Ольга Пашнина - Свидания со злодеем

Очень странное ощущение — вдруг оказаться по другую сторону заграждений.

Воид понесся по солнечным зеленым улицам города. Позади нас ехали еще два воида из кортежа, закрытых и сдержанно-серых. Я знала, что Лаура наблюдает за каждым моим действием и, вероятно, обо всем доложит Габриэлу. Поэтому отбросила лишние размышления и постаралась сосредоточиться на новой роли. Скоро это станет естественным образом жизни: члены знатных семей постоянно участвовали в публичных мероприятиях.

Вскоре мне даже понравилось улыбаться и махать людям, пришедшим на нас посмотреть. Их счастье заряжало энергией — я никак не могла понять, откуда в совершенно незнакомых людях такая радость за свадьбу какого-то лорда и его девушки. Почему они волнуются и восхищаются не меньше меня.

Такая эмоциональная подпитка пришлась как нельзя кстати: я совсем ничего не съела за завтраком и, к тому времени, как кортеж подъехал к саду, чувствовала совсем не легкий голод.

Но угощение и вино предназначалось гостям, а не новобрачным. Пока все бродили меж золотистых шатров, общаясь за бокалом холодного игристого и поедая нежные тарталетки с морепродуктами, мы с Генри должны были позировать художнику. За час он должен был создать несколько эскизов, которые позже превратит в портреты — и они украсят наши с Генри апартаменты, семейный зал в резиденции Гримвеллов и Галерею Знати в королевском музее.

— Ты великолепна, — улыбнулся будущий муж, помогая мне выйти из воида.

— Не делай вид, что удивлен, ты ведь уже видел платье.

— Тебе идет счастье, Теана. И эта прическа. Идем, нас все заждались.

Он крепко держал меня за руку, пока мы шли до места рисовки.

— Как прошла поездка?

— Волнующе. Столько людей. Они смотрели на меня, бросали на дорогу цветы. Почти как принцессе.

— Королевские свадьбы, конечно, проходят шикарнее, но наша — тоже довольно яркое событие. Понравилось быть в центре внимания?

— Не знаю, — честно призналась я. — Испугалась. Неделю назад я была гувернанткой в детском саду, а сегодня на свадьбе будет королевский советник…

— И обязательно пригласит тебя на танец, — рассмеялся Генри.

Мы подошли к красивым, увитым живыми благоухающими цветами сирени, качелям. На столике неподалеку нашелся запотевший графин с чистой лимонной водой, но, к моему сожалению, не было никакой еды.

— У нас будет не самый традиционный портрет, — объяснил Генри. — Дядя давно хотел внести в галерею разнообразие. Поэтому ты будешь сидеть на качелях, а я — обнимать тебя сзади.

А сейчас душа наполнилась благодарностью к дяде Генри, потому что целый час на ногах, в новых, пусть и удобных, туфлях, я бы не выдержала.

— Так всегда со свадьбами, — сказал Генри. — Первую половину дня — работа, а затем уже праздник. Но даже позируя, я рад, что могу тобой любоваться.

Щеки залил румянец, но я не успела ответить: пожилой, но очень бойкий художник уже установил мольберт — и его рука запорхала над листом. Пришлось замереть, постаравшись сохранить на губах счастливую улыбку. Такой меня вписывали в историю — в прямом смысле этой фразы.

К концу позирования сгустились тучи и начал накрапывать легкий дождик, что привело в глубокую печаль художника: он явно успел далеко не все, что планировал. Но тут Генри был неумолим:

— Заканчиваем, господин Сейм.

— Но милорд…

— На Теане — тонкое кружево, а не осенний плащ. Если моя жена заболеет, дядя будет недоволен сильнее, чем если в портрете будут неточности, о которых впоследствии никто и не вспомнит.

Художнику пришлось подчиниться, а я подумала, что в этот момент Генри был очень похож на опекуна.

— Что теперь? — спросила я, когда под тремя здоровенными зонтиками, которые над нами держали слуги, мы двинулись обратно к воидам.

— Едем во Дворец Союзов. Там ты сможешь освежиться, затем состоится церемония обмена клятвами, брак оформят в метрической книге — и нас поздравят самые важные гости. Затем мы должны выйти из дворца к людям, дать несколько комментариев журналистам и в последний раз проехаться по улицам перед тем, как закрыться в доме и хорошенько отпраздновать твою новую фамилию.

На мое счастье, из сада во дворец мы с Генри ехали в одном воиде, и он крепко сжимал мою руку. Я махала собравшимся, несмотря на дождь и поднявшийся ветер, людям, улыбалась, а служанки из кортежа разбрасывали монеты и небольшие пряники, обернутые в непромокаемую бумагу. Я бы сейчас все отдала за один такой! Но хоть я и давила в себе мрачные мысли, наблюдать за тем, как в дождь, на блестящую от воды мостовую, падают монеты — и тут же их подбирают собравшиеся у заграждений зеваки, было неловко. Я не стану скрывать, когда в городе проходили свадьбы высоких лордов и леди, я тоже была там, любовалась кортежами и даже бросала цветы под колеса воидов, но почему-то никогда не подбирала монеты или украшения. Об этой традиции, готовясь к свадьбе, я совсем забыла.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Чтобы защитить от дождя, над нами приподняли крышу воида так, чтобы нас могли видеть, от чего он стал похож на старинную карету.

— Ты им нравишься. Сказочная принцесса.

— Они меня совсем не знают. Боюсь, что если не буду соответствовать требованиям, то столкнусь с жестоким разочарованием.

— Да, так бывает, — вздохнул он. — Но ты их не разочаруешься. Ты добрая, красивая, умная и воспитанная, Теана Гримвелл.

— Я еще не Гримвелл.

— До этого знаменательного момента осталось меньше часа.

Наконец кортеж остановился перед казавшейся бесконечной лестницей, ведущей ко Дворцу Союзов. Вот и все. Неужели я правда выхожу замуж? Как жаль, что папа и мама не видят этого. Им бы понравился Генри.

Сделав глубокий вдох, следом за женихом я вылезла из воида. Как учила Лаура, обернулась к толпе и помахала, чтобы после неповторимая атмосфера старого дворца скрыла меня от посторонних взглядов, а явила снова уже в качестве замужней женщины, представительницы знатной семьи.

— Леди Морнингблум! — воскликнула одна из служанок. — Букет!

Звездноликая! Я залилась краской: за волнением я совсем забыла в воиде букет. Прекрасный, светлый, нежный и благоухающий весенней свежестью! Созданный под чутким руководством Дебры… это было не то чтобы потерять серьги, но тоже вопиющее проявление неуважения к семье любимого мужчины.

Я потянулась к совсем юной девчонке, служанке, и то ли от ее волнения, то ли из-за моей природной неуклюжести, букет выскользнул из рук и упал на ступеньки, а затем, подхваченный порывом ветра, покатился к толпе.

Меня захлестнуло таким глупым страхом, что на миг тело охватило оцепенение. И прежде, чем кто-либо среагировал, превратив катастрофу в незначительную неловкость, я решилась все исправить сама. Как можно увереннее улыбнулась девушке и направилась к заграждению, куда укатился букет, всем видом демонстрируя, как смущена, но совсем не раздосадована инцидентом.