Мэри Патни - Розы любви

— Погибших так много, что эти деньги скоро кончатся, — заметил Никлас. — Как ты думаешь, валлийские упрямство и гордость не помешают этим обществам принять взнос и пожертвования и от меня?

— Я уверена, что никто не станет возражать. Дверь коттеджа Моррисов открыла Маргед. Под глазами у нес были темные круги, но лицо освещала счастливая улыбка. Подруги крепко обнялись и расплакались. Когда они снова обрели способность связно разговаривать, Маргед пригласила гостей пойти и сказала, что они должны непременно выпить чаю и попробовать ее булочек с изюмом.

Тихо, чтобы не разбудить Оуэна, Маргед повторила то, что уже успел рассказать Тревор.

— Но это не все, — добавила она. — Есть и другая добрая весть — нашли еще двух живых шахтеров, они не задохнулись, потому что попали в воздушный карман. — Она назвала имена спасенных. Клер знала обоих, так как учила в школе их детей.

— Говорят, на шахте грядут большие перемены, — продолжала Маргед. — Лорду Майклу Кеньону не понравилось, как велись дела, и теперь он решил управлять шахтой сам.

— А как насчет Майдока? — спросил Никлас. Маргед довольно улыбнулась:

— На людях его милость не сказал против Мэйдока ни слова, но все равно всем ясно — у бывшего управляющего больше нет власти, теперь он всего лишь мастер, чье дело выполнять приказы хозяина. Говорят, Мэйдок в бешенстве, но жаловаться не смеет, потому что боится потерять место.

Проглотив кусочек булочки с изюмом, она добавила:

— Лорд Майкл велел всем шахтерам заняться укреплением уцелевших выработок и не жалеет денег на рудничные стойки. Говорят, он приказал установить на шахте новый паровой насос Уатта и подъемный механизм с клетью, так что шахтерам больше не придется спускаться и подыматься на этом ужасном канате, подобно грозди винограда.

— Слава Создателю! — с жаром воскликнула Клер. — Похоже, теперь все необходимые меры наконец будут приняты и в шахте больше не произойдет подобных катастроф.

— Да, кажется, Майкл снова всерьез занялся делами, которые оставил четыре года назад, — согласился Никлас; потом он повернулся к хозяйке дома. — Маргед, можно я поговорю с Оуэном, когда он проснется?

— Пойду посмотрю, может, он уже и не спит. Возвратившись, Маргед с улыбкой сообщила:

— Он проснулся и хочет видеть вас, милорд.

— Думаю, это будет уже слишком, если к нему приду еще и я, — сказала Клер. — Маргед, давай вместе помолимся и поблагодарим Бога за спасение Оуэна.

Они встали на колени. Но прежде чем начать молитву, Маргед удивленно посмотрела на подругу.

— Я всегда считала, что ты непохожа на своего отца, но только что на мгновение ты стала… ну просто вылитый он. Спасибо, что напомнила мне о молитве, а то с тех пор, как принесли Оуэна, у меня голова идет кругом…

Никлас поднялся на второй этаж в крошечную спальню Оуэна и Маргед, где едва умещалась их обширная кровать. Оуэн был бледен, левая нога в лубке, но лицо его выражало покой. Увидев Никласа, он молча поднял руку.

Никлас крепко пожал ее и опустился на колени возле кровати.

— Слава Богу, что ты остался жив! — с жаром воскликнул он. — Просто представить невозможно, как тебе удалось уцелеть при таком страшном взрыве, а потом так долго находиться под землей.

— Думаю, мое время еще не пришло, — хрипло проговорил Оуэн. — Чудо, что меня не убило сразу, а то, что я оказался достаточно близко от дренажной штольни и смог пробить ход наружу — еще большее чудо.

— Ну, надо сказать, ты и сам не оплошал, — заметил Никлас. — Найти дорогу в лабиринте штреков, в полной темноте, да еще со сломанной ногой — это настоящий подвиг.

— Мне было за что бороться. Никлас посмотрел Оуэну в лицо.

— Почему ты заставил меня подняться первым? Ведь у тебя есть семья, значит, ты кому-то нужен, не то что я. Губы Оуэна тронула слабая улыбка.

— Я знал , что если умру, то попаду прямиком в рай, а вот насчет тебя у меня были сильные сомнения.

На мгновение Никлас подумал, что шахтер шутит, а когда понял, что Оуэн совершенно серьезен, расхохотался, прислонившись лбом к дубовому краю кровати. Но даже заливаясь смехом, Никлас, как ни странно, чувствовал, что стал свидетелем ошеломляющего проявления веры и это повлияет на многое в его жизни…

Но он не мог сказать о своих ощущениях Оуэну и ограничился коротким ответом:

— Ты был совершенно прав. Если рай и ад существуют, то я бы сейчас жарился, как яичница на сковородке.

— Очень может быть, — согласился Оуэн с лукавым блеском в газах. — Но теперь у тебя будет время изменить свою грешную жизнь. Нельзя сказать, что Никлас Дайвис Эбердэр такой уж плохой человек, но вряд ли он когда-нибудь задумывался о том, в каком состоянии пребывает его душа.

— И снова ты прав, приятель. Но Клер наверняка окажет на меня благотворное влияние. — Сделав короткую паузу, Никлас добавил: — Через неделю мы с ней поженимся. Ты первый, кому я об этом говорю.

— Подумать только — наша Клер станет графиней, — с видимым удовольствием произнес Оуэн. — Ты не смог бы сделать лучшего выбора, тебе нужна именно такая жена — женщина, твердо стоящая на земле обеими ногами.

Заметив, что Оуэна уже утомил разговор, Никлас встал.

— Если и ты к тому времени встанешь на ноги, может, будешь на свадьбе посаженым отцом Клер? Думаю, ей это понравится.

— Это как же? На костылях? — с сомнением в голосе спросил Оуэн.

— Мы с удовольствием доставим тебя туда в кресле на колесиках.

Чувствуя себя так, словно с сердца у него свалился огромный камень, Никлас спустился обратно на первый этаж. Проведать Оуэна пришли еще несколько человек; Никлас и Клер попрощались с Маргед, чтобы освободить место для других посетителей.

Когда они возвращались в Эбердэр, Клер сказала:

— Если б ты знал, что Оуэн остался жив, то избежал бы того, что произошло прошлой ночью и теперь тебе не грозила бы перспектива провести остаток жизни в браке.

Он пожал плечами.

— Возможно, это судьба. Как бы там ни было, дело сделано и во всяких если бы да кабы уже нет смысла. — Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Как ты уже, наверное, и сама догадалась, цыгане — большие фаталисты.

— Мы можем не обсуждать эту тему, если ты… доволен. Он бросил на нее быстрый взгляд, гадая, не жалеет ли она о том, что выходит за него замуж, но лицо ее было спокойно.

— Думаю, Майкл серьезно воспринял то, что я сообщил ему в Лондоне. Теперь, когда он сам увидел, каково было положение дел на шахте, и предпринял шаги, чтобы его исправить, больше нет необходимости расторгать договор об аренде.

— Должна признать, что майор меня приятно удивил, — заметила Клер. — Похоже, когда он решает держать свой поров в узде, из него получается вполне здравомыслящий, разумный человек. Теперь, после того как дело с шахтой улажено, у тебя будет больше времени для шиферного карьера.