Ханна Хауэлл - Вкус ее губ

— Что-то не так? — спросил он.

— Ты разгорячен, — пробормотала она.

— Неудивительно, — проворчал он и улыбнулся ей. — Тебе не следовало бы купаться на глазах у несчастного инвалида. — Заметив, что она покраснела от смущения, он улыбнулся еще шире.

— А тебе не следовало бы нагло подсматривать за мной.

— Я ведь не сверхчеловек какой-нибудь и не мог удержаться, чтобы хотя бы одним глазком не взглянуть на тебя.

Она покачала головой, взбила подушки и помогла ему сесть.

— Плутишка!

Ее смущение сменилось возмущением. По совершенно непонятной причине мысль о том, что он смотрел на нее, когда она купалась, горячила кровь. Ее определенно радовало, что он одобрял увиденное. Дейдра едва сдержала улыбку. Этот человек, даже лежа больным в постели, будил в ней греховное желание.

Она осмотрела его рану, снова смазала ее целебной .мазью и перебинтовала.

— Ну и как там дела?

— Очень хорошо, — ответила она. — Как видно, на тебе все мгновенно заживает.

— И мы сможем выехать отсюда завтра?

— Не так быстро. Сомневаюсь, что ты сейчас даже встать сможешь без посторонней помощи.

— Посмотрим. Дай-ка мне бриджи.

Она подчинилась его властному требованию, однако спросила сердитым голосом:

— Что ты собираешься делать?

Он взял из ее рук бриджи и попробовал их надеть, не вставая.

— Хочу посмотреть, смогу ли я сходить в уборную без посторонней помощи.

— Тайрон, еще и суток не прошло с тех пор, как у тебя прекратилась лихорадка. Ты проспал спокойно всего одну ночь из пяти. Ты не удержишься на ногах, — предупредила она, когда он встал и, покачнувшись, уцепился за спинку кровати.

— В таком случае надень сапоги и выйди, чтобы поддержать меня, — сказал он и, накинув пальто, направился к задней двери.

— Глупый упрямец, — проворчала она, накинула на себя пальто, сунула ноги в сапоги и поспешила за ним следом.

Он вошел в кабинку уборной, а она, дрожа от холода, ждала его снаружи. Однако когда он вышел из кабинки, ему пришлось воспользоваться ее подошью. чтобы добраться до дома. Когда она укладывала его в постель, он выглядел уже не таким бледным, и она вздохнула с облегчением.

Тайрон явно был не в духе, и она, оставив его, ушла готовить ужин.

— Видно, придется на день-другой отложить отъезд, — мрачно сказал он, уплетая бекон с бобами.

Закончив свой ужин и стараясь не вспоминать о бифштексах и яблочном пироге, Дейдра улыбнулась ему:

— Боюсь, что ты прав. Одно утешает: Пит и Джим пока не дают о себе знать.

— Это, конечно, утешает, но мы теряем время. Чтобы поспеть в Парадайз к Рождеству, надо спешить. Да и плохая погода может помешать.

— Успеть бы на место к Новому году, все остальное не так уж важно.

Она взяла его пустую тарелку и направилась к раковине, чтобы вымыть посуду. Тайрон и сам не знал, почему ему так хочется быть дома к Рождеству и окончательно подтвердить права собственности Каллахэнов на земли и рудник. Наверное, он рассматривал это как рождественский подарок себе и братьям и как исполнение воли отца, чему пытались воспрепятствовать Мартины. Тайрон знал, что перед смертью отец предвидел такую проблему. Вновь собрать в руках Каллахэнов все, что было оставлено отцом, стало бы восстановлением справедливости. А Рождество — самое подходящее время и повод отпраздновать с легким сердцем победу.

Вернулась Дейдра, и они немного поиграли в карты. Тайрона даже позабавило, что Дейдра, по своим деликатным манерам настоящая леди, отлично играет в покер. Если бы они играли на деньги, то она стала бы владелицей и ранчо, и рудника.

— Ну хватит, — со смехом сказал он, бросая карты на постель. — Сдаюсь. Напоминай мне, чтобы я никогда не играл с тобой на деньги. Это отец научил тебя покеру? — спросил он, когда она собрала колоду и убрала ее.

— Да, — с улыбкой ответила она, радуясь тому, что воспоминание об отце уже не вызывает чувства мучительной утраты. — Он редко играл на деньги. Говорил, что слишком часто видел, как разорялись любители азартных игр. Но играть любил. А Мора играет гораздо лучше меня.

— Ну и ну! До сих пор я считал себя неплохим игроком.

— Так оно и есть, — поддразнила она, направляясь к задней двери. — Тебя совсем не легко обыграть.

Тайрон тихо рассмеялся и поудобнее устроился на кровати. Преодолев путь до уборной, он совсем обессилел, но силы быстро восстановились. Это значит, что он на пути к полному выздоровлению. Было бы, конечно, разумнее подождать, пока не будут сняты швы, но время поджимало. Если они пробудут в охотничьем домике еще неделю, то могут не попасть в Парадайз и к Новому году. Отдыхать придется дома.

Он засыпал, когда вернулась Дейдра. Прислушавшись к тому, как она запирает все окна и двери, он с удовольствием отметил, что она проделала это самым тщательным образом. Когда она скользнула в постель рядом с ним, он горько пожалел, что так ослаб. Ему безумно хотелось ее, но он понимал, что пока у него недостаточно сил. Неожиданно он услышал ее сдавленный смешок и только собрался спросить, что ее так развеселило, как две маленькие, холодные как лед ступни уперлись в его ноги.

— Что ты делаешь, Дейдра? — охнув от неожиданности, закричал он. — Ноги у тебя ледяные. Неужели ты бегала босиком по снегу?

— Нет, — сказала она и рассмеялась. — Но во дворе сильный мороз, а я забыла надеть носки и вышла в сапогах на босу ногу. Сожалею, что разбудила тебя.

— Ничуть ты не сожалеешь.

— Сожалею, но не очень. — Она свернулась калачиком и прижалась к нему спиной, а он обнял ее за талию. Губы ее дрогнули в улыбке, когда она почувствовала ягодицами недвусмысленное движение одной части тела Тайрона. Тайрон явно быстро шел на поправку.

Дейдра была немного разочарована тем, что они не смогут быть близкими еще какое-то время. Это объяснялось не только тем, что он своей страстью пробудил в ней ответную страсть, но и тем, что время, которое отпущено им судьбой, сокращалось с каждой минутой. Не за горами конец их путешествия, а это означало и конец их отношений. Тайрон помалкивал. Правда, временами она замечала на себе его нежный взгляд, чувствовала нежность в его прикосновениях, но не осмеливалась придавать этому слишком большого значения. Ей казалось, что он вообще так относится к женщинам. Наверное, он даже влюблялся в своих любовниц, но ей влюбленности было недостаточно.

Он задышал ровнее, и она подстроилась под его ритм, расслабилась и закрыла глаза. Она понимала, что этого ей будет недоставать не меньше, чем их обоюдной страсти. Как хорошо засыпать, уютно устроившись в его объятиях, и чувствовать себя такой защищенной! Было легко убедить себя, что и он чувствует к ней то же самое. Но она постоянно гнала от себя мечты о любви и согласии между ними. Просто была зима, и Тайрон прижимался к ней потому, что так теплее. Будь на ее месте собачонка, он сделал бы то же самое.