Ханна Хауэлл - Мой пылкий рыцарь

— Честь заставляет меня спросить тебя еще раз — намерен ли ты сдаться? — произнес Гейбл голосом, хриплым от гнева.

— Нет, трусливый норманн! И если ты боишься сам убить меня, дай сделать это кому-нибудь другому. Я залью весь этот зал кровью своих врагов!

— Нет, не зальешь, самодовольный ублюдок! Эти стены замарает лишь твоя собственная кровь!

Началась схватка. Как только Гейбл услышал, что его меч клацнул о меч Дуггана, в него словно бес вселился. Только сейчас он понял, что ждал этого момента еще с того дня у реки, когда был вынужден беспомощно смотреть, как Макнейрн избивает свою дочь. Этот человек заслужил смерть, и пусть потом Гейблу предстоит нелегкое объяснение с Эйнсли, он должен сам прикончить негодяя.

Гейбла вовсе не удивило, что Макнейрн оказался умелым воином. Иначе и быть не могло, если учесть, из скольких поединков ему удалось выйти живым. Также не удивило рыцаря и то, что пару раз Макнейрн нанес ему подлые предательские удары — трудно было ожидать, что этот человек способен драться честно. А вот то, с какой силой он это делал, повергло Гейбла в изумление. Судя по крови и грязи, покрывавшим одежду, лицо и руки Макнейрна, это был не первый его бой за сегодняшний день. Но этот пожилой человек не выказывал никаких признаков усталости.

Исход сражения решила случайная оплошность Макнейрна. Он поскользнулся, и Гейбл, тут же воспользовавшись своим преимуществом, бросился вперед, вонзив меч в сердце противника. Вытаскивая лезвие из раны и наблюдая, как Макнейрн тяжело осел на пол, рыцарь испытал некое подобие разочарования. Этот негодяй не заслужил такой скорой и славной смерти. Однако теперь уже ничего не поделаешь. Пожав плечами, Гейбл вытер лезвие юбкой своего мертвого противника, вложил меч в ножны и обернулся.

— А куда делись Макфибы? — спросил он, увидев, что, кроме Джастиса и Майкла, рядом никого нет.

— Как только ты вонзил меч в грудь этому ублюдку, всех троих как ветром сдуло, — пояснил Джастис. — Наверное, поспешили к своему лэрду, чтобы доложить о твоем подвиге.

Он подошел к Макнейрну и пнул его ногой, после чего спросил Гейбла:

— А ты уверен, что он мертв?

— Ты же видел, что мой меч пронзил ему сердце.

— Глядя на него, даже не подумаешь, что у такого зверя есть сердце, которое можно пронзить…

Гейбл ответил на эту реплику мимолетной улыбкой. Сейчас все его мысли занимала Эйнсли. Вспоминая, как обошелся с девушкой родной отец, рыцарь не мог сдержать ярости. Однако что-то удерживало его от того, чтобы тут же ринуться в подвалы Кенгарвея. Поразмыслив, Гейбл понял, что именно, — страх. Представив, что в темнице он найдет Эйнсли мертвой или умирающей, истощенной до последней степени, всю в синяках от побоев отца, рыцарь почувствовал, что не может сделать ни шагу. Такого зрелища он не вынесет. Однако следующая мысль все-таки заставила его сдвинуться с места — если Эйнсли еще жива, ей может понадобиться его помощь. Значит, надо спешить!

Гейбл ринулся в зал, сопровождаемый кузенами. Увидев там какую-то насмерть перепуганную девушку — должно быть, горничную, — рыцарь схватил ее за руку и не отпускал, пока она не объяснила, как добраться до темницы. Получив нужные указания, Гейбл ускорил шаг, направляясь к лестнице, которая вела в подвалы замка. Но тут на него напали новые сомнения — отыскать Эйнсли, даже зная, где она должна быть, может оказаться не так легко.

