Мила Ваниль - Соблазни моего мужа

— Да, если ты не записан на маникюр.

— А-а-а! — Он хохотнул. — Точно не пересечемся. Я на скалодром. И не опаздывай на обед, я ждать не буду.

— Есть, сэр, — ответила я, улыбнувшись.

— Хотя… — Иван закатил глаза, но все же продолжил: — Дай мне свой номер телефона, что ли. Я ж теперь переживать буду, вдруг вляпаешься куда, с твоими-то талантами.

Мне что, опять обидеться? Или обрадоваться, что у меня номер телефона попросили? Ядвига обеспечила меня ВИП-картой с безлимиткой, звонки не разорят. Иван переживать будет, надо же.

— Да как-то и без заботы дожила до своих-то годов, — неловко пошутила я. — А на лайнере какая-то чертовщина твориться.

— Ты на лайнере, — напомнил Иван. — И я о тебе позабочусь, раз уж… так получилось.

— А-а-а… Ты ответственен за тех, кого приручил?

И чего меня несет? Я радоваться должна, у Ивана появился ко мне интерес. А ведь обидно, он, и в правду, относится ко мне, как к забавной зверушке. Вроде как напоил молоком бездомного котенка, который плакал под дверью, а теперь не может его выгнать обратно в подъезд. Просто жалко, но кот ему не нужен.

— Теперь я навязываюсь, да? — усмехнулся Иван. — Ладно, Аля, прости.

«Аля» резанула по живому. Алькой меня звал старший брат, переделав мое имя на свой манер. Из глаз брызнули слезы.

— Что с тобой?

Иван, который уже встал, собираясь уходить, снова опустился на стул.

— Я тебя обидел? — спросил он растерянно.

— Нет. Нет-нет, — я замотала головой, хватая салфетки. — Это… Ты сказал… Аля.

Что толку придумывать причину слез? Пусть знает правду, он уже и так уверен, что я — чокнутая.

— Нельзя было? — уточнил он.

— Не в этом дело. Так меня называл только один человек, очень давно… Я заплакала, потому что он…

Я комкала в руках салфетку. Эта боль никогда не пройдет, она — навсегда.

— Он был тебе дорог, — закончил за меня Иван.

— Да… Да, очень.

— Извини. Проводить тебя?

Мне показалось, Иван помрачнел. Потому что не любил женских слез? Или потому что я грузила его тем, что его не касалось? Рыдать в ресторане как-то стыдно, но слезы все еще душили. К черту красоту…

— Да, пожалуйста, — попросила я. — До номера… сьюта…

Мы шли молча, и только у двери я повернулась к Ивану и сказала:

— Это мой брат. Мой старший брат звал меня Алькой. Он погиб, уже давно.

Я потянулась к сумочке, чтобы вытащить карту, но Иван не позволил. Совершенно неожиданно он обнял меня, как будто накрыл собой, а я всхлипнула и затряслась в рыданиях, прижимаясь щекой к его плечу.

Мы все же зашли в сьют, но не в мой, а в его. Иван усадил меня на диван, принес стакан воды и пачку бумажных платков.

— Прости… Это как-то случайно… — пробормотала я, вытирая слезы.

Он кивнул. Как понять, что у него на уме, когда он так серьезен?

— Я пойду…

— Куда? — Тут же вскинулся он. И махнул рукой, помрачнев: — Да, я обещал не навязываться, извини.

— К себе. Ты не навязываешься. — Я достала смартфон. — Какой у тебя номер?

Он продиктовал цифры, я набрала их и нажала вызов. Заиграла музыка Эдвина Мартона — Ice Symphony, и я машинально посмотрела на экран своего смартфона. Ничего подобного, звонили не мне. Я уставилась на Ивана.

— Да, определился, — сказал он, отклоняя вызов. — Эм… А почему ты так на меня смотришь?

— Набери, — попросила я.

— Зачем?

— Набери.

