Шэна Эйби - Месть русалок

– Так вы из-за этого заперлись здесь, в комнате, на весь день? – озадаченно спросила она, совершенно уже ничего не понимая.

– Я должен был тогда уехать, понимаешь? – Казалось, он не слышал ее. – Должен был. Генри послал за мной. Я не мог ему отказать, это был приказ короля. Я был ему нужен, и ему были нужны все мои люди. Я должен был уехать. И неважно было, что прошло всего две недели со дня гибели Джеймса и что моя сестра была в отчаянии.

Он посмотрел на Кайлу, она кивнула, пораженная неожиданной вспышкой ярости, сверкнувшей в его глазах.

– Я уехал, понимаешь? Я уехал, и со мной уехали почти все мои люди. Остались только женщины, дети, мой отец и его собственная охрана. И это все. Раньше этого было вполне достаточно.

Жила-была королева – слова Элисии вдруг всплыли в ее памяти, приобретая совсем иной смысл.

– Кайла, – произнес он нежно, но с такой болью, глядя на нее, – уходи.

– Я не могу, – помотала головой Кайла. – Я не могу уйти.

Роланд горько рассмеялся:

– Ну конечно! Как я мог забыть? Моя бесстрашная Кайла. Хочешь услышать конец этой истории?

Нет, подумала она про себя.

– Да.

– Возле Залива русалок – как раз в том месте, где на тебя напали, любовь моя, – в тот раз, когда я уехал, в шторм разбились два корабля. Большинство моряков утонули. Несколько человек спаслись и выбрались на берег. Двенадцать с одного корабля и семь с другого. Все они были чуть живые к тому времени, как их нашли наши женщины. – Он задумчиво взял в руку медальон и потер пальцами золотую пластинку. – Мы в таких случаях всегда помогали спасшимся морякам. И мой отец сделал то, что делал всегда, – он принял их, дал еды, одежду, кров до тех пор, пока они не поправятся и не смогут покинуть остров самостоятельно. Только эти люди не уехали.

Королева всех любила…

– Элинор особенно подружилась с одним пареньком ее лет. Ему было всего шестнадцать. Наверное, он рассказывал ей захватывающие морские истории. Она всегда обожала всякие истории. И этот парень – Джастин его звали – убедил ее поговорить с отцом, чтобы им дали еще немного времени после того, как они почти совсем поправились. Им якобы нужно было еще несколько недель, чтобы набраться сил, а потом они отправятся восвояси.

Роланд открыл коробочку для украшений. Внутри она была выстлана шелком, когда-то ярко-голубым, а сейчас выцветшим, в пятнах от воды.

– Три дня спустя, на восходе, эти мужчины устроили настоящую резню. Они убивали всех, кого могли найти. Они хорошо изучили замок, сколько в нем людей, где они находятся, сколько человек стражи и, главное, сколько и чего они могут украсть. Они были морскими разбойниками, ворами и убийцами.

Кайла почувствовала, как сжалась ее грудь, руки вцепились в подлокотники кресла.

– Мой отец сражался с ними, как мне сказали, но он был уже стар тогда, и его стража была захвачена врасплох. Многие из них были убиты сразу же, прямо в постели. Некоторые сражались, но недолго. Они оставили моего отца в живых. Возможно, они хотели получить за него выкуп. Марла обычно всегда просыпалась еще до рассвета. Она часто уходила в лес до восхода солнца за травами. Так было и в тот раз. Проходя по той части замка, где находилась стража, она услышала шум драки. И будучи Марлой, первое, что она сделала, это незаметно проскользнула в тайный ход. У нас всегда было и есть строгое правило: о системе ходов чужаки ничего не должны знать. Да и мы сами тогда не пользовались ими так часто, как сейчас. Одним словом, эти негодяи, к счастью, ничего не знали о туннелях в стенах замка. Марла нашла Мэдока и Сину, они все вместе собрали детей и женщин, кого успели. А затем Марла отправилась искать Элинор.

Он снова взял цепочку, с которой свисал медальон, и чуть покачал его в руке, глядя на то, как он раскачивается.

– Вместо Элинор Марла встретила Джастина.

Делай, как я сказал, и никто не умрет…

Оказалось, что в свои шестнадцать он завоевал положение капитана среди пиратов, поскольку два других капитана погибли во время кораблекрушения. Эти негодяи признали его своим капитаном за хитрость, ум и безжалостность. Он был настолько умен, коварен и жесток, что все остальные боялись этого шестнадцатилетнего мальчишку. Он был просто одержим жестокостью и жаждой власти. Его люди видели в нем изначальное зло, которое моя добрая наивная сестра не смогла разглядеть.

Роланд уронил кулон в футляр. Он упал на свою атласную подстилку с глухим стуком, который показался зловещим в повисшей тишине.

– Марла отказалась говорить им, где скрываются остальные. Она думала, что Элинор смогла убежать и присоединилась к ним. Но они нашли способ заставить ее заговорить. Они притащили Элинор, а она была тогда на восьмом месяце беременности.

Кайла закрыла глаза. Больше всего ей сейчас хотелось закрыться от его слов, ничего больше не слышать и не знать. Она уже догадалась, что случилось потом.

– Но на самом деле им не слишком были нужны признания Марлы. У них уже было все, что нужно: их добыча в виде награбленного добра и граф Лорей. Они заставили моего отца наблюдать за тем, как они все по очереди насиловали обеих женщин, а когда он попытался с ними бороться, убили его. Они бросили Марлу и Элинор умирать. Впрочем, Элинор была уже почти мертва.

Роланд очень осторожно, словно она была сделана из хрупкого стекла, закрыл крышечку футляра. Его голос казался совершенно безжизненным, когда он продолжил свой рассказ:

– Мне говорили, что Джастин получил особое удовольствие, насилуя Элинор, несмотря на ее состояние.

Кайла вдруг почувствовала, что ее щеки мокры от слез. Но она совершенно не помнила, когда начала плакать, она не чувствовала ничего, пока капли не стали холодить ей кожу.

– Марла приняла ребенка. Она понимала, что для Элинор нет ни единого шанса, но твердо была намерена спасти ее дочь. Элинор нашла в себе силы подержать Элисию на руках, прежде чем умерла. Два дня спустя я вернулся на Лорей. Мы смогли перехватить письмо от Марлы еще до того, как гонец прибыл в Лондон.

Роланд как-то странно улыбнулся, глядя на Кайлу.

– Всего два дня. Не так уж и долго, не правда ли? Доберись мы до дома на два дня раньше, и Элинор была бы, возможно, жива, а мой отец все еще был бы графом Лореем.

В горле застыл тугой комок, мешающий дышать. Ей нечего было сказать ему. Никакие слова сейчас не могли бы прогнать тот ужас и отчаяние, которыми был пронизан его рассказ. Она могла лишь молча покачать головой.

– Знаешь ли ты, что как раз позади тебя, за твоей спиной, я вижу великую пустоту, – сказал Роланд все тем же отсутствующим, безликим тоном. – Но за ней, за этой пустотой, я вижу как будто яркий огонь и слышу крики. И кровь, потоки крови, и тела. Кричащие женщины, взывающие ко мне. Мужчины, умоляющие меня о чем-то. Я только не могу разобрать, что они говорят, я не могу…