Джейн Фэйзер - Непокорный ангел

Джулия снова закричала так, что от неимоверного напряжения у нее на шее вздулись вены. Генриетта шептала ей слова поддержки и утешения, со страхом наблюдая, как на свет появляется темная круглая головка ребенка. Она инстинктивно наклонилась, чтобы помочь этому новому человечку в его естественных усилиях, и наконец в ее руках оказался маленький сын Уилла и Джулии.

Генриетта стояла, ошеломленно глядя на испачканный кровью комочек.

— Это мальчик, Джулия. — Ребенок, не шевелясь, лежал в ее руках, и она неуверенно приподняла его. От этого движения крошечный ротик открылся, и комната огласилась детским криком. Генриетта облегченно вздохнула и подумала, что делать дальше.

— Дай мне его, — попросила Джулия усталым голосом.

Генриетта положила ребенка рядом с ней.

— Согрей его, а я пойду и позову кого-нибудь, потому что не знаю, что делать дальше.

Она поспешила в мансарду, где спали слуги, и разбудила старую Дженни, которая вскрикнула, увидев окровавленные руки Генриетты, но затем сообразила, в чем дело, и успокоилась. Генриетта внимательно наблюдала за родами, чтобы знать, как вести себя в будущем. Она завидовала Джулии, оттого что для нее роды уже позади. У груди матери лежал здоровый сынишка, и она удовлетворенно улыбалась. Будет ли у нее такая же радость через пять месяцев? Останется ли в живых отец ее ребенка, как и отец ребенка Джулии? Однако такие мысли не должны омрачать радости сегодняшнего дня. Генриетта наклонилась, чтобы поцеловать подругу и коснулась пальцем головки ребенка.

— Ты будешь его крестной матерью, Гэрри?

— С радостью, — согласилась она.

Джулия улыбнулась:

— Уилл хотел назвать его Робертом. Что ты думаешь по этому поводу?

— Думаю, мальчика надо назвать так, как хочет отец, — улыбаясь, сказала Гэрри. — Наверное, он тоже будет рыжим.

— Ребенок уже родился? — послышался взволнованный шепот со стороны двери. Генриетта повернулась и увидела девочек в ночных сорочках и чепчиках, которые широко раскрытыми глазами смотрели на Джулию.

— Да. Как вы узнали?

— Я все слышала, — с важным видом заявила Лиззи. — И помню, как это было, когда родилась Нэн.

— Но моя мама умерла, — деловито сказала Нэн, залезая на постель. — А Джулия не умрет, правда, Гэрри?

— Нет, — твердо сказала Генриетта, — Бог миловал. — Она наблюдала, как девочки, восхищенно ахая, разглядывали младенца и как Джулия гордо показывала им сына. Роды были рискованным и непредсказуемым событием, и только через неделю можно было с уверенностью сказать, что мать не стала жертвой родильной горячки.

— Думаю, нам следует оставить Джулию, чтобы она могла отдохнуть, — сказала Генриетта, снимая Нэн с кровати. — Вы можете прийти попозже. — Она выпроводила детей из спальни и пошла к себе одеться. Солнце уже было высоко, а у нее было много дел перед отъездом в Лондон. Скоро должна приехать госпожа Осберт.

Госпожа Осберт приехала на следующий день и была гораздо менее сдержанной, чем леди Элликот, узнав о намерении Генриетты последовать за мужем.

— Не будь такой глупой, Генриетта, — решительно сказала она, завязывая фартук на полной талии. — Ты должна оставаться здесь и, как послушная жена, дожидаться возвращения своего мужа. — Она повернулась к лестнице. — А теперь проводи меня к моей невестке и внуку.

— Когда вы видели Уилла и Дэниела? — спросила Генриетта, не пытаясь спорить с госпожой Осберт, и повела ее вверх по лестнице.

— Два дня назад. Затем сразу поехала сюда. Они оба здоровы, но Уилл очень беспокоился о жене. Сэр Дэниел просил, чтобы я передала тебе его наказ быть терпеливой и не падать духом.

