Виктория Холт - Седьмая — для тайны

Мы много говорили с отцом. Он сидел под деревьями, слушал мягкий плеск волн и неторопливо рассказывал о своей жизни. Было совершенно ясно, что мое присутствие ему приятно.

А ночью меня охватывала нестерпимая тоска по дому, и я видела перед собой тоскливое лицо Криспина, когда он просил меня не уезжать. Я слышали его слова: «Я найду выход, должен же он быть!» И меня продолжали преследовать эти проклятые кусты в Сент-Обине и мысли о лежащем там Марчмонте.

Остров Каскера был очень красив, но, по-моему, он не отличался от большинства тропических островов с кудрявыми пальмами, пышными зарослями, палящим солнцем, тропическими ливнями и беззаботными праздными туземцами, не помышлявшими о другом образе жизни.

Тамарикс проявляла к острову большой интерес, и это казалось мне забавным. Думаю, все объяснялось ее страстным желанием уехать подальше от дома. Я не верила, что она виновна в убийстве своего мужа, но, как она заметила сама, в подобных ситуациях некоторое подозрение всегда падает на жену.

Она весело смеялась над детскими шалостями маленьких островитян, а они проявляли к ней большой интереса

Куда бы она ни шла, за нею всегда следовали несколько шоколадных провожатых. Некоторые позволяли себе даже такие вольности, что подходили к ней, трогали ее белые руки и золотистые волосы, которые всегда были распущены у нее по плечам.

Тамарикс всегда любила, когда на нее обращали внимание. Всем своим поведением она показывала ребятишкам свое одобрение и скоро стала их любимицей.

Гуляя, мы осматривали остров и знакомились с людьми. Остановились взглянуть на гончара, который, сидя на корточках на берегу, вылеплял из глины горшки, тарелки и чашки. Мы обрадовали его, купив кое-что из его изделий, чем вызвали восторг и ликование маленьких обожателей Тамарикс.

На берегу же располагались и другие ремесленники, которые готовили товары к приходу парома в надежде на предполагаемых покупателей.

Они изготовляли тисненые картинки, ножи для разрезания бумаги и разноцветные бусы.

Нас предупредили, чтобы мы не залезали в заросли, где водились змеи.

Конечно, мы посетили миссию — мрачного вида дом, похожий на сарай, крытый тростником. В нем не было ничего привлекательного. Неокрашенные стены украшало только висящее на внешней стороне дома Распятие.

— Какое мрачное место! — сказала Тамарикс Люку, который показывал нам здание.

В одном конце комнаты стоял шкаф, а на импровизированном мольберте была установлена грифельная доска.

— Здесь мы устроим классную комнату, — сообщил Люк.

— А где же ученики? — осведомилась Тамарикс.

— Будут!

Люк представил нас Джону Хеверсу и его сестре Мюриэл. Они жили на острове Каскера уже два года и вынуждены были признать, что дела их идут не очень успешно и большинство островитян игнорируют их.

— На предыдущем острове все обстояло иначе, — сказал Джон Хеверс. — Он побольше и не так удален от остального мира. Здесь надо начинать все сначала, а люди равнодушны к нашей работе.

— Поэтому мистер Армор и приехал, — продолжала Мюриэл.

— Но у вас здесь совсем нет учеников, — заметила я.

— Некоторые приходят, но не остаются надолго. Когда они приходили с утра, в одиннадцать часов я обычно угощала их пирогами. Я пыталась учить их, но, уверена, их привлекали только пироги! Съев их, они улыбались и разбегались по домам.

— Подкуп на них не подействовал! — легкомысленно заметила Тамарикс.

— Боюсь, вы правы, — ответила Мюриэл.

— Бедные малютки, — сказала потом Тамарикс. — Думаю, они просто не хотят, чтобы их учила мисс Хеверс, как бы ни были хороши ее пироги!

За столом с Тамарикс всегда было весело. Она быстро нашла общий язык с такими жизнерадостными людьми, как мой отец и Карла. Еда бывала весьма обильной и питательной, а обслуживали нас босоногие слуги, снующие туда и обратно.

Карла и отец вспоминали свою жизнь в Египте, у них в запасе имелось множество забавных историй и анекдотов, и наши беседы продолжались до вечера.

— Бедный Люк, — сказала однажды Тамарикс, — только подумать, каково ему будет в этой миссии с братом и сестрой Хеверсами…

— Они хорошие люди, — возразила Карла, — но иногда бывают слишком добры, а главное — им не хватает чувства юмора. Они все воспринимают всерьез. Мне их жаль!

— А можно пригласить их на обед? — спросила Тамарикс.

— О Боже мой! Как жаль! Мне и в голову не пришло сделать это! — воскликнула Карла. — Я, конечно, должна была пригласить их!

— Разумеется, — подтвердил отец. — Думаю, нам сразу же следовало пригласить вашего приятеля Люка. Он проявил к вам такую доброту!

— Конечно, я приглашу его и Тома Холлоуэя, — ответила Карла.

— Том Холлоуэй, — объяснил отец, — управляющий плантацией. Он славный малый, правда, Карла?

— Очень славный, только немного печальный, а в жизни не должно быть места печали!

— Мы бы хотели с ним познакомиться, правда, Тамарикс?

— Ну, разумеется!

— Тогда мы это сделаем прямо завтра! — сказала Карла.

— А они смогут собраться так скоро? — наивно спросила я. Карла, по своему обыкновению, громко рассмеялась.

— Их не так часто приглашают на обеды! Они придут!

— Светская жизнь на острове отнюдь не бьет ключом, — иронично добавил отец. — Можете не сомневаться, они придут!

Перед встречей с новым человеком отец немного рассказал мне о Томе Холлоуэе.

— В Англии он занимался импортом циновок, сделанных из волокон кокосовых пальм. Какую же пользу можно извлечь из старого кокоса! Из этих волокон делают циновки, пледы и прочее. Том продавал их по всей Англии. Потом его жена умерла при родах, вместе с ней погиб и ребенок. Он до сих пор не может оправиться после этого удара. Карла время от времени встречалась с ним по делам, и ее удручила перемена, происшедшая с ним. Вам уже известна ее натура. Если она видит, что кто-то попал в беду, она должна помочь. Ей пришла в голову мысль, что Тому необходимо порвать с его прошлым, и она предложила ему должность управляющего плантацией. К ее удивлению, он согласился!

— И это помогло?

— Полагаю, немного помогло. Он здесь уже два года, или около того, и служит нам верой и правдой. Думаю, на время он забывает о своем горе и очень увлечен работой на плантации. Он научился держать в руках рабочих и любит свое дело. Карле очень бы хотелось, чтобы он здесь прижился, а это совсем нелегко.

— Какая Карла славная женщина!

Отец кивнул головой; ему определенно понравились мои слова.

Обед прошел успешно, хотя, как я смогла заметить, Люк выглядел несколько удрученным. Он уже не был настроен так оптимистично, как на корабле. Джон и Мюриэл Хеверсы говорили о миссии очень серьезно, но я не могла не чувствовать, что они плохо понимают людей, среди которых живут.