Галина Долгова - Во имя будущего

«Не оставлю! — так же мысленно пообещала. — Но сейчас нам надо закончить одно дело».

«Я помогу».

И помог. Мне в лицо полетел сноп то ли искр, то ли лент, то ли молний, а то и все сразу. Осознание, что это, пришло одновременно с прикосновением — нити магии. Он отдавал мне их все. Миллионы тысяч, пронизывающих все пространство Эстерхольда. И каким-то безумным способом среди этих нитей я вычленила ту, что связывала род Мирдрохейд с остальными живыми существами.

Один-единственный миг сомнения — и я безжалостно рву незримую нить. Крик раненого зверя разнесся по залу, и ольдейхары застыли в шоке, мгновенно ощутив, как в них хлынула магия.

Все действительно было кончено. Вэен умирал у меня на руках. Мир, наверно, спасен. А я…

Они кинулись все разом. Не знаю зачем. Может, от страха, может, еще пытались спасти правителя, но это послужило катализатором. Они ко мне, я от них, проваливаясь в сферу сердца. Вот и все.

— Малышка? О! Ты сделала это! Умница!

Голос демиурга звучал как-то издалека, приглушенно и безумно раздражающе. Руки Вэена так и продолжали меня сжимать, а энергия смерти буквально вызывала тошноту и дикую головную боль.

Сквозь прикрытые веки я безмолвно наблюдала, как сияющая демиург подлетела ко мне и легким взмахом руки оттащила бесчувственное тело Вэендхельда. Я даже опешила от такой демонстрации силы. Особенно когда тем же ненавязчивым движением швырнула его тело прямо на сердце.

— Милая, иди сюда! Остался последний штрих, — и мне с улыбкой протянули сияющий кинжал. Тонкая игла, покрытая алмазной пылью, легла в мою ослабевшую руку. — Это должна сделать ты.

Убить? Вот так просто лишить жизни беспомощное существо, ведь Вэен сейчас был без сознания. Да, он сделал много плохого, но ведь теперь он не опасен? Сам умрет, от старости, от отсутствия магии…

— Ты должна, — жестко произнесла демиург. И в этот миг я смотрела в глаза далекого от человеческой морали существа. — Он всегда будет представлять угрозу. И не простит случившегося. А мне надо покинуть этот мир. Делай это, иначе…

— Иначе что? — с трудом облизав губы, прошептала.

— Сделай, — вдруг раздался тихий голос Вэена, и, повернув голову, я увидела его замутненные глаза, но ледяной был в сознании. — Я все равно мертв. Не продолжай мою агонию. А она уничтожит тебя и весь мир… кхе-кхе… — он закашлялся.

— Он прав, — равнодушно произнесла демиург. — На моей клетке трещина, и я все равно выйду. У тебя два пути — смыть его кровью последнюю печать, либо я ломаю свою тюрьму сама, но тогда этому миру не жить. Впрочем, я не сильно расстроюсь. Эстерхольд мне до безумия надоел, и я сдерживаюсь из последних сил. Итак, твой выбор?

— Не могу…

Я еще не успела закончить фразу, как все решилось без меня. Рывок, и Вэенарт из последних сил приподнялся с сердца и, схватив меня за руку, сам направил острие себе в грудь. Лезвие вошло гладко, как раскаленный нож в масло.

— Прости, — выдохнул он, и последний правитель Эстерхольда умер, лежа на сердце мира, ради которого он столько сотворил.

А я смотрела на распростертое тело и не могла понять, что чувствую. Одно я знала точно, радости не было. Горечь, печаль, даже боль, немного облегчения и очень много пустоты. Вэенарт, мой первый мужчина, моя первая любовь, тот, кто дал мне силу и уверенность, научил противостоять миру и дал надежду…

— Ну полно, нашла о ком плакать, — фыркнула демиург. — Пойдем, Восхождение уже заканчивается, у нас мало времени, — вспышка, и тело Вэена стало плавно утопать в сердце мира. Словно оно его поглощало.

А мы пошли, точнее, меня вытащили за шкирку во внешний мир, где шел бой. Звон металла, крики и стоны. Народу, кстати, в зале стало еще больше. А вот нашего появления никто даже не заметил. И похоже, уязвленное самолюбие демиурга этого не пережило.

Недовольный прищур глаз, и всю толпу буквально вымело в соседний тронный зал. Это было даже забавно — смотреть, как воины катятся и сбивают с ног других, представляя собой груду тел. Только мне смешно не было. Я просто молча шла следом за демиургом.

Светлейшая остановилась посреди помоста, обвела взглядом творившееся безобразие и преобразилась. Теперь ее нельзя было спутать с простой женщиной. Демиург на пике могущества. Хлопок в ладоши — и на мир опустилась тишина, а тела, как марионетки, вздернуло и поставило по стойке «смирно».

А дальше началось то, что я и объяснить бы не смогла. Она не кричала, нет, она даже не раскрывала рта. Молчала, но при этом от нее начала исходить такая мощная ментальная волна, что ни скрыться, ни спрятаться, ни защититься. Там даже слов не было, и картинок тоже. Просто приходило знание, но именно то, которое нужно было ей.

Предательство рода Мирдрохейд. Проклятье и отречение от магии. Их злые чары, паразитирующие на мире. Виновность в медленном истощении и умирании Эстерхольда. И… неожиданное добровольное самопожертвование Вэенарта, как последнего законного царя, ради спасения мира. Он герой! Вот уж чего я не ожидала от нее. А я — спаситель, надежда и новый правитель, освещенный ее милостью. Именно мне Вэенарт оставил правление, как признанной супруге и хранительнице всех миров Розы.

Я чуть было позорно не открыла рот от всего этого бреда, но ментальная воля демиурга не позволила мне этого. И хоть я и сохранила истинную память о произошедших событиях, но, похоже, поведать свою историю миру не смогу. Впрочем, наверное, она в какой-то степени была права. Принять меня правителем только по воле демиурга им было бы сложнее, чем по воле правителя И демиурга. А так моя власть вроде как подтверждена со всех сторон.

— У меня мало времени, — раздался мысленный голос демиурга, — и я хочу сделать тебе подарок. Скажи, чего ты хочешь? Вспомнить прошлое? Наказать врагов? Сделать так, чтобы они никогда больше не смогли тебе навредить? Полностью овладеть своими возможностями?

Неожиданное предложение. Вот уж не ожидала от нее подарка. Впрочем, и тут не обошлось без подвоха. Надо выбрать одно, а ведь в ее власти даровать все вместе. Но ведь так будет неинтересно… ей! На секунду я замерла, даже не зная, чего я хочу больше.

Наказать врагов? Тут проще. Многие мои враги уже наказаны. А слово «никогда» подразумевает только одно — смерть. Но смерти той же Эви или Уфаниэля я не хотела. Их козни мне теперь не страшны. А после гибели Вэенарта, который, как мне показалось, в самый последний миг все-таки осознал свои ошибки, я поняла, что ничего нельзя исправить после смерти. Пусть живут. Возможно, когда-нибудь они сами осознают, в чем были не правы.

Овладеть собственными способностями? Конечно, хотелось. Но с этим я справлюсь. Пусть не сразу, но самый большой шаг я уже сделала. Надо лишь тренироваться. А времени на это у меня предостаточно.