Нидейла Нэльте - Академия пси-хов: внушить, влюбить, убить... (СИ)

— А ты?

— А мне больше терять нечего. Сердце моей Горы — твое.

Развернувшись, он двинулся дальше. А я несколько мгновений слушала свое собственное сердце, часто застучавшее в ответ на эти слова.

Под ногами открывалась та самая лестница, которая мне снилась. Значит, чуял, что может понадобиться… не зря же взял с собой этот ларец. И ведь молчал же до последнего!

По мере нашего движения вокруг вспыхивал свет, освещая неровные каменные ступени. А внутри стен мне мерещились драгоценные жилы, россыпи серебра, понемногу разноцветных камней в лунном мареве. Все, чего не могла разглядеть во сне, проявлялось сейчас наяву, сверкало драгоценным сиянием.

Это что же, дух горы сам выращивает тут всю красоту? И наверняка как-то связан с жизненной силой своего дракона. И если эта скала долго оставалась пустынной, то понятно, что и драгоценностей в ней не слишком наросло.

Мы спустились, казалось, глубоко-глубоко, чуть ли не к самому основанию. И там, внизу, открылся еще один зал.

Небольшой, и на вид нерукотворный. Просторный пещерный свод, несколько напольных ларцов у стен. Все с открытыми крышками. Почему-то вспоминались разные приключенческие фильмы Земли, где герои находят пещеру с сокровищами — вот и у меня было примерно такое же ощущение!

— Адуляр навел порядок, — хмыкнул Наареш. — Обычно у него все не так… разложено. Тебя ждал. Волнуется.

Еще бы не волновался, если его сердце вручили какой-то непонятной девчонке, которую он тут впервые видит!

— Где лучше оставить? — приподняла я шкатулку.

Теплая, неровно постукивающая, она грела руки и душу… и очень не хотелось ее нигде оставлять. Но я понимала, что лучше всего тому, что хранится внутри нее, будет здесь. Откуда ее сегодня ночью забрали.

Наареш с некоторым удивлением обернулся:

— Ты хочешь оставить Сердце тут?

— А… это плохо?

— Адуляр обрадуется.

— Вот и замечательно, — я огляделась, обнаружила небольшой выступ в стенном своде. Уверена, раньше его здесь не было! Зато вопрос, куда деть шкатулку, отпал.

Поставила, с сожалением расставаясь с теплым Сердцем. В глубине души я знала, что мы с ним и так теперь связаны навсегда. И что везти его даже в свой королевский дворец я побоюсь. Мало ли, в какие руки оно может попасть…

Отпустив шкатулку, я обернулась. Наареш смотрел на меня таким взглядом… Удивление, надежда, печаль. Серебряный огонь заполнил вертикальные зрачки, сиял в волосах.

— Ты рассчитывал, что этого не понадобится?

Дракон несколько мгновений молчал, всматриваясь в меня.

— Ты действительно не знаешь?

— Не знаю — чего?

— В древности маги дорого отдали бы, чтобы завладеть Сердцем Горы. Это означает владеть всеми драгоценностями, которые только способен создать дух горы. Имея Сердце, ты всегда можешь призвать духа горы… и ее дракона. И никто из других духов или драконов не сможет причинить тебе вред.

— Ты же говорил, я могла бы отказаться от сокровищницы… — нахмурилась я, пытаясь свести воедино информацию.

— Могла бы как нарра.

Это такое предложение руки и сердце? Или у драконов и тут… не по-людски?

— И когда ты собирался мне все рассказать?

— Я не собирался ничего тебе рассказывать. На мне лежит клятва, если ты забыла.

— Клятва вернуть меня в целости и сохранности жениху? Я, кстати, вспомнила, кто он. Оборотень из тигриного прайда по имени Тарр Кронвальд.

— Ты не выйдешь замуж за Тарра! — рыкнул Наареш. — Когда я пробил его щиты и внушил половить нечисть… увидел, кто он.

— Вот мне тоже очень не нравится, что жених там соблазнял девиц налево-направо. Мог бы вести себя более уважительно по отношению к невесте королевской крови, как считаешь?

Глаза дракона сузились, он шагнул ко мне. Схватил за руки и тут же одернул.

— Я… очень опасна для тебя? — шепнула.

— Вот еще, — фыркнул Наареш.

— Но на Земле…

— Ты просто застала меня врасплох. Я был занят тем, чтобы закрыться от ловцов и подготовить нам пути к отступлению. Выплеск твоих способностей случился слишком неожиданно.

— Угу. А кто-то рассказывал, что может прикрыть целый стадион.

Наареш пристально глянул мне в глаза.

— Ты моя нарра, Лиз. Это много, много глубже, чем просто любимая. Только перед наррой дракон становится открыт и уязвим. А если у нее к тому же способности арха… получилось то, что получилось. Твой отец был в ярости. Доверил дочь самому сильному созданию в мире, дракону, а тот позволил забрать ее у себя из-под носа.

— Ты же объяснил ему?

Судя по взгляду Наареша, ничего он не объяснял. Видимо, сразу предложил план действий, получил королевское разрешение и заявился в Академию. Хотя папуля в ярости нагоняет страх на весь дворец… Бедный Наареш, представляю, чего он там наслушался.

— Ну и чем ужасна нарра другой расы? — вздохнула я.

— Тем, что дракон для нее никогда не станет нарром, — мрачно отозвался серебряный.

— Какое условие у клятвы? Когда она прекратит действовать?

— Когда ты выйдешь замуж и станешь королевой.

— А с тобой что будет?

Наареш отвернулся.

— Я всегда буду защищать тебя.

Кажется, кто-то слишком долго убеждал себя, что все потеряно.

— Доставишь меня во дворец в целости и сохранности? Сам поведешь под венец, предашь выбранному отцом жениху из рук в руки?

Каюсь, мне хотелось его зацепить, и, похоже, удалось!

Рыкнув, Наареш подался ко мне. Схватил за плечи, и тут же опять одернул руки. Вот, отец…

— Если нарушу клятву, я… сгорю. Но я привел тебя сюда… и не могу отпустить, пока не спрошу.

Слова давались ему с трудом, губы свела судорога.

Ох, зря я завела с королем разговор о замужестве. Наверное, отец боялся, что дракон найдет свою нарру, а дочка останется страдать. Уж перестраховался, так перестраховался.

Подняв руку, коснулась пальцами губ Наареша. Серебряный с некоторым недоумением замолчал.

Огляделась. На уступе у стены ларца больше не было, зато лежал небольшой серебряный кинжал. Простенький, словно вот только-только наскоро изготовленный, без всякой инкрустации или узоров.

Улыбнувшись мысленно духу горы, я взяла его в руки.

Наареш внимательно следил за моими действиями. Я понятия не имела, сработает ли это, но не могла не попробовать.

Не останавливаясь полоснула себя по ладони. Стараясь не морщиться от боли, взяла ладонь Наареша. Провела лезвием по ней.

Прижала руку к руке, смешивая нашу кровь.

— Я, Элизабет д`Аэртавен, силой королевской крови освобождаю тебя, Наареша Шаасхена, от клятвы, данной королю Арнетеи.

Всмотрелась в его глаза. Губы плотно сжаты, в вертикальных зрачках серебряное пламя.

От серебряного тела по-прежнему исходил жар. Я чувствовала, что это не все. Отец учел такую возможность, знал, что моя кровь имеет такую силу. Возможно, боялся, что дракон попытается внушить, заставить влюбиться… особенно пока я буду беззащитной в чужом мире, с чужой памятью. Взял с него смертельную клятву.