По мере того как Гейбл спускался, темнота и пронизывающий холод окутывали его плотной пеленой, усиливая страх за судьбу Эйнсли. Каков все-таки негодяй этот Макнейрн! Наверняка Эйнсли не сделала ничего, чтобы заслужить такое суровое наказание. Увидев, что темница пуста, Гейбл почувствовал разочарование, однако не слишком удивился. Наверное, в Кенгарвее нашелся добрый человек, который выпустил девушку на свободу, как только в замке началось сражение и стало ясно, что лэрду Макнейрну несдобровать.

— Теперь я просто обязан найти ее, прежде чем это сделают наши доблестные союзники, — пробормотал Гейбл, с силой ударяя по прутьям железной решетки.

— Не забывай, Гейбл, Эйнсли умная девушка, — напомнил кузену Джастис. — Наверное, ей удалось бежать из замка.

— Да, умная, — согласился рыцарь, — но ей небезразлична судьба ее родичей. И хотя они мало чем помогли ей за эти годы, она постарается сделать все, что в ее силах, лишь бы спасти их.

— Значит, она попытается пробиться во внутренний двор Кенгарвея, чтобы найти тебя. Эйнсли уверена, что ты сдержишь свое слово — спасти как можно больше обитателей замка.

— И окажется в самой гуще битвы, а то и попадет прямиком в руки людей, которые жаждут ее убить! — докончил Гейбл, устремляясь вверх по лестнице.

— Не тревожься понапрасну, кузен, — окликнул его Джастис, вместе с Майклом еле поспевая за Гейблом. — Если Эйнсли Макнейрн действительно на свободе, то она наверняка небезоружна, а уж как обращаться с мечом, ей не надо объяснять!

Гейбл невесело усмехнулся:

— Это так, но вряд ли даже такая искусная в битве девушка сумеет противостоять целой своре Фрейзеров и Макфибов, жаждущих ее крови!

Пробегая по главному залу Кенгарвея, Гейбл увидел испуганно мечущихся людей. Они пытались найти прибежище в замке, который уже начал гореть. Рыцарь попытался успокоить их, громко объявив, что с теми, кто добровольно сдастся воинам Бельфлера, будут обращаться милостиво и справедливо. Осознав, что не всем обитателям Кенгарвея известно, как отличить его людей от других нападавших, Гейбл объяснил, какие у них на плечах эмблемы. Поскольку он больше ничего не мог сделать для всех этих многочисленных стариков, женщин и детей, рыцарь решил посвятить себя главному — поискам Эйнсли. Если ему удастся добраться до девушки, прежде чем это сделают его кровожадные союзники, у него появится реальный шанс спасти ей жизнь.

С того момента как Эйнсли прикрепила к поясу меч, вложила в ножны кинжалы и взяла лук со стрелами, она почувствовала себя значительно увереннее. Конечно, во всем теле еще ощущалась слабость — следствие недостатка пищи, ужасающих условий заключения и побоев отца, — но теперь девушка по крайней мере не была беспомощна. Она уже не сидела в темнице, как запертый в клетке зверь, где она полностью зависела от милости врага, случись тому натолкнуться на нее. В таком состоянии она вряд ли могла рассчитывать на успех в рукопашной, но Эйнсли поклялась себе, что если Фрейзеры или Макфибы попытаются убить ее, это им дорого обойдется.

Помимо оружия, Эйнсли сложила в небольшой узелок свои вещи — на случай, если ей все же придется покинуть замок. Вскинув узелок на плечи, она в последний раз обвела взором свою небольшую уютную спальню и осторожно вышла в коридор. Крадучись девушка направилась к лестнице, все время озираясь — не появится ли рядом кто-нибудь из непрошеных гостей. Несколько раз она останавливалась, пытаясь разыскать кого-либо из людей отца, которых можно было бы послать на поиски Гейбла или его воинов, но на всем пути ей никто не попался, что лишний раз убедило Эйнсли — в искусстве прятаться обитателям Кенгарвея нет равных.