Сара Беннет - Невинная обольстительница

– Неужели? – невинно моргнул Оливер. – Не уверен. Однако, может быть, вы и правы, Лоусон. Для меня все дни и ночи слились воедино в последнее время. Иногда мне кажется, что я живу во сне, и меня это нисколько не смущает.

Лоусон улыбнулся, однако в его улыбке не было и тени настоящей, неподдельной искренности. Оливеру было известно, что он считает его никчемным прожигателем жизни, не способным на серьезные поступки по причине слабоволия и духовной мягкотелости. По словам Энтони, Лоусон относился к числу тех людей, которые больше всего ценили в людях твердость характера.

– Ваша тетушка, леди Марш, в полном отчаянии от вашего поведения, Оливер. Неужели она не пыталась убедить вас благоразумно вести себя? Вы ведь ее единственный наследник, если я не ошибаюсь?

– Моя тетя – очень терпеливая женщина.

– Нисколько не сомневаюсь в этом.

Оливер одарил собеседника обезоруживающе невинной улыбкой. Лоусон весь как-то напрягся и обвел взглядом комнату, как будто желая убедиться, что рядом нет тех, чье присутствие является нежелательным.

– Насколько мне известно, Оливер, вы собрались продать Кендлвуд.

– Это верно. Кендлвуд – чудовищное сооружение, которое с каждым годом ветшает все больше и больше.

Лорд Лоусон недовольно нахмурился:

– Вашему брату эту поместье очень нравилось.

– Да, я знаю. Он умер как раз там.

Лоусон подозрительно посмотрел на Оливера, но тот нарочито небрежно зевнул и постарался принять как можно более равнодушный вид. Весь последний год лорд Лоусон был свидетелем того, как Оливер Монтгомери медленно скатывается в бездну небытия и разврата, и это вызывало в нем чувство удовлетворения и одновременно презрение к этому безвольному молодому человеку. Он считал Оливера совершенно неспособным ко лжи и человеком, которого нетрудно перехитрить. Наверное, именно поэтому Оливеру и удалось тогда остаться в живых.

– Расскажу вам одну забавную вещь, Лоусон, – спокойным, безмятежным тоном произнес Оливер. – В свое время ходили упорные слухи о том, что мой прадед обустроил в Кендлвуде какую-то особую, тайную, комнату, в которой якобы он спрятал семейные сокровища.

– Тайная комната?

Оливеру показалось, что лорд Лоусон от удивления окаменел.

– Я вообще-то не слишком верю в это, – небрежно отозвался Оливер.

– Так все-таки есть такая комната или нет? – настойчиво поинтересовался Лоусон.

– Да! Есть такая тайная комната. Я хотел сказать, что не верю в то, что там таятся какие-то сокровища. Если и были деньги у моего прадеда, то он полностью потратил их на строительство Кендлвуда. Хотя, может быть, какие-нибудь мелкие вещицы и остались. Горстка бриллиантов или что-то в этом роде. Впрочем, скоро я буду это точно знать.

– Откуда же вы это узнаете? – едва ли не прошипел лорд Лоусон.

– Видите ли... – Оливер сонно моргнул, стараясь изо всех сил сохранить невозмутимое выражение лица. – Когда мы начнем сносить дом, я дам указание рабочим делать это с особым тщанием. Пусть разбирают кирпич за кирпичом, чтобы я мог обнаружить эту самую потайную комнату. Если они заметят что-то странное, то тут же сообщат мне об этом.

– Если вы будете на тот момент трезвы.

Слова Лоусона вызвали у Оливера улыбку.

– Постараюсь быть трезвым. Мне действительно хочется убедиться, был ли в Кендлвуде спрятан клад.

Пытаясь скрыть охватившее его волнение, лорд Лоусон принялся разглаживать ткань своего жилета, затем достал из карманчика серебряные часы на цепочке, открыл крышечку и тупо уставился в циферблат.

– Знаете, Оливер, мне пора идти. У меня намечена встреча с сэром Робертом. – Лоусон щелкнул крышкой часов и пристально посмотрел на Оливера из-под кустистых бровей. – Кстати, когда вы собрались приступить к сносу Кендлвуда?

– Скоро. – Оливер снова зевнул. – Сначала мне нужно выселить из дома этих надоедливых женщин и детей. Сразу, как только они съедут, я приступлю к сносу. Приходится проявлять суровость.

– Вы позорите вашу семью, Оливер, – облил его презрительным взглядом Лоусон. – Ваш брат стоил десятка таких, как вы. – С этими словами он вышел из зала.

Оливер проводил его внимательным взглядом, думая о том, что все складывается именно так, как он и задумал. Ему удалось посеять семена сомнения в душе Лоусона, лишить его душевного равновесия. Теперь он будет считать дни и часы, остающиеся до того момента, когда приступят к разрушению Кендлвуда.

Улыбаясь своим мыслям, Оливер заказал бренди. Действительно, такой несомненный успех следует отметить. Сейчас нужно набраться терпения и ждать. Какой же следующий шаг предпримет Лоусон? Сейчас он обеспокоен тем, что в особняке существует тайная комната, которую теперь могут обнаружить. Найдут комнату – значит, отыщется и то, что в ней спрятано. Скоро Лоусон окажется на грани отчаяния, поскольку откроются факты, которые он так тщательно скрывает.

Убийца.

Оливер злорадно улыбнулся, хищно обнажив зубы. Да, Лоусон еще поплатится за свое злодеяние, и, видит Бог, это случится очень скоро...

Карета лорда Монтгомери имела поистине шикарный вид по сравнению с уличными кебами или даже каретой Расселов, которую те берут напрокат. Вивианна подумала, что владеть такой каретой и такими лошадьми – бессмысленная, дорогостоящая причуда, однако все ее неодобрительные мысли сразу улетучились, стоило ей опуститься на сиденье, обтянутой мягкой, приятной на ощупь кожей.

Если это дает возможность обладать таким чудесным средством передвижения, то принадлежность к старинному аристократическому роду, в конце концов, не такая уж и плохая вещь.

Вивианна посмотрела на сидевшего напротив Оливера.

Как она и опасалась – и в то же время надеялась, – он разглядывал ее. Совсем недавно Афродита прислала Вивианне новое платье и еще одну записку. И хотя присутствие Лил не позволило ей внимательно прочитать это послание – она поспешила засунуть письмо в сумочку, – даже беглого знакомства с ним оказалось достаточно. Афродита предсказывала, что Оливер непременно заинтересуется ее новым нарядом, хотя предупреждала, что не следует преувеличивать значение этой меленькой тактической уловки. Вивианне следует не забывать и о таком важном оружии, как дарованная ей природой и Богом юная красота. В письме содержался и ряд советов.

«Улыбайтесь ему, но при этом отводите взгляд в сторону. Притворитесь, что любуетесь пейзажем за окном. Притворитесь, что не замечаете его внимания к вам. Делайте вид, что не замечаете того впечатления, которое вы производите на него.

Держитесь от него на расстоянии вытянутой руки. Поддразнивайте его своими телодвижениями...»

Все это легко выглядит на бумаге, но на самом деле... Признавать собственную красоту было для Вивианны непривычным. Пейзаж за окном не вызывал у нее никакого интереса. Ну а пристальный заинтересованный взгляд Оливера смущал ее настолько, что ей хотелось поскорее оказаться в каком-нибудь другом месте, где рядом с ней на многие мили вокруг не будет ни единой живой души.