Карен Робардс - Зеленоглазая леди

«Выбор прост, – мрачно размышляла Анна Траверн, – согласиться стать любовницей Грэма или умереть с голоду».

Если бы речь шла только о ней, она почти без колебаний предпочла бы голодную смерть, но у нее была Челси. Анна знала, что в конце концов материнская любовь пересилит гордость, соображения морали и физическое отвращение. Она просто не могла допустить, чтобы ее пятилетняя дочь оказалась выброшенной в холодный бездушный мир, если в ее власти предотвратить это.

Но мысль о том, что руки ее деверя коснутся ее кожи, а его тело совершит вторжение в ее собственное, вызывала у нее тошноту.

– Боже милостивый, помоги мне как-нибудь выкарабкаться из этой ловушки!

Как дочери священника, ей, конечно же, приходила мысль о том, что надо молиться, а не впадать в отчаяние. Но сейчас Анна произносила слова молитвы без особой надежды. В последнее время Бог, похоже, отвернулся от нее. Но Анна все-таки продолжала шептать слова молитвы. Скорее это была дань воспитанию, а не искренняя мольба о божественном вмешательстве.

В последние мучительные часы жизни мужа она молилась так много, что, казалось, утратила способность делать это искренне. На его похоронах она чувствовала себя совершенно сломленной, теперь же не ощущала ничего: ни ненависти, ни страха, ни любви, ни даже скорби. Похоже, ее жизнь окутал холодный черный туман.

С тех пор прошло уже шесть месяцев, три из них она провела в Англии по настоянию Грэма. Он начал преследовать ее с того самого момента, как она только ступила на землю Гордон-Холла. Сначала Грэм повел себя хитроумно, и Анна надеялась, что неправильно истолковала его нескрываемую нежность, поцелуи и объятия. Возможно, его избыточно нежные ласки были особым проявлением печали. Но, пытаясь убедить себя в этом, Анна подозревала худшее.

Грэм желал ее с того самого времени, когда они, все трое, были еще детьми. Он желал, но не любил ее. Пол же очень любил, несмотря на то, что Анна была всего лишь дочерью местного викария. А вот Пол и Грэм были сыновьями богатого и влиятельного лорда Ридли. С детства Пол был ее самым близким и дорогим другом. Брак мало что изменил. Их союз считался счастливым.

А потом в невероятно молодом возрасте, двадцати четырех лет, Пол умер. С его смертью и ее жизнь, и Челси разбилась вдребезги, как стекло.

В отличие от похожего на быка Грэма Пол был стройным, с бледным лицом и льняными, такими же, как и у Анны, волосами, отчего незнакомые люди иногда принимали их за брата и сестру, а не за мужа и жену. При всей своей хрупкости Пол всегда казался совершенно здоровым, хотя, как часто говаривал отец Анны, внешность бывает обманчивой. После смерти Пола доктор сказал ей, что, вероятно, у него всегда было слабое сердце.

Если бы они это знали! Они никогда бы не отважились на эту безумную авантюру, никогда бы не отвернулись от его семьи и мира, который знали, и не отправились на Цейлон.

Они сбежали из дома от невыносимой ярости отца и брата. После свадьбы старый аристократ Ридли негодовал, считая Анну, дочь священника, недостойной парой для его сына. Грэма же взбесил их брак, потому что он сам желал Анну. Но жениться на ней он, конечно же, не собирался. Для этого Грэм был слишком высокого мнения о себе, считая Анну вполне пригодной лишь для постели. Все это вызывало у Анны дурноту. Отец Пола лишил его наследства, и новобрачные оказались совсем без средств. Единственно, на что они могли рассчитывать, так это на небольшое наследство, оставленное Полу его рано ушедшей из жизни матерью, да чайную плантацию на острове Цейлон, где его мать жила еще в девичестве.

Но Анна и Пол не унывали, они были молоды и энергичны и влюблены друг в друга так, что им было и море по колено. Они взвалили на себя заботы о чайной плантации и зажили собственной жизнью. Сначала это казалось невероятным приключением, но жаркий и влажный климат Цейлона совсем не подходил для Пола. Когда родилась Челси, он уже пережил несколько приступов изнурительной лихорадки. И как бы он ни сопротивлялся, тропическая болезнь все-таки погубила его. Пол умер.

«Почему мы не вернулись в Англию, как только поняли, что этот климат для него не подходит?» – бесконечно терзала себя Анна этим вопросом.

Чувство вины постоянно преследовало ее. Она понимала, что Пол был бы еще жив, если б не женился на ней. И осознание этого мешало ей спокойно жить...

Анна вздрогнула, почувствовав внезапный порыв холодного ветра. Плотнее запахнувшись в шаль, наброшенную поверх ночного одеяния, она сидела в библиотеке в огромном кожаном кресле, свернувшись в клубочек, перед каминным огнем и чувствовала себя вполне уютно, пока не набежал этот ледяной порыв ветра. Откуда здесь мог взяться сквозняк? Она ведь тщательно закрыла дверь в холл, да и окна на втором этаже тоже были плотно закрыты, а пыльные бархатные шторы задернуты.

– Пол? – выдохнула она имя мужа, но тотчас же поняла всю абсурдность сказанного.

И как бы ни было это нелепо, она позволила себе на мгновение поддаться фантазии, представив это ледяное дуновение предвестием появления духа Пола. Со дня его смерти она чувствовала себя настолько одинокой, что готова была разговаривать даже с его тенью. Как бы она хотела переложить свою ношу на его плечи! Хотя бы на одну-две минуты! Она так устала, но ей абсолютно не к кому было прислониться. Родители ее умерли, а из родных Пола в живых оставался лишь один Грэм. Лорд Ридли умер всего на месяц раньше своего младшего сына. Что же до Грэма, то Анна уже в сотый раз думала, что, пожалуй, было бы лучше, если б у нее вообще не было родственников. Зря она поверила в его благородство, когда Грэм предложил ей и Челси жить в его доме. Но смерть Пола оставила их с Челси абсолютно нищими. По условиям завещания матери Пола, даже цейлонская плантация теперь переходила к Грэму.

Грэм и раньше замечал, что маленькая девочка Анна, бегавшая вместе с Полом в Гордон-Холле, выросла и превратилась в желанную молодую женщину. Еще за год до того, как Анна стала женой Пола, Грэм всеми правдами и неправдами пытался заманить ее в свою постель. С какой стати она вообразила, что истекшие шесть лет могли что-то изменить? А после смерти старого лорда Ридли Грэм и вовсе обретал большую власть, которую с легкостью мог использовать, пытаясь подчинить себе Анну.

Прошла минута, другая, но тень Пола так и не появилась. Конечно же, Анна знала, что этого не случится. Она остро почувствовала свое одиночество. Во всем мире не было никого, кто бы мог ей помочь. Не было никого, кто спас бы ее от участи, которую она уже считала неизбежной. Рано или поздно ей все равно придется уступить домогательствам Грэма.