Юджиния Райли - Волшебный вальс

И вот теперь этот мальчик разбудил в ней дремавшие материнские чувства, желание иметь семью, потребность принадлежать кому-то. Это испугало Стефани еще больше, чем привидения.

В ту ночь во сне Стефаны рассказала о происшедшем старой Магнолии. Проводить предрассветные часы в компании с обитателями потустороннего мира стало для девушки делом обыденным.

Магнолия вязала в кресле-качалке, когда Стефаны приблизилась к ней.

– Кто этот мальчик? -спросила девушка.

– Одна из духовных сущностей, -прозвучал загадочный ответ. - Их всего пятеро. Бедные сиротки. Помоги им, детка!

– Почему я?-воскликнула Стефани.

Магнолия пожала плечами.

– Больше некому. Ведь ты -миссис Устроительница. Кроме того, кто-то должен совладать с этим человеком.

– С каким человеком?

Магнолия покачала головой, и спицы в ее руках замелькали еще быстрее.

– О, моя дорогая. Моя дорогая бедняжка… -И Магнолия начала напевать «Последнюю розу лета».

Стефани проснулась как от толчка, обливаясь холодным потом. В спальне было темно. Она проворно включила свет. Еще один загадочный сон. «Кто-то должен совладать с этим человеком».

С каким человеком? Уж не с тем ли, чью фотографию она нашла? И почему Магнолия назвала детей духовными сущностями? Вопрос потребовал немедленного разъяснения.

Стефани бросилась вниз за словарем. Словарь объяснял, что духовной сущностью называется живой человек, способный принимать облик духа. Вроде мальчика, встреченного накануне?

Возможно ли, чтобы сирота из прошлого века так страстно хотел иметь новую мать, что ради этого проделал путешествие во времени? Не помогают ли ему по ночам его братья и сестры, являясь ей во сне?

Это представлялось абсурдным! И все-таки почему она?

«Больше некому», - пришли на память слова старой Магнолии.

В понедельник Стефани сидела в публичной библиотеке, внимательно разглядывая папку, принесенную библиотекарем. Наклейка на папке гласила: «Хармони-Хаус».

В данный момент гармонией в доме даже не пахло.

Дрожащими пальцами Стефани раскрыла папку. Как она и ожидала, содержимое состояло из разрозненных листков пожелтевшей бумаги и архивных фотографий.

Она прочла первый попавшийся на глаза документ. Это была еще одна историческая справка о доме, вырезка из газеты 1917 года: «Хармони-Хаус, наиболее замечательный образец античного стиля, построен в 1852 году Джеймсом Уилкоксом, в 1870 году продан Андре Годдару»…

«Годдар»! Стефани ахнула и схватилась за сердце, едва не выпрыгнувшее из груди. Ведь мальчик назвал себя Пьер Бофор Годдар.

Со смешанным чувством тревоги и страха она продолжила чтение:

«Годдар купил дом для своей невесты Линни. За семь лет совместной жизни они произвели на свет пятерых детей. В 1877 году миссис Годдар скончалась во время родов последнего ребенка Сары Элизабет. Заботы по уходу за Годдаром и его детьми взяла на себя Эбби, двоюродная сестра Линни».

– О Боже! - пробормотала Стефани. - «Эбби» и «Сара». Не эти ли имена упоминал мальчик? Она продолжила чтение:

«После смерти жены Годдар, богатый хлопковый маклер, стал веселым вдовцом. Он больше не женился. Согласно легенде, мисс Эбби, безнадежно в него влюбленная, умерла от неразделенной любви. Старожилы Натчеза рассказывают, что по ночам в Хармони-Хаус все еще слышны звуки ее скрипки…»

Стефани продолжала рыться в бумагах, перебирала снимки дома снаружи и внутри. Наконец ее взгляд остановился на выцветшей семейной фотографии, датированной 1878 годом и изображавшей красивого мужчину, пятерых детей и женщину заурядной внешности на заднем плане.

– О Господи!

У Стефани участилось дыхание. Она увидела мальчика, которого на днях катала на карусели, малышку, которую во сне качала на руках, несчастную женщину, с которой столкнулась на лестнице, и мужчину, чья фотография выпала из буфета, когда она искала успокоительное.

Сомнений больше не было. Дом был наводнен призраками. Женщина искала спасения, а дети, так остро нуждались в матери, что один из них совершил прыжок во времени, чтобы молить Стефани о помощи.

Все это было похоже на бред и выходило за рамки логики.

И во всем был виноват он. Стефани вгляделась в черты темноволосого красавца мужчины с самоуверенной улыбкой и озорными огоньками в глазах, одетого в безукоризненный фрак и темные брюки.

Андре Годдар. «Веселый вдовец». Его жизнерадостность и мужской магнетизм не оставили Стефани равнодушной. Она попала во власть чар этого повесы из девятнадцатого века, хотя понимала, что он недостоин ее внимания. Потому что бросил на произвол судьбы своих детей.

Поспешно сунув карточки в папку, Стефани закрыла лицо руками. Что делать? Она должна, чего бы это ей ни стоило, помочь этим людям исчезнуть из Натчеза, иначе сойдет с ума.

Ложась спать в ту ночь, Стефани обнаружила на подушке нитку жемчуга. С благоговейным трепетом она взяла ожерелье и невольно залюбовалась игрой света на переливающихся бусинах неправильной формы. В подлинности жемчуга и его ценности сомневаться не приходилось.

Как он сюда попал? Спросить об этом у Сэм Стефани не решилась, полагая, что ожерелье, как и таинственная камея, никакого отношения к старой Магнолии не имеет.

Девушка положила нитку на ночной столик, выключила лампу и попыталась уснуть…

Во сне Стефани шла по комнатам с плачущим младенцем на руках. Со всех сторон ее окружали другие сущности. В какой-то момент мимо проплыла в ночной рубашке «мисс Эбби», играющая на скрипке.

Вдали Стефани заметила старую Магнолию. Она, как обычно, сидела в кресле-качалке с вязаньем. Стефани подошла к ней.

– Пожалуйста, помоги мне.

– Это ты должна нам помочь, -ответила Магнолия.

– Помочь? Но как?

– Здесь столько несчастных. Они не отпустят мою душу на небо, пока не обретут покой.

– Чего они хотят?

– Конечно же, счастья.

– Но что я могу для них сделать?

– Дай им счастье. Выполни свое предназначение.

– Предназначение?

– Да. Первый знак тебе будет, когда начнешь свою миссию, второй -когда закончишь ее.

Стефани открыла глаза. Было темно. Предназначение? Знак? Уж не сходит ли она с ума?

Может, уехать из Натчеза? Она не знала, как долго сможет это выдержать.

– Какую вдохновенную проповедь прочитал преподобный Карлсон! -воскликнула миссис Милфорд.

– Я тоже всей душой стремлюсь увидеть свет, пока не вышло время, -сухо ответила Стефани.

Пополудни того дня Сэм, Стефани и Мил форды вышли из церкви вместе. Честер и Сэм сели на переднее сиденье роскошного «бьюика», а Стефани и Милдред - на заднее. Машина плавно покатила по тенистой Амачитто-стрит, вдоль поразительных построек довоенной эпохи.