Кинли Макгрегор - Нежная подруга

– Джоанна говорит, что любит его и от брака ее никто не сможет отговорить.

– Но я все же удивляюсь, что ваш отец согласился на это. Особенно после того, что случилось с Анной, – добавила Кристина.

Глаза у Эмили стали задумчивыми.

– Ты меня извинишь? – сказала она, обращаясь к Кристине. – Я очень устала.

– Ах, прости мою нелюбезность! – воскликнула Кристина и тут же вскочила на ноги. – Пойдем, я позовy служанку, чтобы она приготовила тебе комнату, а пока можешь отдохнуть в моих покоях.

Эмили и Кристина удалились, а мужчины вернулись на свои места в кресла.

Несколько минут Дрейвен молчал, размышляя о том, что услышал.

– Кто такая Анна? – спросил он, обращаясь к барону.

– Это одна из сестер Эмили. Она умерла лет девять назад.

Дрейвен кивнул и, немного помолчав, добавил:

– Ну что ж, поскольку мы понимаем, что это не светский визит, не велите ли управляющему принести ваши счета?

– Сейчас? – с испуганным видом спросил Оррик.

Дрейвен пристально посмотрел на него:

– Сейчас ничем не хуже, чем любое другое время.

Оррик нервно сглотнул.

– Ну что ж. Я провожу вас в комнату, где хранятся счетные книги.

Барон встал, поставил кружку с элем на каминную полку и вывел гостей из зала.

– У него рыльце в пушку, – шепнул Саймон Дрейвену.

– Знаю, – ответил Дрейвен, чувствуя, что мысль об этом ему неприятна. Как бы то ни было, он с бароном не ссорился, и Оррик всегда казался ему порядочным человеком.

Но если барон действительно обманывает Генриха, Дрейвен ничего не сможет сделать, чтобы спасти его.

– Ты думаешь, что я дурочка? – спросила Эмили. Она сидела на диванчике в будуаре Кристины и прижи-мила к груди маленькую красную подушку.

Кристина сидела напротив нее в тяжелом резном кресле, держа на коленях рукоделие.

На лице у нее было задумчивое выражение.

– Дело не в том, что ты хочешь выйти замуж. Просто я не уверена, что именно его тебе, следовало выбрать. Он такой…

Кристина замолчала, вероятно, пытаясь найти Дрейвену подходящее определение.

– Устрашающий? – подсказала Эмили.

– Пожалуй.

– И мрачный?

– Да.

– И отчужденный?

– Да.

– Странный? – насмешливо добавила Эмили.

– Вот именно.

Эмили бросила в подругу подушкой.

– На этот раз обошлось без «да».

Кристина улыбнулась и сунула подушку себе за спину.

– Ну сколько можно?

Эмили рассмеялась:

– Не такой уж он странный.

– Ты так думаешь? Оррик говорит, что в сражении лорд Дрейвен становится безумным. Что он прорубается сквозь толпу людей, как лемех плуга сквозь снег.

– Я думаю, что в сражении это хорошее качество.

– В сражении – возможно, но что, если он и дома этим занимается?

Эмили удивленно выгнула бровь:

– Пашет снег дома?

– Эмили! Не притворяйся глупенькой.

– Да нет, я понимаю, о чем ты говоришь, – вздохнула Эмили. – Но я ни разу не видела, чтобы Дрейвен вышел из себя в моем присутствии.

– Ты только что познакомилась с ним, – напомнила Кристина.

– Знаю. Но в нем есть что-то такое, отчего у меня… – Эмили замялась, пытаясь подыскать нужное слово, – у меня внутри все трепещет.

Кристина улыбнулась с понимающим видом:

– Ты видела мало мужчин, Эмили, и вряд ли видела таких, как лорд Дрейвен.

– В этом ты права.

– Я подозреваю, что ты сильно увлечена им.

– Увлечена? Я? – переспросила смеясь Эмили. – Так кто же из нас глупенькая?

– Только не я, – покачала головой Кристина, втыкая иголку в полотно. – Такой трепет, такое жаркое, головокружительное ощущение испытываешь, когда смотришь на красивого мужчину.

– Я знаю, как это называется.

– Да, но ты никогда этого не испытывала, держу пари. Откуда? Твой отец никогда не впускал в замок красивых мужчин, боясь именно этого.

Это было, в общем, правдой. Найлз походил скорее на волосатого зверя, чем на человека. Он был на два дюйма ниже ростом, чем Джоанна, и приземист, как дуб, с жесткими коричневыми волосами и густой бородой. Эмили никогда не могла понять, что привлекательного нашла сестра в этом мужчине.

Эмили задумалась над словами Кристины. Неужели ее чувства – это всего лишь увлечение?

– Вполне возможно. Но что тогда сказать о тебе и Оррике?

Кристина уклончиво промолчала, пожав плечами.

– Нет уж, не пытайся отмалчиваться.

Кристина рассмеялась и снова принялась за рукоделие.

– Прости. Оррик добр ко мне. Даже очень добр, и у меня нет причин жаловаться.

– Но ты не совсем счастлива. Я вижу это по твоим глазам.

Кристина нехотя кивнула:

– Тяжело каждую ночь ложиться в постель с чело веком, который старше твоего отца. Мои приемные дети старше меня.

Эти слова вызвали у Эмили сочувствие. Многие женщины жаловались на то же.

– У тебя по крайней мере есть муж, – тоскливо проговорила Эмили. – А скоро будет еще и ребенок.

Кристина подняла на подругу глаза:

– Я знаю, как тебе хочется иметь ребенка. И может быть, лорд Дрейвен и не так уж плох. И, зная твоего отца, я думаю, что вряд ли тебе подвернется другой шанс найти себе мужа.

От этих слов подруги в груди у Эмили все сжалось. Ей не хотелось думать о том, что она проживет жизнь незамужней.

Что она будет делать, если вернется в отцовский дом?

– Я должна это устроить, – прошептала Эмили. – Должна.

В следующие два дня Эмили не видела Дрейвена – он занимался счетами Оррика. Бессчетное количество раз они с Саймоном проходили мимо закрытых дверей, прислушиваясь, не донесется ли оттуда какой-либо звук.

Ничего. Ни фырканья, ни ругательства, только зловещая тишина.

Оррик посылал Дрейвену еду, но она возвращалась нетронутой.

На третий день, когда Саймон с Эмили, Кристиной и ее мужем сидели за полдником, Оррик спросил, разбивая ножом вареное яйцо:

– Неужели этот человек никогда не спит?

– Вы удивитесь, узнав, сколько времени этот человек может оставаться без сна, – хмыкнув, ответил Саймон.

– Очевидно, – пробормотал Оррик. – Никогда не видел человека, который работал бы с таким рвением.

Эмили тоже не видела.

Конечно, она и сама могла быть такой целеустремленной, когда дело того требовало. Но просмотр счетов и налогов?

Нет уж, она бы предпочла, чтобы ее привязали заво-лосы к шесту и утопили в маринаде.

Эмили обратилась к Саймону, стараясь разогнать мрачное настроение собравшихся:

– Раз уж лорд Дрейвен, кажется, решил провести все время своего визита в хранилище, нельзя ли нам как-нибудь побывать сегодня на ярмарке?

Саймон сердито посмотрел на дверь в хранилище, словно презирал ее не меньше, чем Эмили.

– Не вижу, почему бы…

– Отец! – раздался вдруг чей-то пьяный крик.

Дверь в комнату распахнулась, оглушительно ударившись об стену. Эмили испуганно вздрогнула.