Ольга Валентеева - Проклятие лилий

— Не хотел.

— Как глупо. Ваш персональный призрак побаивается бывшую королеву. Согласитесь, дома он не так вас донимал.

Я кивнул. Отец все равно появлялся, но всегда в то время, когда матери не было рядом. Могло ли быть, что даже после смерти он все равно ее боялся? Но ведь в детстве, там, во дворце Самарина, он появлялся рядом с ней достаточно часто. Или нет? Память — сложная штука, от нее не убежать, но и не всегда удается вернуть утерянное.

— Лер Эйш, — решился я, — скажите, вы можете взглянуть, как там мои близкие?

— Могу, — кивнул он. — Но стану ли? Вы начнете нервничать и делать глупости, ваше величество.

— Давайте без титулов, — взмолился я. От этого «ваше величество» становилось только все более и более тошно.

— Как прикажете. — Он пожал плечами.

— Я не буду делать глупостей.

— Уверен?

Я кивнул. Что бы там ни было дома, я не сорвусь в никуда.

— Как думаешь, где сейчас твоя мать? — спросил Айк.

— Не знаю. Может быть, в доме на юге. Может, в каком-нибудь из тайных убежищ Ника. Мы постоянно переезжали. Думаю, сейчас все так же.

— Хорошо, давай взглянем.

Он снова коснулся моего запястья и погрузился в свои миры, мне неведомые. Лицо Айка стало настолько потусторонним, у меня даже мороз пробежал по коже. Что за человек оказался рядом со мной?

— Думай о матери, — приказал он. — Мои дела тебя не должны беспокоить.

И я представил маму — не такой, как видел в последние дни перед отъездом, когда мы только и делали, что ссорились, а такой, какой она обычно становилась в нашем доме у залива: веселой, улыбающейся, безмятежной. Сестры были очень на нее похожи, только глаза, как у Ника — ясно-серые, а не голубые, как у матушки. Как же мне их не хватает!

— Твоя матушка жива и здорова. — Пальцы Айка исчезли с руки. — Она с девочками рядом с моей невесткой Амелиндой. Значит, скорее всего, в замке Эрвинга Аттеуса.

— Почему они там? — насторожился я. — Мы гостили у дяди Эрвинга только раз, и то я был совсем маленьким.

— Может, потому что твоего наставника рядом с ними нет?

— А где Ник?

Айк покачал головой:

— Эти знания тебе не нужны, мальчик. Тем более тебя уже ждут.

Действительно, у входа в палатку появился Янтель. Он был чем-то глубоко взволнован.

— Ваше величество, — Беар поспешно поклонился, — мы нашли ход! Пока еще не знаем, куда он ведет, но, похоже, в Самарин.

— Немедленно подготовьтесь к наступлению, но не гасите огни. Пусть горожане думают, что мы продолжаем осаду. Оставьте здесь отряд из двадцати человек, остальные — со мной.

— Но ваше величество, вы лично поведете войска? — засомневался Янтель.

— Да, — ответил я. — И к утру Самарин будет наш.

И закипела подготовка к бою: тихо, по возможности незаметно и бесшумно. Рине я приказал оставаться в лагере. Что делать с Эйшем — не знал, но Айк решил проблему за меня.

— Я иду с тобой, — сказал он уверенно. — Там много коридоров, ты заблудишься.

— Хорошо, — ответил я. — Тогда вперед.

И мы выдвинулись в ночь. Казалось, весь мир замер. Сейчас я не звал с собой мертвых — только живых. Призывать призраков придется внутри городских стен, а для умертвий открывать ворота. Поэтому пока — только я и мои немногочисленные воины.

Когда мы оказались у западных стен, понял, что сам никогда бы не отыскал этот проход. Крышка люка пряталась под толстым слоем мха, вросла в землю и слилась с ней. Чудо, что мы вообще обнаружили, где она находится. Вниз вели проржавевшие от старости ступеньки, было заметно, что ходом давно никто не занимается. Значит, отец не солгал и горожанам о нем неизвестно.

— Спускаемся по одному, — скомандовал я.

Первым пошел Янтель, за ним — человек пять из его отряда, потом уже я, и следом потянулись остальные. Эйш двигался рядом со мной бесшумной тенью.

— В этот рукав — часть отряда, — командовал он шепотом, а я озвучивал распоряжения тем, кто следовал за мной. — Налево проход, еще налево проход, здесь тоже можно оставить часть отряда…

Так мы и шли, пока Айк вдруг не остановился. Со мной осталось человек тридцать, остальные разбрелись в указанных им направлениях.

— Мы у дворца, — указал он на ступеньки, ведущие вверх.

Я отстранил охрану, первым пополз вперед и попытался сдвинуть намертво въевшуюся в перекрытие крышку люка. Нет, тут должен быть механизм. Ощупал стены, саму лестницу — ничего. В сердцах ударил рукой по стене, и люк вдруг сдвинулся с места, отъехал в сторону, а в лицо ударил свежий прохладный воздух. Я выбрался на поверхность, сделал пару шагов — и замер. Самаринский дворец. Пятнадцать лет назад я видел его в последний раз: сложенный из светлого камня, с резными башенками и колоннами, бьющими фонтанами. И вот он снова предо мной.

— Потом полюбуешься, — встрял призрак отца. Призрак? Значит, можно призывать остальных. Я и призвал. Тени наводнили улицы. Послышались первые крики, а затем — лязг оружия. Часть отряда отправил, чтобы открыть ворота и впустить умертвий, а мы шли к дворцу. За считаные мгновения город засветился огнями — только не праздничными, как во времена моего детства, а свидетельствами войны и гибели. Люди начали выбегать на улицы. Они метались в ужасе, не понимая, как враг мог проникнуть в город, а вокруг дворца уже смыкались кольца солдат в черной форме Изельгарда и темно-синей — Литонии. Я остановился.

— Какие будут приказы, ваше величество? — спросил Янтель.

— Нам нужен дворец, — ответил я. — Атаковать.

А по улицам уже несся рев — это мои мертвые сподвижники вступили в битву. Воцарился хаос. Я замер чуть в отдалении, в тени одного из домов. Не для того, чтобы спрятаться, а чтобы сосредоточиться. Со мной остался только Эйш и отряд из десяти человек. Они окружили меня плотным кольцом, я прислонился спиной к прохладной стене и закрыл глаза, чтобы чувствовать каждую ниточку, которую удерживал, каждую душу, которой не давал уйти. Я направлял их, полностью послушных моей воле. Они не испытывали страха или боли, сражаясь с живыми. Моя армия была непобедима для тех, в ком не было магии.

— Ваше величество, дворец взят!

Голос Янтеля ворвался в мой разум, и я открыл глаза. На улицах все еще шел бой, но защитники дворца отступили. Следующее, что я увидел, — распахнутые настежь ворота и аллею, уходившую к центральному входу.

— Старайтесь взять в плен врагов, а не убить, — приказал Янтелю. — Город уже наш, ни к чему лишние смерти.

— И это говорит некромант? — зудел над ухом отец. — Их смерти — это твоя жизнь.

— Погибших я подниму, но зачем убивать еще живых?

— Глупец!

— Не разговаривай с призраками вслух, это напрягает, — хмыкнул Эйш.

Я кивнул: принял к сведению, но привычка брала свое. Вот ворота остались позади. Я все еще не верил, что это происходит на самом деле, а не во сне. Двери во дворец тоже были распахнуты настежь. Откуда-то тянуло дымом, слышались крики и плач. Но это все воспринималось посторонним фоном. Я будто вернулся в детство, почувствовал себя совсем юным — и беззащитным. И это ощущение мне не нравилось.