Джорджетт Хейер - Миражи любви

– Выходит, – заметил Людовик, – девушки только напрасно теряют время в этих школах.

– Да, и что хуже всего, я сказала Бэзилу, что она возьмет с собой альбом для рисования, – добавила Эстаси. – А теперь получается, что у нее такого и вовсе нет, и мой план никуда не годится.

– Ну, если она не умеет рисовать, ничего не поделаешь, – решил сэр Тристрам. – Тогда мне надо присоединиться к вашей компании.

Эстаси покачала головой:

– Нельзя, ведь я сказала Бэзилу, что не желаю видеть вас. Странно будет, если вы приедете со мной.

Сэр Тристрам покорно вздохнул:

– Скажите мне, что вы такое сказали Бэзилу. Как я должен теперь себя вести?

Глаза Эстаси озорно блеснули.

– Я сказала, что вы очень сердиты на меня.

– И это все? – с облегчением спросил сэр Тристрам.

– О, больше ничего существенного! – ответила Сара с беззаботным жестом. – Мистер Левенхэм интересовался, настаиваете ли вы все еще на том, чтобы Эстаси вышла за вас замуж.

– А почему я должен на этом настаивать?

– Но ведь Эстаси в таком случае получит наследство! – объяснила ему Сара.

Сэр Тристрам сухо ответил:

– Конечно. Мне следовало подумать об этом. Но мне кажется, что никто из вас не хотел очернить мою репутацию, даже если вам это было бы выгодно.

– Конечно же мы не хотели этого! – уверила его мисс Тэйн.

– Но вы не возражали бы жениться на мне, да, кузен? – спросила Эстаси.

– Боюсь, даже ваше богатое воображение скоро иссякнет. Я ведь тиран, вор и убийца, а теперь еще и охотник за богатыми невестами. Больше уж ничего не остается…

– О! – весело воскликнул Людовик. – Мы не считаем вас ни вором, ни убийцей!

– Возможно, – согласился Шилд. – Но все ваши оправдания сопровождаются новой и еще более грубой клеветой, и я уже почти боюсь того, что вы освободите меня от обвинения в погоне за богатым приданым.

Эстаси опечалилась:

– Но, Тристрам, вы не поняли! Мы вовсе не считаем вас человеком, который гонится за богатой невестой!

Людовик рассмеялся, поймал ее руку и поднес к губам.

– Я был не прав! У меня был один удачный день! Я встретил свою кузину!

– И все же мне кажется, что было бы очень хорошо притвориться перед Бэзилом, будто вы все еще хотите жениться на мне и поэтому не смогли приехать к нему в дом вместе с нами, – сказала Эстаси.

– В конечном счете, – согласился Шилд, – я склонен думать, что вы правы. Я сам должен иметь какие-то оправдания тому, что посещаю эту гостиницу слишком часто. Вот что: я присоединюсь к вам в Дауер-Хаус, и вы можете выражать мне свое нерасположение сколько хотите!

Мисс Тэйн утвердительно кивнула:

– Я понимаю! Вы явитесь как раз вовремя, чтобы спасти Бэзила от моей назойливости. Я представлюсь ужасно глупой женщиной и стану задавать ему массу вопросов. Расскажите мне что-нибудь о его доме.

– Поговорите с восхищением о серебряных украшениях на дубовых панелях в столовой, – посоветовал сэр Тристрам.

– И еще о резных украшениях с драгоценными камнями над камином в гостиной, – добавил Людовик. – Сильвестр говаривал, что они дьявольски хороши.

– Голландское влияние, – сказал сэр Тристрам. – Отметьте школу Торриджиано в библиотеке.

– А он все еще там? – заинтересовался Людовик.

– Да бог его знает! Бэзил не стал бы перевешивать. Скажите, жаль, что оконные проемы без колонн. Говорите о завитках на орнаментах, о лепных украшениях. Спрашивайте об истории каждой картины и удивитесь, что лестница напоминает вам ту, которую вы уже где-то видели, хотя никак не можете вспомнить, где именно.

– Больше ничего не говорите! Я все поняла! – заявила мисс Тэйн. – Молю Бога, чтобы он не передоверил меня своему мажордому!

Манеры Красавчика были столь изысканны, что это облегчило выполнение тщательно продуманного плана. Обе леди отправились в Дауер-Хаус в экипаже сэра Хью. Дом находился к северу от Левенхэм-Корт, примерно в пяти милях от Хэнд-Кросс. Это было солидное строение XVI века, к которому вела короткая подъездная дорога. Сад при доме был отгорожен от парка низкой изгородью и являл собой образец тонкого вкуса. Низкие кусты росли около дубовой входной двери, которая тут же открылась, как только мисс Тэйн постучала.

В гостиную их провел солидный дворецкий вполне городского вида. Это было элегантное помещение, обставленное по самой последней моде, но у мисс Тэйн не было времени восхищаться современной мебелью. Все ее внимание было поглощено фризом над камином.

Красавчик присоединился к гостьям через несколько минут. Если он и чувствовал что-то неладное в столь неожиданном визите, то ничем этого не проявил. Он поприветствовал обеих леди с присущей ему грацией, затем высказал опасение, что они могли замерзнуть при поездке в такую холодную погоду, и попросил их придвинуться поближе к огню. Эстаси, чьи щеки раскраснелись от резкого восточного ветра, тут же последовала этому совету, но мисс Тэйн никак не могла оторвать взгляда от полки над камином. Она остановилась как вкопанная и изобразила крайнее восхищение:

– Что за прекрасная работа! Вы никогда не говорили мне, что обладаете таким сокровищем, мистер Левенхэм! Я просто глаз не могу оторвать от нее!

– Мне кажется, это очень хороший экземпляр, мэм, – признал Красавчик. – Последний лорд Левенхэм говорил, что эта вещь лучше той, что находится в Корте, но, боюсь, я не очень хорошо разбираюсь в подобных делах!

Этого мисс Тэйн не могла допустить. Никакие его протесты не могли поколебать ее уверенности – мистер Бэзил говорит так просто из скромности. И она смело нырнула в океан разговоров. Тут было все: и голландское влияние, и стиль эпохи Возрождения, и особенности готики. От резных украшений Сара перешла к картинам на стенах. Дала неожиданную оценку де Хооху и тут же припомнила, что провела пару недель в Голландии несколько лет тому назад. Ее воспоминания и суждения об искусстве заставили Эстаси смотреть на мисс Тэйн с удивлением и восхищением, и, только когда та сделала паузу, чтобы набрать воздуха, Красавчик ухватился за возможность прервать ее и пригласить дам в столовую, чтобы предложить им выпить чего-нибудь освежающего.

Красавчик открыл дверь перед двумя леди, чтобы пропустить их в холл. Мисс Тэйн прошла первой, все еще продолжая болтать, а Эстаси задержалась на мгновение, чтобы сообщить весьма таинственным тоном своему кузену:

– Мы приехали сегодня, потому что я вдруг подумала, что вы, очень светский человек, можете дать мне совет. Только мне не хотелось бы говорить этого при Саре. Она очень хорошо ко мне относится, но все же не принадлежит к нашей семье.

Тот поклонился:

– Я всегда к вашим услугам, моя дорогая кузина, но не скрою, что я немного удивлен.

– Удивлены? – Эстаси по-детски вытаращила на него глаза.