Тамара Лей - Звезда гарема

Желая уйти незамеченной, чтобы не смущать жену отца, Александра повернулась, однако зацепилась за ножку маленького столика, который с грохотом упал.

– Эй, – позвала ее Мелисса, – а я и не знала, что ты здесь.

Чувствуя себя застигнутой на месте преступления, девушка обернулась и сразу посмотрела на Агнессу. Та не поднимала головы, но Александра поняла, что женщина безмерно раздосадована и огорчена.

– Я просто... я, – Александра пыталась помочь себе руками, – я... не хотела мешать.

Сестра понимающе кивнула.

– Пойдем, – дружески пригласила она, – мне надо помочь маме добраться до ее комнаты. Она неважно себя чувствует.

Не успела Александра сделать и шага, как Агнесса подняла голову и секундой позже выпрямилась.

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, – отрезала она, хотя, вставая, покачнулась. – Думаешь, я немощная старуха, за которой нужно ухаживать и заботиться? – Повысив голос, женщина надменно взглянула на Александру. – Нет, я еще довольно молода и тебе не следует забывать об этом.

Она выглядела так, будто в любой момент могла упасть в обморок, но тем не менее на ослабевших ногах, обойдя вокруг стола, гордо выпрямившись, Агнесса проследовала мимо девушки.

Выждав, пока она не скроется из вида, сестры помолчали, затем заговорила Александра:

– Прости меня. Мелисса пожала плечами.

– Но ты ни в чем не виновата. – Закрыв книги и аккуратно положив их на место, она обошла стол и остановилась прямо перед сестрой. – Кто виноват во всех этих несчастьях, так это человек, который похитил твою мамочку. Когда-нибудь его найдут.

– Ты так думаешь?

Мелисса кивнула, потом сменила тему разговора.

– Мать поручила мне ужасно трудное дело – следить за приготовлением ужина. Хочешь помочь?

«Еще один урок», – подумала девушка, опять вспоминая Люсьена и его уроки английской жизни. Ну что ж, это звучало заманчивее и интереснее, чем прядение шерсти или вышивание. Согласно кивнув, она проследовала за сестрой на кухню.

Войдя в полуподвальное темное помещение, Александра тут же поняла, что нашла самое лучшее место в доме. Запах, исходивший из кипящих, булькающих котлов, не имел к ее выводу ни малейшего отношения, веселое клацанье кухонной утвари, смех и оживленное щебетанье поварих тоже были ни при чем. Хотя, надо признаться, обстановка в кухне располагала к хорошему праздничному настроению, и девушка только здесь с облегчением почувствовала, как тепло, разливаясь по всему ее телу, прогоняет хворь и холод. Жара была настолько сильна, что пот выступил на лбу, а одежда прилипла к телу – совсем как в Алжире, когда в жаркий полдень она поднималась на террасу.

– Чудесно, – радостно выдохнула Александра. Прежде ей никогда не приходилось посещать кухню – женщины гарема считали ниже своего достоинства показываться там, поэтому сейчас она сгорала от любопытства.

Подойдя ближе к повару, который что-то помешивал в котле, девушка внимательно посмотрела на булькающую жидкость.

– Что это?

Он шагнул в сторону, давая ей возможность рассмотреть получше.

– Пикантный заварной крем с вином, миледи, одно из любимых блюд вашего отца.

«И скоро будет моим любимым блюдом», – подумала Александра, вдохнув аромат, исходивший от него. – Как он делается?

Повар широко улыбнулся.

– Вы и правда хотите знать?

– Конечно.

Мужчину раздувало от гордости, и он торжественно вручил ей ложку.

– Попробуйте и я расскажу вам.

Помедлив, девушка оглянулась в поисках Мелиссы. Та стояла на середине кухни, опершись руками в стол, и наблюдала за двумя женщинами, замешивающими тесто. Подмигнув, она кивнула сестре, приглашая ее попробовать блюдо.

Улыбаясь, Александра зачерпнула полную ложку, подула на нее и съела крем.

– Вкусно, – призналась она, загоревшись желанием съесть все целиком. Зная, что неприлично просить еще, девушка отдала ложку повару. – А теперь скажи мне, как это делается?

Повар сиял, словно гордый отец.

– Разогреваете хорошее вино, добавляете туда яичные желтки и помешиваете, только следите за тем, чтобы смесь не закипела, а потом добавляете мускатный орех; когда масса загустееет, кладете туда сахар, шафран, соль. – Приставив палец ко лбу, он старался вспомнить, не забыл ли о каком-нибудь компоненте.

Восхищенная его потрясающей памятью, тем, что, не заглядывая в записи, повар мог сразу дать ей рецепт, Александра поблагодарила его и направилась к Мелиссе, стоявшей у вертела с насаженными на него зайцами.

– Больше соуса, – командовала сестра.– Иначе зайцы получатся сухими и невкусными.

Мужчина, пробовавший мясо, согласно кивнул, потянувшись за бутылкой соуса цвета меда.

– Ну как тебе здесь? – поинтересовалась Мелисса.

— Мне нравится. Если бы я знала, что здесь так интересно, то пришла бы сюда раньше.

Взяв сестру за руку, дочь Агнессы отвела ее от вертела.

– А какие кухни в Алжире? Думаю, они очень отличаются от наших.

– Не знаю, мне не разрешалось входить туда. Мелисса остановилась.

– Правда? Почему? Александра пожала плечами.

– Приготовление пищи – обязанность рабов, за которыми обычно следит главный евнух, но никогда – жены или дочери хозяина.

– О Боже, – вздохнула Мелисса, – как я ненавижу это пекло, этот смердящий подвал. Но мать говорит, что жена должна следить за приготовлением пищи, за тем, чтобы она была разнообразной и вкусной.

Александра подумала, что кухня – несомненно самое лучшее место в доме и самое хорошее, что есть в Англии. Но этого она, конечно, не произнесла вслух. Проверять количество и качество блюд гораздо интереснее, чем шить или прясть, или заниматься еще какой-нибудь подобной скукотищей. Люсьен расхваливал свою родину, Англию любила и мать, поэтому Александра чувствовала, что тоже начинает любить эту землю. Без них.Стараясь не думать о Люсьене, Александра снова включилась в кухонную суматоху.

Наконец, он явился. Все остальные гости прибыли несколько часов назад, и Александра уже потеряла надежду, что Люсьен приедет на турнир.

Она увидела его из окна своей комнаты. Девушка стояла обнаженная, и с тела струйками стекала вода. Хотя он находился очень далеко и различить черты его лица было невозможно, но не узнать Люсьена де Готье было трудно – он на две головы возвышался над остальными.

Несмотря на значительную потерю земель, свита у него еще оставалась внушительная, состоящая из двадцати или чуть более человек, одетых в алые доспехи, на которых сверкали золотые сполохи. Знамена такого же цвета развевались на ветру. Именно в таком составе де Готье и его вассалы подъехали к стенам Корберри.

«Согласится ли он пообедать с нами? – размышляла Александра. – Или же останется в лагере, разбитом перед Корберри?»