Мэри Патни - Волна страсти

Человек невысокого роста и изящного телосложения, Боуден выглядел весьма импозантно. Его глаза метали молнии.

– Я надеялся встретить вас здесь, Кимболл, – рявкнул он. – Вы уклоняетесь от того, чтобы встретиться со мной, и не отвечаете на мои письма, поэтому вам не уйти от разговора здесь и сию минуту.

Кеннет поморщился, словно от боли. Он и в самом деле забыл о времени возвращения Боудена в Лондон. Последние две недели он думал только о своих картинах и Ребекке.

– Прошу простить меня, – сказал он, – но я не уклоняюсь от встречи с вами. Я действительно был очень занят. Согласен, что нам необходимо поговорить. Где и когда вам будет удобно?

– Наш разговор должен состояться незамедлительно, – процедил сквозь зубы Боуден. – Если понадобится, то прямо посреди этого зала.

Боуден был готов в любую минуту взорваться, и Кеннет понимал рассерженного лорда. Он чувствовал свою вину. К счастью, Ребекка танцевала и не видела их.

– Я думаю, нам лучше уединиться. Поищем пустую комнату.

Боуден все с тем же мрачным выражением лица кивнул, и они стали пробираться сквозь веселую толпу гостей. Кеннет лихорадочно подыскивал доводы в свое оправдание, но как назло не находил ничего подходящего, что могло бы удовлетворить разгневанного джентльмена.

Контрданс закончился, и Ребекка, поблагодарив партнера, принялась искать Кеннета, с которым она должна была танцевать следующий танец. К своему удивлению, она увидела его выходящим из зала в сопровождении джентльмена, чья внешность показалась ей до боли знакомой. Обмахиваясь веером, который подарил ей Кеннет, Ребекка поспешила вслед за мужчинами. Этот веер с рыжим котенком был ей дороже, чем кольцо из фамильных драгоценностей Уилдингов: кольцо ей придется возвратить, а веер останется с ней навсегда.

Ребекке удалось выбраться из зала как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как мужчины скрылись за дверью в конце коридора. Влекомая любопытством, она последовала за ними. Она тихонько открыла дверь и вошла в комнату, которая оказалась библиотекой. Узкое продолговатое помещение было разделено на две части сводчатрй аркой. Та часть комнаты, где она находилась, оставалась в тени, другая же была освещена светом лампы и огнем, пылающим в камине. Оттуда доносились мужские голоса.

Ребекка в нерешительности остановилась. Возможно, Кеннета привели сюда дела, и он договаривается о продаже своих картин. Ее вмешательство будет явно неуместным. Она постарается уйти незамеченной и подождет его в зале.

Ребекка взялась за ручку двери, но в это время раздался резкий, неприятный голос.

– Будьте вы прокляты, Кимболл! Я нанял вас, чтобы раскрыть преступление, совершенное Энтони, а не для того, чтобы вы женились на его дочери. Вам захотелось, запустить руки в ее состояние?

Ребекка застыла на месте. Этого не может быть. Скорее всего, она чего-то не поняла. Прислушиваясь, она сделала шаг вперед.

– Наша помолвка – дело случая и не имеет никакого отношения к истории сэра Энтони. – Это был голос Кеннета.

Да, помолвка была лишь прикрытием, но они стали любовниками. Как Кеннет может такое говорить о ней? Ребекка крадучись подошла ближе и, спрятавшись за арку, стала прислушиваться, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Тогда вы ведете двойную игру, – язвительным тоном возразил незнакомец. – Вернувшись в Лондон, я узнал от жены, что вы помолвлены с моей племянницей. Я стал наводить справки. Не надо обладать большим умом, чтобы догадаться, что вы вступили в сговор с Лавинией Клэкстон и умышленно подстроили сцену, губительную для бедняжки. Как-никак она наследница немалого состояния Элен. Как я не догадался, что перезревшая наследница станет для вас лакомым кусочком!

– Лорд Боуден, прошу вас не оскорблять леди Клэкстон и мисс Ситон. Я вам этого не позволю. Кроме того, у вас склонность видеть заговор там, где его нет. Еще раз повторяю, что мои отношения с мисс Ситон никак не отражаются на расследовании.

Боуден? Неужели Кеннет как-то связан с братом отца? И почему дядюшка после стольких лет отчужденности вдруг решил заняться каким-то расследованием? Он, наверное, просто выжил из ума.

Кеннет – орудие в руках этого полусумасшедшего. Неужели такое возможно? Потрясенная до глубины души, Ребекка прижалась разгоряченной щекой к холодной стене.

– Ну и каковы же ваши успехи в расследовании дела, если у вас в голове одни только ухаживания?

– Результат пока не оправдал вашего ожидания. Я пришлю вам доклад, но уже сейчас могу сказать, что все, с кем я говорил, не видят никакого преступления в этом загадочном деле. Возможно, мне удастся выяснить больше, когда мы все переедем в Озерный край, но пока я ничего не могу вам обещать.

– Доказательства должны быть, Кимболл! – вскричал Боуден. – И вы обязаны найти их.

Послышались легкие шаги, явно не принадлежащие Кеннету. Дверь распахнулась и с шумом закрылась. Ребекка закрыла глаза, пытаясь понять, какое расследование Кеннет мог проводить в их доме. Совершенно немыслимо предполагать, что ее отец – преступник. Он известный художник, богатый человек, а не какой-нибудь вор или разбойник. Неудивительно, что Кеннет не нашел следов его преступной деятельности.

Но это не умаляет вины Кеннета. Он втерся к ним в доверие обманным путем. Теперь понятно, почему он не захотел назвать друга, который якобы подсказал ему, что отцу нужен секретарь. А отец был настолько доверчив, что не удосужился выяснить личность человека, явившегося с улицы, доверил ему все свои дела и отдал в руки незнакомца бразды правления домашним хозяйством.

Ребекка внезапно вспомнила свое первое впечатление о Кеннете. Грубый, невоспитанный – настоящий пират. Неудивительно, что он не похож на секретаря. Он просто шпион. Сколько раз он задавал ей наводящие вопросы, и она всегда на них отвечала. При одной мысли, что он использовал ее, собирая сведения против отца, Ребекке стало дурно.

Схватившись рукой за сердце, чтобы унять невыносимую боль, Ребекка прижалась к стене.

Отчаянную боль сменила неистовая ярость, и Ребекка вышла из своего укрытия. Кеннет стоял у камина, глядя на догорающие угли. Ее корсар. Такой сильный и желанный. А она-то считала его героем.

Она просто глупее всех простушек, вместе взятых!

– Я тебя презираю! – закричала Ребекка. Кеннет вздрогнул и посмотрел на нее. Лицо его побелело.

– Ты слышала наш разговор?

– Да. Слышала. Если бы я была мужчиной, то убила бы тебя. Я сожгу твой портрет и расскажу отцу, что его любимый секретарь шпионил за ним… и за мной тоже.

– Ребекка…

Протянув руки, Кеннет шагнул ей навстречу.

Ребекка вдруг четко осознала, что, если он сейчас дотронется до нее, она растает в его объятиях и поверит любой самой невероятной лжи, которую он придумает в свое оправдание.