Мирослава Адьяр - Ученица рыцаря

– Я заметила, – едко бросила я, вспомнив, как щелкнул кнут в руке Эктора.

– Именно потому вы и застряли здесь, – с тяжелым вздохом продолжил Ритер. – Без силы вы не повторите ритуал перехода. И ни один другой маг не сможет сделать этого за вас, – сказал он, угадав мой следующий вопрос.

– И что теперь? Вы будете держать меня в этой тюрьме до конца моих дней?! Казните? Отправите в бордель?

– Это будет решать Эктор.

Я вздрогнула всем телом и прижалась к стене. Да что он может решить?! Он же совершенно точно ненавидит меня. Или ту ведьму, что раньше жила в этом теле.

Скорее всего, всю оставшуюся жизнь я проведу в этой клетке.

И умру здесь от воспаления легких или еще чего похуже!

Ритер наверняка прочитал мои мысли.

– Я поговорю с ним, Саша. Вы, в конце концов, не виноваты в том, что попали сюда. Возможно, я смогу предложить вам лучшую участь.

Истеричный хриплый хохот улетел под низкий потолок комнаты.

– Даже если ваш этот Эктор решит меня отпустить, то что дальше? – с горечью спросила я, подавившись собственными слезами. – Куда мне идти? Попрошайничать на улицах? У вас тут, наверное, и документы нужны и бумажки всякие об образовании! А я кто? Чародейка без чародейства? А если у вас еще и маги – вне закона, то сколько у этого… тела врагов?

Ритер окинул меня долгим взглядом и поднялся.

– Я постараюсь вытащить вас отсюда, как можно быстрее, – отряхнув с плаща несколько соломинок, мужчина двинулся к двери, – и после этого мы обязательно что-нибудь придумаем.

Что-нибудь? Ха! Вот именно, что-нибудь.

Я даже не услышала, как лязгнула дверь, как снова щелкнул замок и стихли шаги. Закутавшись в накидку, я осела на пол и уткнулась лицом в коленки. Горячие слезы бессилия душили, а наружу рвались тихие всхлипывания.

Весь мой мир остался где-то там, за чертой.

Моя квартира, моя жизнь, моя работа, мое будущее, которое еще могло бы сложиться.

Я теперь никто.

Меня не существует.

***

– Я не пойду на это.

Эктор расхаживал из угла в угол кабинета и то и дело посматривал в окно. Над городом медленно сгущались сумерки, четыре массивные башни собора Единого упирались в чернеющее небо, и рассмотреть множество завитков и изгибов, украшавших их стены, мужчина уже не мог.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

В воздухе чувствовалось напряжение, во рту перекатывался горький привкус полыни и остывшего чая, а уж новости, что принес Ритер, стали той самой последней каплей, которая была способна переполнить чашу терпения любого.

Какой же он дурак! Идиот, кретин!

Он упустил свой единственный шанс отомстить, так еще и повесил на шею пришлую.

Не заметил очевидного, не почуял магию, а ведь его натаскивали лучшие из лучших!

Скорбь и гнев застелили глаза, помешали и ослепили.

Хорош капитан! И ведь сам всегда говорил, что рыцарь должен главенствовать над своими страстями, а не поддаваться им.

И что теперь с ней делать? Эктор был уверен, что отправить ее в Приют для таких же – самое лучшее решение.

Не просто лучшее, а правильное. Законное.

Указы Совета четкие и неподчинение будет караться. Жестоко.

Он не хотел иметь ничего общего с этой девчонкой, даже воздухом одним с ней дышать не собирался! В ней все напоминало о проклятой колдунье, и плевать Эктор хотел, что нутро там уже другое.

Слишком сильна боль, слишком сильны воспоминания.

Он не станет идти на поводу у друга.

– Ей нечего делать здесь! – рявкнул, ударив кулаком по столу. – Потрудись отправить письмо в Приют. Пусть они подготовятся к приезду новенькой.

– Ты рехнулся, – Ритер, развалившись в глубоком кресле и закинув ногу на ногу, смотрел на него с укором. – Ты же знаешь, что там с иномирцами делают. Да она закончит свои дни в борделе. В лучшем случае! – подавшись вперед, он глянул на друга из-под сведенных в переносице бровей. – Забыл, что они с Этери сделали? Забыл, где мы ее нашли? А ведь ей было всего тринадцать. Тринадцать! Совет рехнулся, люди-иномирцы – жертвы чародеев и их игр!

– Сбавь тон! Совету не понравятся твои слова.

Ритер упрямо вскинул подбородок.

– Если ты о них доложишь.

В голосе друга чувствовалась затаенная ярость. Но еще сильнее – неподдельная боль и вина. Он и правда корил себя за судьбу той пришлой девчонки, что волей Единого оказалась в их мире. Она была слишком мала, а удочерить иномирянку – невозможно. Ни один закон этого не допустил бы.

У иномирцев нет прав, нет голоса и нет возможностей. Совет относился к ним, как к чуме и избавлялся всеми возможными способами.

Пришлось отослать Этери в Приют.

А через несколько недель получить письмо о ее смерти.

Ритер тогда пошел в мортуарий сам, а вернулся постаревшим лет на десять.

– Это не моя проблема, – Эктор досадливо отмахнулся и сел напротив друга, уперевшись локтями в отполированную до блеска поверхность письменного стола. – Судьба Этери печальна, но я должен действовать согласно нашим законам.

Ритер тихо зарычал.

– Это просто бесчеловечно!

– Она – пришлая. И на этом разговор закончен.

– Нет, не закончен, – друг вскочил со своего места одним плавным рывком и навис над Эктором, сверля его пристальным взглядом. – В тебе говорит гнев и гордыня!

– Во мне говорит здравый смысл!

– Пха! Ты упустил ведьму и готов кого угодно наказать за неудачу. Но эта девочка не заслуживает такой судьбы.

– Но то, что ты предлагаешь, – смехотворно! И незаконно. Ты готов взять на себя ответственность?

Ритер криво усмехнулся.

– Готов. И не забывай, что душа часто перекраивает тело под себя. Уже через несколько дней ее внешность изменится. Несколько штрихов – и никто никогда ее не узнает, – мужчина выглядел так, будто любые слова сказанные Эктором не имели значения. Решение он уже принял. – Совету мы сообщим, что чародейка погибла при дознании. Сам знаешь, что таких сжигают после смерти, а девчонку я представлю, как свою дальнюю родственницу, отобранную мной для испытания. И документы подготовлю сам.

– И? – Эктор вопросительно изогнул густую бровь, – Она же соплячка! Без магии это хилая, непригодная для обучения девка, ростом в пять футов с кепкой! Ее разрубят пополам на первом же занятии, а уж Испытание Тенями она не пройдет никогда в жизни.

– В ней есть потенциал, – возразил Ритер. – Можешь поверить человеку, что отбирал новичков последние десять лет.

– Ты всеми силами хочешь попасть под трибунал, – Эктор устало качнул головой и уставился в стол. Смотреть на друга было тяжело. Почти невыносимо.

– Я хочу спасти жизнь. И человека, что в перспективе может стать хорошим охотником.

– “В перспективе”? В перспективе ее убьют в первую же неделю!