Он шумно вздохнул, но послушался. Через несколько секунд мы наслаждались «Симфонией льда», которую теперь исполнял мой смартфон. Мартон, конечно, известный композитор и скрипач, но его мелодии не звучат из каждого утюга. А «Симфония льда» — не «Зима», под которую танцевал Плющенко на Олимпиаде.

— Боюсь заглядывать в твой плейлист, — пошутил Иван. — Неужели скрипка?

— Угадал, — фыркнула я. — Ладно, не буду мешать. Ты на скалодром собирался.

— Погоди… — Он снова меня остановил. — Ты останешься в сьюте? Не пойдешь, куда хотела?

— Н-нет… Нет желания. Скажу стюарду, пусть отменит запись. Полежу, посмотрю телек.

— Этим можно дома заниматься, — отрезал Иван. — Пойдем со мной.

— На скалодром? Я не умею.

— Посидишь, посмотришь. Может, захочешь попробовать.

Алена, соглашайся! Тебе уже и делать ничего не надо, только добить мужика, да в койку упасть.

От этой мысли стало горько. Мне все чаще приходилось напоминать себе, что я обманываю Ивана ради родителей. Если бы он сопротивлялся, если бы рядом с ним находилась какая-нибудь женщина, мне было бы легче. Но он казался порядочным человеком, совершенно не напоминал бабника, и относился ко мне по-доброму. А я вела себя, как проститутка.

— У меня еще одно дело есть, — сказала я. — Надо купить что-нибудь из одежды.

— С твоими вещами что-то случилось? — хмыкнул Иван.

— М-м-м… Вроде, да. Они не мои.

— Это как?

— Я говорила, что с подругой собиралась в круиз. — Снова пришлось врать. — А она в самый последний момент заболела. Я уже к ней ночевать приехала, с вещами, чтобы вместе потом в аэропорт ехать. В общем, мы чемоданы перепутали. Или она мне свой специально подсунула. У нас размер одинаковый.

— Так это ее вещи? — зачем-то уточнил Иван.

— Да. Мне в них неуютно. Хочу купить джинсы и пару кофточек.

— В городе дешевле.

Ох, как благородно. А я помню, что по магазинам он ходить не хочет.

— Нет, мне к прогулке надо. Иначе придется идти в чужом.

Кажется, я сделала все, чтобы Иван оставил меня в покое хоть на пару часов. Мне так хотелось остаться с ним, что в животе образовался сладкий тугой узел. Но ведь он чужой муж! А я… я привязываюсь к нему…

Если он переспит со мной — он предатель. Если нет, я останусь без денег и по уши в долгах. Ах, почему мы просто не встретились где-то в Москве? И чтобы он был свободен…

— Значит, идем на скалодром, потом — по магазинам. Пообедаем, и на прогулку.

Мужчина решил — мужчина сделал. Иван больше не слушал моих отговорок, позволил только зайти к себе, чтобы умыться и переодеться. Кажется, ему действительно спокойнее, когда я рядом. Удивительно, но это чувствовалось. И где тот суровый мужчина, который не соглашался даже на чашку кофе? Теперь он держал меня за руку, как будто я могла исчезнуть. Так мило!

— Алена, может, попробуешь? — спросил он, надевая экипировку. — Я видел тебя в тренажерке, у тебя хорошие мышцы, ты гибкая.

Столько комплементов сразу? А приятно, когда мужчине нравится твое тело не в горизонтальном положении.

— Не-а… — протянула я, поглядывая на стену с уступами. — Посмотрю.

Иван все же уболтал меня на одну попытку. А я, глупая, поверила, что не так это и сложно, насмотревшись, как легко он прыгает по стене. Он сам подобрал мне скальники — специальную обувь, — сам закрепил все ремни, проверил страховку. Каким образом он договорился с инструктором? Впрочем, меня больше волновало, как я справлюсь с простым, казалось бы, заданием.