Шеннон Дрейк - Рассвет любви

— Миледи. — Уоллес отвесил ей поклон.

— Сэр Уильям, — чуть заметно кивнув головой, вежливо обронила Элинор.

Уоллес подвел ее к столу.

— Вы, наверное, знаете, что мы двинемся в Париж, как только прибудет присланный королем эскорт.

— Да.

— Тогда, вероятно, вы довольны тем, что больше вам не нужно подвергать опасности свою жизнь ради того, чтобы избежать нашего общества.

— Да.

— Конечно, этот дом — не совсем то, к чему вы привыкли, но это лучшее, что у нас есть.

На губах Элинор появилась улыбка.

— Сэр Уильям, неужели вы думаете, что я могу рассказать королю…

— Миледи, — почтительно перебил он, — меня пугает только тот день, когда, четвертованный, я встречусь с Творцом. Но что до того, о чем вы собираетесь рассказать королю… это, миледи, зависит лишь от вас.

Улыбка Элинор стала шире.

— Вы и вправду так считаете?

— Конечно.

— За вас, сэр! — Она поднесла к губам кубок с вином. — Признаюсь, мне будет искренне жаль, если в один прекрасный день вас четвертуют.

Уоллес расхохотался.

— В самом деле?

— Да, сэр Уильям, искренне жаль.

Улыбнувшись еще раз, Элинор отвернулась, и ее взгляд скользнул дальше, туда, где за столом сидел Брендан. Он взглянул на Элинор: в глазах ее было столько боли и отчаяния, что у него защемило сердце. Она показалась ему беззащитной маленькой девочкой.

— Миледи! — радостно улыбнулась ей сидевшая за столом Марго. Они обнялись.

— Стало быть, ты тоже участвовала в этом? — пошутила Элинор.

— Только потому, что боялась за вас, — улыбнулась Марго. — Но теперь все хорошо, правда? Вы могли погибнуть… вот Брендан и придумал все это.

— Марго, леди Элинор, ужин ждет вас, — напомнила Элен. — Миледи, отведайте этой рыбы. Скоро вы будете в Париже, но даже там вам не придется попробовать ничего лучше. И такого вина тоже.

— Вот в этом я нисколько не сомневаюсь, — пробормотала Элинор, усаживаясь за стол, и грациозным кивком поблагодарила Элен, когда та захлопотала вокруг нее.

Все воздали должное чудесно приготовленной рыбе и всему великолепию стола, в том числе и Уоллес, который выразил сожаление, что ему не приходилось раньше попробовать стряпни Элен.

Кто-то из мужчин тронул струны, и через мгновение сладостные звуки музыки наполнили комнату. Низкий, чуть хрипловатый голос запел старинную балладу о покинутой девушке и истекающем кровью воине. Завороженные красотой и печалью, зрители молча слушали. Уже давно стихли чарующие звуки, а они все сидели, погрузившись в свои мысли.

Первым очнулся Брендан.

— Твоя баллада хороша, приятель, может быть, даже слишком хороша для нас. Сыграй-ка нам лучше что-нибудь…

— Повеселее, — вмешался Эрик. Выскочив из-за стола, он схватил Марго за руку. — Потанцуешь со мной, красавица?

— Конечно, прекрасный сэр! — смеясь, согласилась Марго.

Они вышли на середину, и начался танец — дикий, неистовый, так что у зрителей перехватило дыхание. Наконец у танцоров закружилась голова, и они, смеясь, схватились за руки и остановились.

— Эх, жаль, что волынки нет! — вздохнул Уильям и повернулся к Элинор. — Миледи, могу ли я надеяться, что вы окажете мне честь…

Элинор встала.

— Охотно, сэр, если вы меня научите.

— У нас в горах этот танец танцуют в честь королевы Мая. Ведь мы, дикие и невежественные горцы, до сих пор верим в духов земли. Я с радостью научу вас ему, миледи.

Потягивая маленькими глотками вино, Брендан с удивлением следил за этой парой. Враги… непримиримые враги. Элинор ясно дала понять, что ничего не изменилось. И вот она как ни в чем не бывало танцует с Уоллесом. Покачав головой, он выругался сквозь зубы, стараясь не видеть того, как сверкают ее глаза, как струятся по плечам распущенные волосы…

— Сэр Брендан?

Элен потянула его за руку, и он послушно встал. Брендан танцевал как во сне. Он очнулся, только когда пришло время менять партнеров и маленькая ручка Элинор вдруг оказалась в его ладони. Глаза их встретились. Брендану показалось, что они плывут по воздуху.

— Мне нравится этот танец, — прошептала ему на ухо Элинор. — Он такой красивый.

— Это потому, что он родился в Шотландии. Ты и представить себе не можешь, как красивы наши горы, наши ущелья, водопады, горные озера. Они такие же голубые, как твои глаза.

— Возможно. Я ведь их никогда не видела.

— А бесчисленные острова на западном побережье Шотландии, где море с ревом бьется о скалы, а вода, серо-голубая, почти сливается с горизонтом! И земля…

— Красная, — подсказала Элинор.

— Красная?

— От крови, — пробормотала она и, выпустив его руку, вернулась за стол.

Брендан был как в тумане. Он не заметил, как все разошлись, как ушел Эрик, уводя за собой Марго, как неслышно один за другим выскользнули из-за стола остальные. Остались только они вдвоем с Уоллесом. Мужчины молча смотрели, как догорает огонь в камине.

— Эскорт прибудет завтра, — вдруг напомнил ему Уоллес.

— Да…

— Так не трать даром время, парень!

Словно очнувшись, Брендан в три прыжка преодолел лестницу и замер перед дверью в комнату Элинор.

Уже коснувшись ее рукой, он вдруг словно превратился в камень. Сумасшедший, пронеслось у него в голове.

Брендан мучительно гадал, ждет ли его Элинор.

Она ждала.

Стояла такая тишина, что даже время, казалось, остановилось. В камине беззвучно ллясали языки пламени.

То, что происходило совсем недавно, было похоже на сон. Она смеялась, кружилась в новом, незнакомом ей танце под чарующие звуки лютни, вместе с Уоллесом жалела, что не может послушать волынку. И чувствовала себя предательницей — ведь эти люди несли смерть и разрушения ее родной стране. Сомнения раздирали ее: они тоже умирали, отдавая свою жизнь за то, во что свято верили. Они сражались против ее короля, которого она почитала и будет почитать. Зажмурившись, Элинор попыталась воскресить в своей памяти тот страшный день в Клэрине, когда там лилась кровь, но в ушах ее по-прежнему пела лютня, а сердце с каждой минутой болело все сильнее.

Она ждала…

И вот наконец дверь отворилась, и пламя камина выхватило из темноты лицо Брендана. Элинор как во сне потянула завязки платья, и оно медленно сползло к ее ногам, а она все не в силах была отвести глаза от темного силуэта, застывшего в дверях. Он замер, и она не понимала, чего же он ждет, когда она стоит перед ним обнаженная, прикрытая только легким шелком волос. Даже на расстоянии он должен был слышать, как гулко стучит ее сердце…

Неужели он не догадывался?

Дверь с легким стуком закрылась, и он шагнул к Элинор. Она кинулась к нему на шею, и Брендан подхватил ее на руки.

Как счастлива была бы Элинор, если бы это продолжалось вечно…

Брендан проснулся с первым лучом солнца.