Нидейла Нэльте - Твой плен

– Договоримся, – улыбнулась.

– Почему так долго? – недовольно поинтересовалась Китилья, когда Сафира вернулась в примерочную.

– А где Лунар? – растерялась предводительница.

– Сбежал, – фыркнула Китилья. – Мужчин попробуй заставь без надобности танцевать. Это тебе не мечом махать.

– Я бы лучше мечом, – пробормотала Сафира.

Не то чтобы танцы были сложными, но запомнить последовательность всех движений, наклоны головы, ещё и выражение лица!

– Сказал, чтобы позвали, если понадобится. Но я думаю, ты основное поняла, можно дальше самим продолжать. Если захочешь – приходи сюда, когда будет настроение, покажу, как включать.

Так и занимались до ночи, а на следующий день перебрались в большой зал тут же, на втором этаже.

К вечеру король прислал приглашение – будет ждать их на завтрашнем приёме.

– Надо же, как быстро, – хмыкнула Китилья. – Не терпится.

– Быстро? – нахмурилась предводительница. – Я сразу принимаю… если кто присылает просьбу.

– У королей свои причуды, – рассмеялась Китилья.

Ночью Сафире не спалось. Предстоящий приём пугал.

Лунара весь день она не видела, звать его танцевать не пожелала. Если Кадима периодически контролировала через фитарель и накладывала ограничения, то о Лунаре специально старалась не думать. Даже не знала, в доме ли он, или пошёл куда.

Казалось, что это должно успокоить, но вышло наоборот: мысли путались, возвращались к синеглазому воину, хотелось ощущать прикосновения рук к рукам, талии, дыхание. И совершенно чарующий её голос.

Сафира поднялась, взяла тройной канделябр – в доме использовались свечи. Было несколько неизвестных лиарам светильников, но Китилья включала их редко – говорила, негде заряжать, разве что в модуле.

Поколебавшись, предводительница накинула пеньюар: при одном воспоминании о тяжёлом платье зубы сводило судорогой.

В доме стояла тишина, слуги – и те уже спали. Сафира поймала себя на мысли, что даже не знает, какую комнату отвели Лунару. Тут же решила, что к лучшему. Не будет же она ходить и подслушивать, где он ночует. Нужно заканчивать со всем этим.

Предводительница решительно встряхнула головой, разбрасывая рубиновые блики на стены, пошла к лестнице.

Музыкальный предмет, который Китилья называла проигрывателем, оставался в примерочной, туда она и направилась. Попробует вспомнить сама, когда никто не смотрит, не подсказывает, не делает замечаний.

Выставлять себя завтра на посмешище категорически не хотелось.

С тоской подумала, что здесь и спрятаться негде, взобраться некуда. Где любимые отвесные скалы Рубинового Рога? Интересно, если она вылезет на крышу, это не нарушит никаких местных законов?

Девушка приотворила тяжёлую дверь, скользнула в тёмную комнату. Зажгла свечи на ближайшей стене и тут же вздрогнула.

В дальнем кресле у окна кто-то находился. Воинская выучка заставила сконцентрироваться, бесшумно поставить подсвечник. Однако предводительница почти сразу узнала разворот плеч, голову без ореола волос. Приблизилась тихо.

Лунар сидел откинувшись, с закрытыми глазами и блаженным выражением лица. На несколько мгновений она испугалась, что с ним что-то не так. После заметила тонкие проводки, тянущиеся от проигрывателя к ушам.

Рубиновые блики упали на глаза воина, которые он резко открыл.

– Сафира? Ты что тут… – достал из ушей непонятные мелкие кружочки.

– А ты?

– Музыку слушаю.

– А я… потренироваться. Ты так выглядел… я испугалась.

– Что мне сделается, – хмыкнул Лунар. – В наушниках меньше энергии тянет и никого не разбужу.

От его взгляда Сафире почему-то захотелось плотнее запахнуться, сбежать.

– Ладно, не буду тогда… – пробормотала она, повернулась, направилась поскорее к двери.

– Да нет, тренируйся, это сейчас нужнее, – воин догнал, остановил. – Тебе бы ещё разговаривать потренироваться. Или будешь иностранку изображать?

Сафира пожала плечами, радуясь, что здесь темно. Щёки почему-то разгорелись, рука потянулась к шраму – девушка еле остановила себя, Китилья целый день одёргивала.

– Помочь? – поинтересовался Лунар.

Бархатистый голос заставил сердце заколотиться сильнее.

– Сама справлюсь, – пробормотала она.

– Сафира… не обижайся на меня, хорошо? И… ты очень мало знаешь об окружающем мире, а я действительно хочу помочь.

– Вот ещё, на что обижаться? Просто я стала слишком много полагаться на тебя. Ещё привыкну, не захочу отпускать, – саркастически откликнулась предводительница.

– Аргумент, – хмыкнул Лунар. – Но всё-таки пока мы связаны… нам лучше действовать сообща.

– Аргумент, – отозвалась Сафира.

Лунар изогнул в лёгком удивлении бровь, но предводительница не собиралась показывать, как часто бьётся сердце от одной мысли о предстоящем танце.

– У меня пока не получается разговаривать, – зацепилась за второе предложение.

Лунар задумался.

– Давай тогда попробуй выучить несколько фраз. Может, легче пойдёт.

Сафира кивнула, в который раз удивляясь, почему такая простая мысль не пришла ей в голову. Можно же просто попытаться выучить, как она заучивала заклинания.

– Например, «я не понимаю вашего языка», – произнёс Лунар.

Сафира вслушалась в звучание, не акцентируясь на переводе. Несколько раз повторила, пытаясь определить, понятно ли звучат слова для её нового дара. Это оказалось увлекательно.

– «Меня зовут»… ммм… так и останешься Сафирой?

– А что, имя имеет какое-то особое значение?

– Есть ритуалы, замешанные на имени.

– Пусть будет Арифас, – почему-то вырвалось скорее, чем предводительница успела обдумать.

На долю мгновения Лунар поменялся в лице, но почти сразу привычное спокойное выражение скрыло все эмоции, заставляя усомниться, были ли они вообще.

– Что? – насторожилась Сафира.

– Ничего, – качнул головой воин. – Есть ритуалы и на зеркальное отображение имени.

– Да? – хмыкнула предводительница. – Тогда пускай будет Ранул? А?

– Пускай, – улыбнулся воин.

Хотелось расспросить о странной реакции подробнее, но это означало – завести разговор об Арифас. Внушённые с детства запреты заставили молчать.

Может, он просто хочет что-то выяснить? В их мире слишком много известно о фитарелях, получилось попасть в Хранилище. Могут ли они знать и о личных хранителях?

– Кстати, я в курсе, что у вас не так, – бархатистый голос вырвал из раздумий. – Но в нашем мире муж и жена иногда берут зеркальные имена.

Сафира снова ощутила, как краснеет.

– Я не знала… – пробормотала.

Однако мелькнувшая мысль отвлекла внимание.

– Значит, «меня зовут Ранул», – продолжил, посмеиваясь, Лунар.

– Талим и Малит…

– Почти, – согласился воин.