Джорджетт Хейер - Испытание любовью

– Боже мой, Марго! – умоляющим тоном воскликнула Жанна. – Но твои ноги!

Маргарет посмотрела на ноги и сделала пируэт.

– А что, разве они не стройные? Посмотри, какие тонкие щиколотки! Придется что-нибудь подложить в башмаки, они слегка великоваты, а в остальном все отлично. Высокий воротник прикрывает горло, и это хорошо. Может, укоротить волосы? Как ты думаешь?

– Нет! – возмутилась Жанна. – Тысячу раз нет!

Маргарет сняла шапку. Темные косы оказались закрученными вокруг ее красивой головки.

– Да, так будет надежней, – размышляла она. – Не могу же я все время носить шапку. Это вызовет подозрение. Как говорил мой отец?.. Всегда нужно тщательно продумывать свои действия и ничего не делать вполсилы. Дай-ка мне ножницы!

– Маргарет, умоляю тебя, только не это! Твои чудесные волосы! Я просто не перенесу этого.

Графиня застыла в нерешительности.

– Волосы у меня действительно красивые, – размышляла она. – Они, конечно, отрастут, но не скоро.

– Ты лишаешь себя половины своей красоты! – ядовито заметила Жанна.

Графиня серьезно посмотрела на нее:

– Ты в самом деле так думаешь, Жаннетта?

– Ну конечно! Марго, отрезать такие волосы просто безумие!

– Да, они сейчас у меня почти до колен. Пожалуй, я их оставлю. – Она снова натянула шапку. – Скажи честно, Жанна, ты бы меня узнала?

– С трудом. – Жанна обошла вокруг миледи, внимательно ее разглядывая. – Ты такая маленькая, а я считала тебя высокой.

– Я все такая же, просто одежда скрадывает мой рост. Ну а лицо, Жаннетта, лицо?

Фрейлина отступила и, прищурившись, внимательно всмотрелась в лицо графини.

– Конечно, я узнаю тебя, но только внимательно присмотревшись.

– Как ты думаешь, Симон Бовалле меня узнает?

– Его называют Симон Рысьи Глаза, – неуверенно вспомнила девушка. – И все-таки без твоего рогатого головного убора, длинных кос и вуали ты выглядишь совершенно по-другому.

– Позови Элен, – приказала миледи. – Я ей доверяю. Посмотрим, узнает ли она меня с первого взгляда.

Жанна удалилась и вскоре вернулась вместе с мадемуазель де Курвон. Маргарет стояла у горящего камина, уперев руки в бока. Длинный конец колпака свисал ей на плечо, слегка прикрывая правую сторону лица.

Мадемуазель де Курвон бросила на нее мимолетный взгляд и, увидев, что ей нагло подмигивают, густо покраснела, резко отвернулась.

– Где мадам? – спросила она у Жанны. – Как здесь оказался этот паж?

Маргарет неторопливо подошла к Элен и обняла ее за талию. Девушка возмущенно обернулась:

– Что вы позволяете себе, сударь?

– Как ты разговариваешь со мной? – одернула ее Маргарет.

– Мадам! – Мадемуазель отшатнулась, прижав руки к груди. – Мадам!

Маргарет отвесила ей церемонный поклон.

– Разве я не симпатичный паж, милашка? – улыбнулась она.

– Боже мой! – поразилась Элен. – Но… но зачем?

Маргарет поделилась с ней своим планом, и фрейлина от удивления выпучила глаза. Но прежде, чем собралась что-либо возразить, раздался стук в дверь.

– Кто это? Не похоже на стук моего кузена… Пойди узнай, Жанна!

Осторожно ступая, Жанна вышла, прикрыв за собой дверь. Маргарет на цыпочках приблизилась к двери и прислушалась.

– Бовалле! – Она отпрянула от двери. – Что ему надо?

Вернувшись, Жанна прошептала:

– Я сказала ему, что вы в постели. Скорее ложитесь, мадам!

– Но что ему нужно?

– Кажется, ничего особенного. Просто говорит, что не видел вас сегодня весь день.

Маргарет распустила волосы и скользнула в постель, накрывшись одеялом до подбородка.

– Скажи ему, что я устала, и спроси, зачем он хочет видеть меня.

– Сама удивляюсь, – подозрительным тоном сообщила Жанна и снова ушла к Симону. – Мадам готова принять вас, милорд, если это необходимо, но просила передать вам, что она устала.

– Сожалею, что пришлось побеспокоить мадам, – отозвался Симон, – но мне необходимо с ней переговорить.

– Ну хорошо! – Жанна недовольно пожала плечами и пропустила его в комнату графини.

Лежа в огромной постели, Маргарет надменно смотрела на вошедшего.

– Кажется, я уже не могу распоряжаться собственным временем, сэр? – возмутилась она.

Симон, чувствуя себя неловко в непривычном окружении, поклонился и неуверенно проговорил:

– Прошу прощения, мадам, но завтра я вас уже не увижу. Я уезжаю в Сальде-Лак, где пробуду три дня. Я пришел, чтобы сообщить вам, что во время моего отсутствия вам придется оставаться у себя. Прошу прощения, но с завтрашнего дня на все время моего отъезда у дверей вашей комнаты будет стоять часовой.

Глаза леди Маргарет недобро сверкнули.

– Ваша дерзость переходит всякие границы, сэр!

Симон улыбнулся:

– Вполне возможно, мадам. Ваши фрейлины могут посещать вас, но вам не разрешается выходить отсюда.

– Я стала пленницей в собственном замке? Убирайтесь отсюда, лорд Бовалле!

Когда Симон ушел, она возбужденно выпрыгнула из постели:

– Все идет как нельзя лучше, просто замечательно! В его отсутствие будет командовать Мальвалле, а он не решится войти в мою комнату! Никто не заметит моего побега, и все, кроме Элен, Амелии и Изабеллы, должны считать, что я больна. Отлично, прекрасно! Убежим в четыре часа утра, Жаннетта! Ты и я!

– Боже праведный! – вздохнула Жанна и, с содроганием посмотрев на костюм графини, отвела глаза.

Леди Маргарет весело шагала по дороге с рюкзаком за плечами и палкой в руке. Рядом с ней тащилась усталая, нервничающая мадемуазель Жанна. Она была одета в плащ, голову прикрывал платок. В руке у нее тоже была палка, но если леди Маргарет шла бодро и энергично, то Жанна еле поспевала за ней, постоянно спотыкаясь о камни.

– Как ты думаешь, сестричка, сколько миль мы уже отмахали? – поинтересовалась леди Маргарет.

– Целую сотню, – тяжело вздохнув, предположила фрейлина.

– Пожалуй, нет! Дай-ка подумать. Мы покинули Белреми в половине пятого. Не правда ли, все у нас легко получилось? Ни один из этих здоровенных идиотов – английских часовых – ничего не заподозрил. И лорда Симона нигде не было видно! Ну вот, мы уже прошли Балдерин, а он находится в двух с половиной лигах от Белреми. Тогда было восемь часов. Как ты думаешь, сколько мы просидели в таверне за завтраком?

– Пять минут, – отозвалась Жанна.

– Нет, дорогая, думаю, около получаса. Не правда ли, я здорово вошла в роль? Даже поцеловала служанку, которая подавала нам завтрак!

Фрейлина вздрогнула:

– У меня чуть сердце не выскочило из груди. Ты была… ты была просто ужасна!

Маргарет рассмеялась:

– А по-моему, я отлично сыграла роль развязного пажа! Итак, после Балдерина мы свернули на Вазинкур. Это было где-то около одиннадцати, верно?