Лавирль Спенсер - Осень сердца

— Ну и… он трогал тебя?

— Трогал меня? Конечно, трогал! В первый раз, когда мы целовались, он держал меня за плечи, а в другой раз он обнял меня.

— Ну тогда я не знаю, что мама этим хотела сказать. Она говорила, что мужчины пытаются дотронуться до женщин — даже Тейлор — и что, если он попытается это сделать, я должна немедленно вернуться домой. Мама была страшно смущена, когда говорила это. Но я не понимаю, что она имела в виду. Я и подумала: может быть, ты знаешь.

Выражение на лице Фебы болезненно изменилось.

— Та же самая история, Лорна. Моя мама тоже говорила мне что-то похожее, и тоже с красным от смущения лицом и бегающими глазами.

— И что же конкретно она тебе сказала?

— Что я теперь стала молодой леди и если куда-нибудь пойду с Джеком, то всегда должна держать ноги крест-накрест.

— Держать ноги крест-накрест! И что ты думаешь обо всем этом?

— Право, и не знаю, только я смущена этим так же, как и ты.

— Хотя…

Ошеломляющая мысль пришла им одновременно в голову. Они уставились друг на друга, не в силах поверить в это.

— О нет, Лорна, это невозможно.

Помолчав, Феба спросила:

— Повтори еще раз, что сказала твоя мама.

Обе девушки не отдавали себе отчета в том, что говорили шепотом.

— Ну, она сказала, что Тейлор может попытаться тронуть меня и что я не должна позволять ему этого. А что твоя мама говорила?

— Она предупредила меня: когда я буду с Джеком, я должна держать ноги крест-накрест.

Лорна приложила палец к губам и прошептала:

— О, дорогая, ну разве могли они это иметь в виду?

— Конечно, они не это имели в виду, — прошептала Феба. — Но зачем мужчине это делать?

— Не знаю, а почему наши мамы вдруг покраснели?

— Я тоже не знаю. А почему мы говорим шепотом?

— Да потому что комната моего брата Майкла как раз направо наискосок по коридору, и я бы точно умерла, если бы он услышал хоть одно слово из нашего разговора.

Помолчав несколько минут, Лорна предложила:

— Может быть, ты как-нибудь спросишь у Майкла?

— Ты с ума сошла! Спросить моего братца!

— Нет, я думаю, мы придумаем что-нибудь получше, чтобы узнать у него об этом.

— Да, он может научить нас ходить под парусом или ловить рыбу, но только не это.

— Ну ладно. А кого еще мы можем спросить? Спрашивать было некого.

— Тем не менее, — заключила Лорна, — каким-то образом это связано с поцелуями.

— Но мама никогда не запрещала мне целоваться.

— Моя тоже, хотя меня застукали с Тейлором. Этот мерзавец Серон со своей подзорной трубой шпионил за нами и все передал маме. Вот с чего все и началось.

— Лорна, а ты видела когда-нибудь, как твои родители целуются?

— О Господи, нет. А ты?

— Только один раз. В библиотеке. Они не знали, что я стояла под дверью.

— Ну, и они о чем-нибудь говорили?

— Мама говорила: «Джозеф, дети».

— «Джозеф, дети»? И все?

Феба кивнула.

— А он трогал ее?

— Он держал ее ладони в своих…

Снова наступило молчание. Лорна откинулась на спину, а Феба уселась поудобнее.

Через некоторое время Лорна пробормотала:

— Как это все-таки странно!

— И как таинственно.

Лорна вздохнула. И Феба тоже вздохнула. И обе задумались, как эту тайну можно узнать.

Ночная парусная прогулка заставила Лорну отложить разговор с отцом до конца недели, а в субботу она вместе с Тимом Иверсеном собиралась пойти на танцы на пароход «Диспетч».

На ней было роскошное платье из органди серебряного цвета, украшенное темно-лиловой гвоздикой. Лиф, отделаный белым гипюром, держался на изящных бретелях, присборенных на плечах и сходившихся на середине пояса. Юбка спереди была гладкой и подогнана по фигуре, сзади плиссе и изящный длинный шлейф, ниспадающий до самых каблуков.

Горничная Эрнеста, обычно прислуживавшая детям, была мастерицей укладывать волосы в затейливые прически, особенно в стиле Гибсона, и, хотя Лорна сама тоже умела это делать, Эрнесту решили освободить от ужина с Сероном, чтобы она могла причесать Лорну к танцевальному вечеру.

Что касается младших дочерей Барнетта, то они не отрываясь глазели и пускали шпильки, пока Лорна готовилась к выходу. Затаив дыхание, они замерли, когда она с помощью щипцов для завивки сделала себе целое море локонов, затем отбросила их назад и заколола на затылке; намочив кончики пальцев, она дотронулась ими до куска мыла, а затем взяла два локона и приклеила их к вискам.

— Ну, Лорна, везет же тебе, — вздыхая, проговорила Дженни.

— Как только тебе исполнится восемнадцать, тебе тоже разрешат ходить на танцы.

— Ну, до этого еще целых два года, — протянула Дженни.

При этих словах Дафни схватилась за сердце и изобразила обморок:

— Ну да, а по кому же она будет сохнуть, если Тейлор Дюваль на тебе женится?

— Заткнись, Дафни Барнетт! — вскипела Дженни.

— Девочки, сейчас же перестаньте и помогите мне приколоть к волосам. — Лорна держала в руках гроздь серебряных горошин из шелка, украшенных жемчугом.

Поборов самолюбие, Дженни приколола украшение к волосам Лорны, а Лорна тем временем вставила в уши жемчужные подвески и брызнула на себя апельсиновой туалетной водой.

Результат превзошел все ожидания, даже Дафни восхищенно воскликнула:

— Да уж, Лорна, чего тут удивляться, что Тейлор Дюваль в тебя так влюбился!

Поднявшись с места, Лорна сжала щеки Дафни в своих ладонях, прижавшись носом к ее носу:

— Ах, Даф, ты прелесть.

Младшие сестры наперебой льстиво заискивали перед Лорной, а та повертела шлейфом и, насвистывая, подошла к зеркалу. Встав перед ним и продолжая вертеться, она оглядела себя.

— Интересно, как это будет выглядеть… Дженни с обезьяньей ловкостью прыгнула к сестре и, передразнивая ее, сделала вид, что приподнимает юбочку и, поводя плечами, стала подпевать:

— Ла-ла-ла… Интересно, как это будет выглядеть.

И, неожиданно став серьезной, добавила:

— Лорна, ты будешь самой красивой на пароходе, только не делай вид, будто ты этого не знаешь.

— Ну, все хотят быть красивыми на балу. А что касается меня, то я бы предпочла быть смелой, спортивной и интересной. По мне, так лучше быть организатором первой женской команды яхт-клуба штата Миннесота или охотиться на тигров в саваннах Африки. Если бы я могла сделать так, чтобы никто не мог просто сказать: «Это Лорна Барнетт, хорошенькая, правда?», а говорили бы: «Вот это та самая Лорна Барнетт, которая наравне с мужчинами ходит под парусом и на охоту. А знаете ли вы, что у нее тело, как у богини, а голова, как у тигра?» Вот такой женщиной я бы хотела стать.

— Ладно, желаю удачи на этом поприще, потому что, если только папа узнает, что ты охотилась в Африке, он тебе точно голову оторвет, даже голову тигра. Между прочим, как ты решила проблему танцев — твой партнер Тейлор Дюваль?