Шеннон Дрейк - Рассвет любви

Его лицо было мрачным как туча. В ледяной улыбке сквозило надменное презрение.

— Кто знает, миледи? Может, если вы приведете себя в порядок, в другой раз я и найду вас более соблазнительной?

Элинор взяла себя в руки, чтобы снова не наброситься на него с кулаками. Не хватало еще, чтобы он опять прижал ее к себе!

— Скорее уж я предпочту оказаться в лапах ваших соплеменников! — буркнула она, стараясь кое-как пригладить растрепавшиеся волосы.

— Это можно легко организовать, — с готовностью предложил он.

— Ради всего святого, — вспыхнула она, — уходите!

— С радостью, — насмешливо бросил он.

Дверь захлопнулась. Со скрежетом задвинулся засов.

Элинор застыла, тупо глядя на дверь. Ей стоило неимоверных усилий, чтобы не разрыдаться.

И все же силы оставили ее. Упав на кровать ничком, Элинор залилась слезами.

Ей снился сон.

Она была дома, в замке Клэрин. Скотты были разбиты у Фолкерка. Она вернулась вместе с английской армией. Ее называли святой Ленорой — просто потому, что она поступила так, как подсказало ей сердце. Но враг вернулся, грабя, убивая, сжигая все на своем пути. Словно грозный прилив, отряды скоттов захлестнули их край, остановившись только у замка Клэрин, чьи толстые каменные стены, окруженные глубоким рвом, встали на их пути неодолимой преградой.

Укрывшись в башне замка, Элинор видела, как всех, кто был за крепостной стеной, согнали в большой амбар. Она видела, как его поджигали. И видела, как скотты стояли поодаль и смотрели на полыхающий огонь. Выскочив из замка, Элинор, а вслед за ней несколько воинов, их жены и дети быстро растащили горящие охапки хвороста и погасили пламя. Чудом спасшиеся люди по команде Элинор попрыгали в крепостной ров с водой. К счастью, они успели вовремя. Погибло всего семь человек.

Весть об этом разнеслась широко. Мужчины — все, кто мог носить оружие, — по призыву короля встали под знамена с английским львом, чтобы сражаться со скоттами. И тогда послали за Элинор. Ее просили встать в ряды воинов вместе с мужчинами. Одно присутствие святой Леноры должно было укрепить моральный дух армии.

Но прошло немного времени, и все изменилось. Как наследницы отца, обязанностью Элинор было всего лишь содержать в надлежащем порядке замок, земли и получать доходы — до тех пор, пока «не произведет на свет наследника».

Перед глазами ее вновь возник замок. Она мысленно перенеслась в большой зал замка. В тот день никакие мысли о надвигающейся войне еще не тревожили их. Все казалось таким мирным. В камине уютно пылал огонь. Новые яркие гобелены — творение фламандских мастеров, — привезенные заезжими торговцами, украшали каменные стены, от которых даже летом тянуло промозглой сыростью и холодом. В стране давно царил мир, торговля и ремесла процветали, крестьяне богатели. Элинор обожала отца, хорошо образованного человека, далеко опередившего свой век и считавшего, что миром должен править разум. Она так и не смогла смириться с его смертью. На плечи девушки легла огромная ответственность. Нужно было должным образом встретить посланцев короля, когда они отправятся на север. А еще заботиться обо всех в деревне — лечить заболевших, неукоснительно посещать все службы в церкви, провожать в последний путь тех, кто покинул этот мир, и приветствовать тех, кто только еще входил в него.

Кузены мечтали выгодно сбыть Элинор с рук. То один, то другой появлялись в замке, надеясь ослепить кузину перечнем мужчин, получивших известность при европейских дворах. К тому же и сам замок Клэрин, хоть и пострадал при осадах, был лакомым кусочком. А кузены отчаянно нуждались в деньгах. К ужасу Элинор, каждый новый претендент на ее руку, казалось, был еще хуже предыдущего. Роберт Ланкастере, к примеру: ростом с сидящую собаку, он еще к тому же страдал от какой-то непонятной мерзкой кожной болезни. Но этот хоть был достаточно образован и изысканно вежлив. Тибальд, лорд Эксин, наследник графской короны, был хорош собой, зато отличался отвратительной жестокостью — ради забавы сын графа обожал топить котят.

Так оно и продолжалось. Элинор отвергала одного претендента за другим.

— Твоему поведению просто нет названия! — бушевал ее кузен Альфред. — Это просто возмутительно! — Не выдержав, он принялся расхаживать перед камином. — Элинор, что толку ходить вокруг да около? Ты потеряла отца, была вынуждена защищать свой замок с оружием в руках… но с тех пор прошло бог знает сколько лет. Ты уже не ребенок. Учти, о тебе уже поползли всякие слухи. Люди шепчутся, что ты хромая, кривая, горбатая и уж не знаю что… Дескать, именно поэтому…

— …ни один из завидных женихов не осмелится предложить ей руку? — донесся скрипучий голос из-за высокой спинки стоявшего прямо перед камином кресла. Это был Корбин, еще один кузен Элинор. Двумя годами младше Альфреда, он обладал незаурядным чувством юмора — во всяком случае, обожал вышучивать все, что касалось жизни светского общества. Но к Элинор он относился совсем иначе, чем Альфред. Он считал, что все должно идти своим порядком. Альфред же воспринял предсмертную волю отца Элинор позаботиться о кузине с каким-то болезненным чувством долга.

— Альфред, может, все эти женихи и знатны, и баснословно богаты, — тихо сказала Элинор, глядя на руки, сложенные на коленях. Потом вдруг резко выпрямилась во весь рост, оттолкнула тяжелое кресло и с вызовом посмотрела в глаза кузену. — Но… они…

— Не обладают никакими иными достоинствами? — подсказал Корбин.

Элинор бросила на него благодарный взгляд.

— Корбин прав.

— Элинор, мой долг — благополучно выдать тебя замуж. А твой долг — подчиниться воле отца. Ты ведь говорила, что любишь его? Неужели так трудно исполнить его желание? — требовательным тоном заявил Альфред.

— Я его обожала! — вспыхнула Элинор.

— Вот-вот! А он оставил тебя на мое попечение. И вот теперь ты делаешь все, чтобы помешать мне выполнить свой долг в отношении тебя.

Из груди Элинор вырвался вздох.

— Альфред, — умоляюще пробормотала она, хрустнув пальцами, — постарайся понять наконец! — Я не выйду замуж за человека, которого не могу уважать…

Альфред покачал головой.

— Тогда ты отправишься во Францию. Граф Ален де Лаквиль недавно овдовел, и у него нет наследника. Он намного старше тебя… но ведь ты всегда любила и уважала его, не так ли?

Элинор заколебалась. Ален действительно был неплохим человеком. И к тому же весьма богатым. Благородный, добрый, с тихим, мягким голосом. Ему очень шла пышная шевелюра белых как снег волос. Несмотря на возраст, он казался еще молодым человеком. И он ей нравился. Но…

— Но он же старше моего отца! — прошептала Элинор.

— А моя жена, как мне кажется, старше самого Господа Бога, — пошутил Корбин.