— А куда они направлялись?

— В Вустер. Его величество и его войска находились в трех днях пути от этого города, и Кромвель также приближался к нему. Вероятно, там и произойдет сражение. — Госпожа Осберт сообщила все это довольно спокойным голосом. Война шла уже десять лет, и она воспринимала ее как должное. Ее муж по возрасту не мог участвовать в сражениях, и его место занял сын. В эти годы многие женщины научились терпеливо ждать возвращения своих мужчин.

Вустер. Это в шестидесяти милях от Оксфорда… Успеет ли она до начала сражения? Подробнее можно узнать в Лондоне. Генриетта открыла дверь в спальню Джулии.

— Смотри, кто здесь, Джулия. Это мать Уилла.

Она отошла в сторону, с улыбкой наблюдая, как госпожа Осберт крепко обняла невестку, смахнула слезу, увидев внука, и тут же принялась за дело. Вероятно, она приняла на себя всю ответственность за Джулию, решила Генриетта и удовлетворенно кивнула. Теперь Джулия в ней не нуждается.

Генриетта позвала Лиззи и Нэн поздороваться с госпожой Осберт, которая учинила детям настоящий допрос и сказала, что они должны хорошо себя вести, как велел им отец. Она посмотрела на Генриетту, заметив, что девочки очень рассеянно слушают ее.

— Дорогое дитя, твои намерения прекрасны, — сказала она. — Я всегда знала, что ты не подведешь, если кто-то нуждается в твоей помощи. Но Дэниел сказал мне о твоей беременности, и я думаю, пришло время позаботиться о себе.

— Я все решила, мадам, — сказала Генриетта, — и утром уезжаю в Лондон.

Госпожа Осберт раскрыла рот. Она не привыкла, чтобы ей противоречили, хотя знала, что Генриетта Эшби с детства была своевольной и непослушной. Ее отвлек плач ребенка из Детской кроватки у окна.

— Мы продолжим этот разговор позже, Генриетта. — Она наклонилась над внуком.

— Пойдемте. — Генриетта вывела детей из спальни. — Я хочу, чтобы вы собрали свои вещи. Ты знаешь, что нужно вам обеим, Лиззи. Что касается одежды… берите не слишком много, потому что у нас всего две лошади. Нэн поедет позади меня.

— Мы будем ехать верхом всю дорогу до Лондона? — Глаза Лиззи засияли от перспективы такого приключения.

— На одну ночь сделаем остановку, — сказала Генриетта. — Но мы должны выехать на рассвете. — Если бы она была одна, то отправилась бы немедленно, даже ночью, но с детьми этого нельзя было сделать, тем более невозможно было рассчитывать добраться до Лондона за один день. Здесь не было никого, с кем она могла бы со спокойной совестью оставить девочек. Обе госпожи Осберт уедут в Оксфордшир, как только Джулия будет способна к путешествию, кроме того, Дэниел не захотел бы быть обязанным матери Уилла, раз уж он доверил своих дочерей их мачехе.

Госпожа Осберт не могла преодолеть непреклонную решимость Генриетты. Только Дэниел Драммонд имел законное право принудить свою жену к послушанию, но его здесь не было. Генриетта и девочки отправились в Лондон на рассвете первого сентября.

Они достигли города к середине следующего дня, и Генриетта, которая не хотела даже думать о том, что будет делать, если не застанет Доркас на Патерностер-роуд, почувствовала, как тревожно забилось ее сердце, когда они поднялись на Ладгейт-хилл. Нэн спала, откинувшись на грудь Генриетты, а Лиззи храбро восседала на своем пони, хотя чувствовалось, что она очень устала. Они остановились около дома с вымытым, как всегда, крыльцом, подметенной мостовой, начищенной до блеска медной дверной ручкой и сверкающими под лучами солнца окнами. Доркас, несомненно, была на месте.