Сюзанна Энок - Скандальное пари

— Только то, что вы шатаетесь по школе и задираете девчонкам юбки, в то время как нас не пускают даже за ворота. Мне и в голову не приходило, что вы, давая мне советы относительно Джейн, практиковались на дирек…

Выхватив из рук Тристана кий, Грей в бешенстве сломал его о бильярдный стол.

— Довольно! — взревел он.

Фредди, вздрогнув, стал пятиться к двери.

— Сейчас, может быть, и довольно, но я полагаю, что вы не задержитесь в Гемпшире. А железная дева, видимо, покинет его еще раньше. — Он прислонил свой кий к стене. — Стало быть, я остаюсь здесь вместе с Джейн.

— Убирайся вон из этого дома! — рычал Грей. — И если я увижу тебя поблизости от академии, то сам позабочусь о том, чтобы ты стал кастратом. — Открыв дверь, Грей вытолкал Фредди в коридор, чуть было не сбив с ног Джорд-жиану.

Фредди спешно ретировался, бросив на ходу:

— Помяните мое слово, Уиклифф, вас скоро здесь не будет.

Когда он проходил мимо Джорджианы, та пнула его в ногу носком туфли.

— А я постараюсь сделать так, чтобы все думали, что вы уже кастрат.

Только когда хлопнула входная дверь, Грей выругался.

— По-твоему, это самый лучший способ избавиться от него? — спросил Тристан.

Грей так не считал, но надеялся, что достаточно напугал парня и тот будет держаться подальше от Джейн, пока не появится возможность предупредить ее насчет этого мерзавца.

— На сегодня вполне достаточно.

— Кастраты, — задумчиво повторила Джорджиана. — А вы кастрат, не так ли, лорд Дэр?

— Пока нет.

Грей порой размышлял, что было причиной враждебности между Тристаном и Джорджианой. Вероятно, поводом послужило печально известное несколько лет назад пари под названием «Поцелуй Джорджи», которое Тристан выиграл, поэтому лучше было не оставлять их надолго в компании друг друга.

— Джорджи, — укоризненно поднял бровь Грей.

Джорджиана только улыбнулась в ответ и направилась в музыкальный салон, где тетя Регина играла на фортепьяно.

— Просто двое друзей шутят.

Тристан и Джорджиана были скорее кровные враги, чем друзья, но Грею слово понравилось: они с Эммой стали именно друзьями. Беседовать с ней и узнавать ее мысли доставляло ему такое же удовольствие, как наслаждаться ее телом. Грей не мог представить себе ничего более приятного, как гулять с Эммой в Уиклифф-Парке, говоря об урожае или еще о чем-нибудь. Пусть только кончится это безумие. Он усмехнулся. Боже мой, герцог Уиклифф Брэкенридж мечтает о семейной жизни, и не с кем-нибудь, а с директрисой школы для девочек.

Грей спустился в холл.

— Хоббс, я еду в Бейсингсток. Скоро вернусь.

— Да, ваша светлость.

В дверях он задержался. Эмма была права: он причинил ей достаточно неприятностей. Ему было наплевать на то, что о нем станут думать — где он бывает и зачем, — но, если это может повредить Эмме, он обязан вести себя осмотрительно.

— Никому не говорите, куда я поехал, — предупредил он дворецкого.

— Да, ваша светлость, — снова кивнул Хоббс.

— Если только меня не будет спрашивать мисс Эмма.

— Да, ваша светлость.

Дворецкий, наверное, считает, что герцог потерял рассудок, но он ошибается. Грей потерял свое сердце. И как бы ни разрешился этот скандал, он должен сделать все от него зависящее, чтобы не потерять мисс Эмму Гренвилл и чтобы академию не закрыли.

Сэр Джон Блейкли был явно удивлен появлением в его конторе лорда Уиклиффа.

— Доброе утро, — сказал Грей, садясь на стул напротив поверенного.

— Ваша светлость. Какая неожиданность!

Грей снял перчатки и бросил их в шляпу.

— Простите, что приехал без предупреждения, но мне нужна ваша помощь. Мои поверенные все в Лондоне, вы единственный в этой части Гемпшира.

— Чем я могу вам помочь?

Пока все идет хорошо, подумал Грей. Но поскольку сэр Джон и Эмма были друзьями, Грей не был уверен, захочет ли тот в действительности ему помочь.

— У меня два вопроса. А может, три, в зависимости от ваших рекомендаций.

— Слушаю вас.

— Первое. Сколько, по вашим оценкам, может стоить один год пребывания одной воспитанницы в академии? Я имею в виду учебники, питание, обучение, одежду и тому подобное.

Поверенный был явно озадачен вопросом и немного помедлил, прежде чем ответить.

— Да, мне приходилось это подсчитывать для… некоторых учениц. Эта информация, конечно, не секретная, поэтому я полагаю, что, сообщая вам цифры, не предам интересы академии.

— А рекомендованный курс обучения составляет три года, не так ли?

— Да, но он может варьироваться от одного до четырех лет.

Значит, такие ученицы, как Лиззи Ньюкомб, смогут получать образование до своего восемнадцатилетия.

— По всей вероятности, плата вносится за год вперед?

— Обычно так, но можно договориться и о помесячной оплате. — Сэр Джон нахмурился. — Но, учитывая… ваше пари, я не могу себе представить, что вы на это пойдете.

— Я хотел бы просить вас составить документ о переводе двух тысяч фунтов со счетов моего лондонского банка на счет Академии мисс Гренвилл на оплату обучения десяти воспитанниц, которых выберет ученый совет. Эта сумма должна перечисляться ежегодно в течение последующих десяти лет.

Поверенный ошеломленно посмотрел на Грея:

— Я… То есть… это весьма великодушно с вашей стороны, ваша светлость. А у меня создалось впечатление, что вы отнюдь не одобряли деятельности академии.

— Было дело. Но это прошло.

Сэр Джон был достаточно умен, чтобы не развивать эту щекотливую тему.

— Понимаю. Вы… э… хотели что-то еще обсудить со мной, — деликатно напомнил поверенный.

— Да. Я намерен открыть еще один счет на сумму в двадцать пять тысяч. Это…

— Извините меня, — прервал Грея сэр Джон, — вы сказали, двадцать пять тысяч, я не ослышался?

— Да. — Грей понимал, что такая сумма денег на многих могла произвести впечатление, но он вырос в богатой семье, и деньги всегда служили ему лишь средством достижения какой-либо цели. Ему хотелось въехать на белом коне и спасти Эмму и любезную ей академию, но пока он только собирал силы.

— Очень хорошо. Двадцать пять тысяч фунтов. А… на что?

— На фонд академии, проценты с которого будут использованы для модернизации, ремонта и снабжения всем необходимым.

Позади них что-то упало на пол.

— Как это понимать? — На пороге конторы стояла Эмма.

Ругнувшись про себя, Грей встал.

— Что вы здесь делаете?

— Приехала, чтобы вернуть сэру Джону его книги, — запинаясь, сказала она. — А вы почему здесь?

— Это частная деловая сделка, — проворчал он, приближаясь к ней, — и не твоего ума дело.

— Если это касается академии, то моего, — парировала Эмма. — И я требую, чтобы мне рассказали, что вы затеяли на этот раз.

— Ничего я не затеял. Я убедился, что мои представления об академии были основаны на неверной информации, и теперь стараюсь исправить ошибку.