял: с этого момента они с двоюродным братом стали друзьями.

Реджи снова крепко обнял Элис одной рукой. Граф тем временем опустился на колени и снял с убитого маску. На мертвом лице разбойника застыла злобная гримаса. Элис тихо ахнула.

— Блейкфорд! — воскликнул Реджи.

— Ты его знаешь? — вопросительно взглянул ва кузена Уоргрейв.

Элис почувствовала, как рука Реджи напряглась.

— Да, я его знаю, — мрачно сказал он. — В последнее время мы с ним были в ссоре, но причина слишком незначительная, чтобы стать основанием для убийства.

— Возможно, она и была незначительной для тебя, но никак не для него, — заметил граф. — Пусть тебя не мучает совесть. Человек, который нанимает банду головорезов, чтобы расправиться с противником из засады, а заодно прикончить и тех, кто случайно оказался рядом с ним, вполне заслуживает смерти.

Хотя слова Уоргрейва были вполне справедливы, Элис почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки. Реджи мог считать, что нападение было задумано Блейкфордом, чтобы убить его, но она знала: это не так. Элис прекрасно понимала, что охотились в первую очередь именно на нее, и причина покушения была ей известна.

Кто бы мог подумать, что ее прошлое настигнет ее таким страшным образом? Один человек погиб, пытаясь убить ее, и еще двое могли умереть только потому, что находились с ней рядом. При мысли о том, какая опасность грозила ей и ее спутникам, Элис почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

Лежавший у края дороги незнакомец, одетый в сюртук военного покроя, который, как видно, когда-то был темно-зеленым, но вылинял настолько, что точно определить его изначальный цвет было практически невозможно, застонал и пошевелился, приходя в себя. С трудом приподнявшись, он сел, осторожно ощупал голову и бросил затравленный взгляд на стоявшую поодаль троицу. На худощавом лице мужчины отразился страх.

Граф Уоргрейв пересек дорогу и подошел к незнакомцу.

— Это вы кричали, пытаясь нас предупредить? — поинтересовался он.

— Да, я, — кивнул мужчина. — Я отказался стрелять в женщину, а когда стал целиться вон в того высокого мужчину, вдруг узнал вас, капитан Далтон.

— Да, я в самом деле когда-то был капитаном Далтоном, но год назад узнал, что моя настоящая фамилия — Дэвенпорт. Теперь я ношу титул графа Уоргрейва. — Прищурившись, граф пригляделся к сюртуку собеседника. — Ваше лицо кажется мне знакомым, но, по-моему, мы с вами никогда раньше не разговаривали. Вы служили в девяносто пятом пехотном полку, в роте Кеннета Уайлдинга, не так ли?

— Так точно, сэр. Капрал Уиллит, сэр. В нашем полку вас все знали. Вы были отличным офицером. — Мужчина приложил руку к сочащейся кровью ране на голове. — Увидев вас, я понял, что оказался не на той стороне.

— Что может быть общего у бывшего солдата пехотного полка с бандой убийц? — сухо осведомился граф.

— Надо как-то кормить семью, сэр, — мрачно бросил Уиллит. — После того как мы рисковали своей задницей на войне… — Бывший капрал перевел взгляд на Элис. — Извините, мэм. На войне мы рисковали жизнью, подставляя грудь под пули французов, а вернувшись домой, оказались у разбитого корыта, без работы, без денег. Моя жена и ребенок были вынуждены месяцами ночевать под открытым небом, пока тот тип, который там лежит, узнав, что я здорово стреляю, не предложил мне поработать на него. Он, конечно, мерзавец, но он предложил пятьдесят фунтов за то, за что король платил мне жалкие гроши.

— Ваше сравнение не совсем корректно, но мне понятны причины, которые вынудили вас принять его предложение. — Граф нахмурился и, помедлив немного, добавил:

— Если у вас нет возражений против того, чтобы переехать вместе с семьей в Глостершир, я найду вам подходящую работу в моем имении.

Бывший пехотинец с трудом встал. Лицо его засветилось надеждой, но в глазах мелькнуло недоверие — судя по всему, этот человек давно уже утратил веру в справедливость.

— И вы не сдадите меня констеблям? — спросил он.

— Вы заслуживаете лучшей участи. Если бы не ваше предупреждение, мы все могли погибнуть. — Граф бросил на Уиллита жесткий взгляд. — Надеюсь, вы никогда не повторите подобной ошибки.

— Так точно, сэр! — отчеканил Уиллит и, вытянувшись, по всем правилам отдал графу честь.

Остановив экипаж у конюшни Стрикленда, Джулиан Маркхэм почувствовал себя так, словно вернулся домой. Местный конюх, распрягая лошадей, назвал его блудным сыном, после чего, озорно подмигнув, сообщил молодому человеку, что мистер Дэвенпорт и леди Элис уехали на сельскохозяйственную выставку в Дорчестер, а мисс Мередит дома.

Было совершенно ясно, что всем обитателям усадьбы известно об отношениях Мерри и Джулиана. У Маркхэма даже мелькнула мысль, что скорее всего они заключали пари, вернется он в Стрикленд или нет. Если бы они только знали, с каким нетерпением он ждал того момента, когда снова окажется здесь!

Перескакивая через две ступеньки, он поднялся на крыльцо и нетерпеливо постучал в дверь. Ему открыла горничная, но прежде чем он успел открыть рот, чтобы справиться о мисс Спенсер, через заднюю дверь в дом вошла Мерри с корзиной только что срезанных цветов. Джулиан успел заметить в ее голубых глазах глубокую печаль. Спустя мгновение голубые глаза Мередит широко распахнулись от удивления и неожиданности.