Лавирль Спенсер - Осень сердца

Наконец Йенс положил конец всем интервью.

— Джентльмены, у меня сегодня был трудный день. — Он выставил перед собой ладони, давая понять, что вопросы закончены. — И теперь мне бы хотелось по-своему отпраздновать эту победу. Так что извините… — Йенс пожал руки всем членам экипажа и, прощаясь последним с Девином, тихо сказал ему: — Сегодня я, наверное, не буду ночевать дома.

— Послушай, Йенс, мы с Карой… мы чувствуем себя неловко, заняли твой дом, а у тебя теперь своя семья…

— Не надо сейчас ничего говорить. Мы обсудим это позже. Ведь Лорна еще не сказала, выйдет ли она за меня замуж. Но если ты отпустишь мою руку, я пойду и спрошу у нее об этом.

Девин еще раз крепко сжал мускулистую руку Йенса.

— Тогда иди.

И наконец-то Йенс пошел к Лорне.

Она ждала его, тихонько качая Дэнни, спавшего на ее плече. Под раскрытым ртом ребенка на розовом платье Лорны образовалось мокрое пятно, окрасив атлас в темно-абрикосовый цвет. Ветер, к этому времени уже успокоившийся, растрепал ее высокую прическу, солнце опалило щеки и лоб. За эти два прошедших года Лорна стала смыслом существования Йенса.

— Давай уйдем отсюда, — предложил Йенс, подходя к ней. — Можно, я понесу Дэнни?

— Да, конечно… он уже такой тяжелый. Йенс передал Лорне кубок и взял у нее спящего ребенка, который слегка приоткрыл глаза, похлопал ими и снова закрыл, уткнувшись в плечо Йенса.

— Я оставила сумку вон под тем деревом. Они забрали сумку и пошли — наконец-то все втроем — к усыпанной гравием дороге. Правая рука Йенса покоилась на плече Лорны.

— А куда мы идем? — спросила она.

— Куда-нибудь, где сможем побыть одни.

— Но куда?

Йенс остановил проезжавшую мимо пролетку и помог Лорне забраться в нее.

— В гостиницу «Лейл», — приказал он кучеру, забираясь сам, но тут же повернулся к Лорне и нерешительно спросил; — Не возражаешь?

Глаза ее ответили прежде, чем она произнесла:

— Нет.

Лорна поставила кубок между ног на пол. Йенс устроил малыша на согнутом локте левой руки, а в правую взял пальцы Лорны, внимательно разглядывая ее. Рука Лорны была такая маленькая, слегка покрытая веснушками от солнца, а его — широкая, мозолистая, обветренная. Пальцы у Лорны были тонкие и длинные, как вечерние тени, а у Йенса толстые и шершавые, мак канат. Йенс поднял ее ладонь к своим губам и поцеловал, позволив наконец-то своим чувствам выплеснуться наружу.

— Боже мой, — прошептал он, откинув голову на кожаное сиденье и закрыв глаза. — Не могу поверить, что вы здесь. — Йенс отдыхал, крепко сжав руку Лорны в своей руке, поглаживая нежную кожу большим пальцем, прислушиваясь к позвякиванию конской сбруи и скрипу колес по гравию. Прохладный ветерок обдувал его обветренное лицо, от мокрой пеленки Дэнни намокли и его брюки. Если бы Йенса спросили, как он представляет себе рай, то он описал бы именно этот момент. Йенс открыл глаза и увидел, что Лорна отвернула голову, прижав к губам носовой платок.

Он вскинул голову и воскликнул:

— Эй, эй… — Йенс взял Лорну за подбородок, чтобы повернуть к себе ее лицо. — Да ты никак плачешь?

В ответ послышалось тихое всхлипывание, и Лорна прижалась щекой к рукаву его свитера.

— Ничего не могу с собой поделать.

— Время слез кончилось.

— Да, я знаю. Просто…

Лорна не нашла подходящего объяснения. Она еще раз всхлипнула и вытерла глаза.

— Я понимаю тебя и чувствую себя так же. Слишком долго мы жили в аду, чтобы радоваться теперь, попав в рай.

