Джорджетт Хейер - Ночь в гостинице

Тишина в гостинице была такой гробовой, что когда через каминную решетку провалился уголек, этот едва слышный шорох заставил его вздрогнуть от испуга. Мистер Крэнбрук не относил себя к числу нервных молодых джентльменов и с не­которым раздражением подумал, что это тревожное состояние, очевидно, передалось ему от мисс Гейтсхед. Он не раз опускал чигу и оглядывал комнату, а тихое поскрипывание старой мебели заставило юношу резко сесть в кровати и убедиться кроме него, в комнате никого нет.

Вскоре свеча в подсвечнике стала совсем маленькой, а мистер Крэнбрук начал клевать носом. Обнаружив, что слова книге сливаются друг с другом, он закрыл ее и задул свечу. Слабый свет показал ему, что огонь в камине погас еще не окончательно. Джон перевернулся на бок на пуховой перине и не прошло и десяти минут, как он уже спал.

Через какое-то время мистер Крэнбрук проснулся. Он не знал, сколько времени прошло, но что-то явно разбудило его. Джон внимательно прислушался. Его первой мыслью было, что мисс Гейтсхед позвала его, но он быстро прогнал эту мысль, поскольку не мог ничего услышать. Огонь в камине по­тух окончательно, и в комнате было темно, хоть глаз выколи

Джон Крэнбрук приподнялся на локте. Он замер в таком по­ложении, пристально вглядываясь в темноту и напряженно прислушиваясь. Ощущение того, что он не один, стало таким сильным, что Джон покрылся холодным потом. Юноша вытя­нул руку и осторожно пошарил по столу в поисках трутницы. Рука с тихим звуком задела подсвечник, и в это мгновение Джону показалось, что в комнате кто-то двинулся.

– Кто здесь? – воскликнул он задыхающимся голосом. Наконец пальцы мистера Крэнбрука нашли трутницу. Он резко сел в постели и почувствовал, как кровать покачнулась от того, что кто-то врезался в нее. Когда Джон протянул руки, чтобы схватить невидимого гостя, кто-то грубо толкнул его на подушки, закрыл рот и схватил за горло. Юноша начал яростно бороться, пытаясь освободиться. Его руки коснулись чего-то теплого и ворсистого, и знакомый голос прошептал:

– Закрой свою варежку!

Мистер Крэнбрук изо всех сил дернул руки, не дающие ему шевельнуться, весь выгнулся, пытаясь освободить ноги от оде­яла и простыней. Кровать заскрипела от яростных усилий. Ру­ка противника еще сильнее сжала горло. В ушах юноши зашу­мела кровь, и он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.

– Спокойно! Спокойно! – прошипел мистер Вагглсвик. – Еще один крик, и я тебя угощу такой оплеухой, что ты не оч­нешься до самого утра! Я с Боу-стрит [3] Боу-стрит – улица в Лондоне, на которой располагается управление , бестолочь!.. Боу-стрит, понимаешь!

Мистер Крэнбрук прекратил бороться. Его ошеломили по­следние слова Вагглсвика, да и дышать ему было нечем. Зага­дочный Вагглсвик ослабил хватку на горле. Джон со всхлипы­ванием глубоко вздохнул и ясно услышал скрип пола. Кто-то приближался украдкой. Казалось, шаги раздаются из стенного шкафа, который находился рядом с камином.

– О Господи! Лежи тихо! – прошептал мистер Вагглсвик, обжигая дыханием ему лицо.

Джон Крэнбрук почувствовал, что его горло отпустили. Послышался шорох прикроватных занавесей, и он подумал, что Вагглсвик ушел. Молодой джентльмен лежал абсолютно неподвижно и весь в поту. Если Вагглсвик на самом деле был сотрудником уголовной полиции с Боу-стрит, ему, несомненно, следует повиноваться его распоряжениям. Если же он не пови­нуется, то казалось, что сей таинственный джентльмен без осо­бого труда сумеет успокоить его, доставив несколько очень не­приятных минут. Джон лежал так напряженно, что темнота, казалось, давила ему на глаза. Ему по-прежнему было трудно дышать, но все его чувства обострились. Он услышал тихий скрип ключа, который медленно и осторожно поворачивался в замке. Этот звук, несомненно, раздавался из стенного шкафа. Его дверца бесшумно открылась, и Джон увидел на ее месте какие-то проблески света и на их фоне огромную тень. Потом дверца закрылась, и в комнате вновь воцарилась абсолютная темнота.

Скрипнула половая доска. Джон непроизвольно сжал кула­ки, но откуда-то из-за занавесей возникла рука и сжала ему плечо, чтобы он продолжал лежать неподвижно.

Кто-то медленно приближался к кровати, дюйм за дюймом. Этот человек знал расположение мебели в комнате, поэтому двигался почти бесшумно. Мистер Крэнбрук почувствовал, как ему на лицо набросили одеяло, закрывая рот и нос. Руки юноши инстинктивно взметнулись вверх, пытаясь схватить нового противника. Однако прежде чем его руки могли пой­мать запястья невидимого нападающего, одеяло слетело с его лица, и он неожиданно услышал звуки драки. Кто-то испуган­но выругался, по полу быстро пробежал человек в носках.

Джон сбросил с себя одеяло и нащупал трутницу, которую обронил на кровать.

– Свеча! Зажгите свечу! – задыхающимся голосом про­шептал Вагглсвик.

На пол с грохотом опрокинулся стул. Двое человек, сцепив­шись, как пара неразлучных друзей, кружили по комнате. Они задели что-то на столике у кровати, и вновь раздался грохот. Наконец мистер Крэнбрук нашел трутницу и дрожащими пальцами высек огонь. В то самое мгновение, когда он зажег свечу, тяжелый глухой звук потряс комнату.

По полу молча катались хозяин гостиницы, мистер Фитон, и Вагглсвик. Они яростно боролись.

Джон Крэнбрук спрыгнул с кровати и бросился на помощь полицейскому. Обращение, которому он подвергся в течение нескольких последних минут, оказалось для него сильным потрясением. У него кружилась голова, да и сильный удар ногой, которой яростно размахивал Фитон, не улучшил его состояния. Владелец «Пеликана» оказался необычайно сильным малым, и несколько минут Вагглсвику с Крэнбруком никак удавалось одолеть его. Наконец Джону удалось схватить одну руку хозяина гостиницы, когда тот пытался выдавить глаз мистеру Вагглсвику, и он изо всех сил вывернул ее. Вагглсвик который в этот момент находился наверху, сумел нанести противнику сильный удар в челюсть. Оглушенный Фитон на миг опустил руки, и полицейский принялся энергично колотить его головой об пол. На несколько минут владелец «Пеликана» потерял сознание, и к тому времени, когда он пришел в себя и мог продолжить борьбу, на руках у него уже были наручники.

– Не спускайте с него глаз, – задыхающимся голосом велел мистер Вагглсвик. Несмотря на то, что ему изрядно доста­лось от Фитона, он оставался на удивление проворным. – Де­ржите мою пушку и смотрите в оба! – С этими словами он сунул в руку Джона пистолет, а сам устремился в стенной шкаф, бросив через плечо: – Если он будет дергаться, врежь­те ему рукояткой по башке! Этот отъявленный негодяй нужен мне живым!

Ото всего происшедшего колени у Джона Крэнбрука задро­жали. Он сел и велел мистеру Фитону, который старался встать, оставаться в прежнем положении. Не успел Джон от­дышаться, как следует, когда в стенном шкафу вновь появился свет. Он становился все ярче и ярче, и наконец в комнату во­шел мистер Вагглсвик с лампой в руке.