Елена Езерская - Роковой Выстрел

Перед отъездом из Двугорского Анна сердечно простилась с Марфой и все звала ее с собой, но та отказалась. Князь Петр нанял для нее лучшего адвоката, и тот приложил всевозможные усилия, чтобы судья счел ее действия в отношении Сычихи – произведенными в состоянии аффекта. И потом князь Петр сам лично поручился за нее. Фрол Прокопьевич не стал препятствовать освобождению Марфы, и по выходу из заключения она впервые смогла обнять свою потерянную двадцать лет назад дочь.

Марфа была счастлива – девочка выросла настоящей красавицей. А какая умница, и характером выдалась в нее... Но Марфа не осталась с молодой баронессой – она отправилась в монастырь замаливать свои грехи перед Господом.

Лиза и Михаил венчались позже в Петербурге, после того, как княгиня Мария Алексеевна прошла полное обследование у известного специалиста по душевным болезням. И, отпраздновав скромно бракосочетание Репнина и Лизы, князь немедленно увез жену в Баден-Баден – исцелять организм, отравленный ревностью.

По обоюдному соглашению на управление имениями породненных семейств поставили Никиту, а Соня наотрез отказалась покидать Двугорское, и, по слухам, нового управляющего последнее время все чаще стали видеть в обществе младшей княжны Долгорукой. Татьяна к лету, как и говорила Варвара, родила – мальчика: принимала у нее Сычиха. Чудный получился младенец – крепенький и здоровый, и крестили его Андреем.

Полина вместе с бывшим управляющим Корфов бежали в Москву, и по дороге Карл Модестович обнаружил в вещах Полины свои пропавшие в имении деньги. Он опознал их по особой метке, которую делал для себя, подсчитывая ассигнации. По этой причине подельники подрались, но потом все же помирились и решили открыть совместно немецкую пекарню, где готовили бы разные вкусности и любимый Модестовичем штруделъ с яблоками.

Забалуева по личному распоряжению Александра и при его надзоре отправили в пересыльную тюрьму, но далее его след таинственным образом потерялся. Видно, не пришло еще время падения его могущественного покровителя. Впрочем, это – уже совсем другая история...