— Да… ты прав.

Они сидели молча, проезжая под деревьями, которые образовывали золотисто-зеленую аллею, тянувшуюся на восток. Приближался вечер, Йенс и Лорна ощущали запах озера, запах мокрых камней и водорослей, смешанный с запахом лошади. Их левые щеки грело солнце, а правые холодил вечерний ветерок. Мелкие камешки вылетали из-под колес и стучали в дно пролетки, справа открылся луг, где-то в отдалении залаяла собака. Металл кубка нагрелся от солнца и их ног.

— А твой отец пожал мне руку, — сказал вдруг Йенс, как будто они совсем недавно говорили о Гидеоне.

— Да, я видела.

— И поздравил меня… а знаешь что? Понадобится, конечно, время, но мы преодолеем взаимную неприязнь. И мне показалось — что-то уже сдвинулось… что-то…

Он не закончил свою мысль.

— Что-то заставило его задуматься о своем упрямстве.

— Да, похоже, что так.

— И это что-то был Дэнни, — решила Лорна. Они оба посмотрели на спящего сына.

— Возможно.

Через некоторое время Йенс спросил:

— А отец говорил сегодня с тобой?

— Нет.

— А мать?

— Нет.

Йенс погладил руну Лорны и прижал ее к своему сердцу.

— Но и в ярость они не пришли, это точно. А твои сестры, Серон, тетя Агнес… им ведь понравился Дэнни, да?

— Да, безусловно.

Йенс не нашел дальнейшей темы для разговора.

В гостинице «Лейл» Йенс сказал клерку:

— Нам нужно две комнаты.

— Две?

Молодой человек с выступающим кадыком и скошенным подбородком посмотрел на спящего на руках Йенса Дэнни, потом перевел взгляд на Лорну и снова посмотрел на Йенса.

— Да, две, пожалуйста.

— Хорошо, сэр. Рад услужить, тем более сейчас, когда прибывшие на регату гости вернулись в город.

Йенс первым расписался в книге регистрации и протянул ручку Лорне.

«Лорна и Дэниел Барнетт», — написала она.

Лорна протянула клерку сумку с пеленками, через раскрытый верх сумки клерку хорошо было видно ее содержимое, но он без дальнейших вопросов проводил их в комнаты.

Лорна занесла Дэнни в первую комнату, а Йенс зашел во вторую. Но через минуту он уже вернулся в комнату Лорны, не постучал и очень осторожно закрыл за собой дверь, чтобы не лязгнуть замком. Дэнни уже лежал на кровати, а Лорна начала раздевать его.

— Подожди… — прошептал Йенс, — не буди его пока.

Лорна выпрямилась и повернула лицо к Йенсу.

Он положил свои ключи на столик, медленно пересек комнату и остановился перед ней. Йенс нежно взял голову Лорны в руки, нежно поглаживая ее щеки. Их глаза не отрывались друг от друга, губы Лорны раскрылись, дыхание участилось.

— Йенс… — прошептала она, когда он начал целовать ее волосы и крепко обнял.

И вот наконец тот самый поцелуй, которого они так долго ждали. С того самого момента, как он увидел ее стоящей на лужайке яхт-клуба, а она увидела его на палубе «Манитоу», подходящей к причалу яхт-клуба, оба только и мечтали об этом мгновении. Они прильнули друг к другу губами, грудью, их руки, тела так долго были лишены этого. Изголодавшиеся сердца слились почти воедино. Руки Лорны гладили спину Пенса, теребили его волосы. Он обхватил голову Лорны, под его ладонями прическа рассыпалась, и волосы свободно скользнули по плечам, еще более прекрасные в своем беспорядке. Мало, им все было мало, они никак не могли насытиться этим первым поцелуем и объятиями. Казалось, этим поцелуем они стремились достичь невозможного — вобрать в себя друг друга, стать частицей сердца, крови и плоти любимого. Йенс и Лорна сливались друг с другом, словно две встретившиеся волны, казалось, еще немного, и исчезнут все различия, они станут единым целым…