Юлия Фирсанова - Все зло в шоколаде! [litres]

Разум Иринки отыскал среди множества зверей того, кто когда-то был ее братом. Ничего от прежней личности там не осталось. Обычное чудовище, подвластное приказу-императиву князя. Помешкав лишь долю секунды, Иринка одним импульсом направила монстра подальше от окрестностей замка, в чащу из чащ, туда, где теряют власть клинки и знаки на клинках чистильщиков. Пусть живет братишка и приносит пользу родине.

Сколько она стояла у плиты, сколько ладони плавили камень, а камень, вернее, его содержимое плавило ее разум, который пытался объять необъятное, Иринка не смогла бы сказать. Очнулась она резко, когда ноги перестали держать утомленное тело, а голову сжал до боли, загоняя иглы под кожу, венок ядоцвета. Растительный симбионт отследил ту грань между утомлением и перегоранием разума и вывел девушку из транса. Ноги не держали; покачнувшись, свежеиспеченная княгиня упала там, где стояла, рядом со скалой – пультом управления. Она даже не ощутила боли от удара, слышала только тишину, нарушаемую бешеным биением сердца в груди и пульсом в висках.

Вот так, лежа на прохладном, восхитительно прохладном полу, она услышала сдержанные аплодисменты – хлоп, хлоп, хлоп! – и снисходительные слова:

– Браво, девочка, у тебя получилось!

Кажется, это сказала Лайшеалла.

– А ты не верил, умник, гони бабло! – хохотнул Вейхо, поддев собрата Селадара. Тот в ответ фыркнул что-то нецензурное, и раздался звон монет.

«Они еще и ставки на меня делали», – вяло возмутилась Иришка.

Сил на громкое возмущение в позе «морская звезда на камне» не было совершенно. Девушка подняла взгляд к потолку и почти не удивилась, узрев там знакомую, набившую оскомину символику – звезда о четырех лучах и пляшущие, бьющие по утомленному мозгу наотмашь всевозможные рунные знаки. По контуру каждого луча свои. От их смешения и непроизвольной попытки толкования мозги сворачивались в трубочку.

Да, теперь стало очевидным: зал в Валадарском замке совмещал в себе функции ритуального пульта управления чудовищами и храма четырех богов. Так сказать, эксклюзивного, рассчитанного лишь на верхушку местной вертикали власти. Для всех остальных, невзирая на лесные зубастые чуда-дива, было куда безопаснее и спокойнее прогуляться к традиционному храму в ближайшем городе. Даже если бы пришлось переть сквозь чащу, а не по торной дороге. Шансов выжить было бы больше.

Хорошо еще пока шло испытание, остряки-небожители молчали, не подавая даже намека на присутствие. А то бы попаданка точно провалила экзамен!

Осознала Иринка и следующее: только с разрешения всех четверых богов очередной претендент мог получить ключи от власти над монстрами. Получить через боль, напряжение всех сил вкупе с детальной проверкой помыслов и целей этого напряжения.

Силы у громилы Дайжена имелись, не отнять, а вот насчет чистоты помыслов и мотивов у Иринки, знавшей брата Ивэйды как облупленного, имелись серьезные сомнения. Если уж даже отцу, всего лишь чересчур жадному до рисковых сражений с опасным противником, не выдали всех ключей, не признали достойным, то брату и подавно ничего не светило. Она-то, скорее всего, прошла только потому, что ни малейшей потребности в этой власти не испытывала. Но почему тогда братца просто не вышибли за дверь как недостойного княжеского титула, зачем было обращать в чудовище? Непредусмотренный эффект неудачной активации или закономерность?

– Зачем вы так с Дайженом? – не утерпев, все-таки спросила Иринка.

– Истинная власть никогда не дается легко и как подарок, – ответ и тон Деварда был суров. В унисон ему тихо и печально вздохнула Лайшеалла. Остальные промолчали, но промолчали согласно.

Иринка вспомнила всю боль своего испытания во время посвящения в храме, затем нынешнего, и ее осенила странная догадка:

– У вас тоже так же?

– Чем выше, тем тяжелее, – просто ответила покровительница жизни, оставляя за кадром подробности того, что пришлось пережить им, звездным, чтобы стать такими, какие они есть, и, возможно, через что приходится проходить неустанно.

Теперь Иринка не то чтобы посочувствовала богине, но хотя бы частично ее поняла и совсем капельку простила. Процентов на пять-семь, не больше. Голова была странной, будто пьяной без вина, поэтому девушка и несла то, что в нормальном состоянии предпочла бы оставить при себе, держа крепко-накрепко язык за зубами. Да даже мозгами, в которых боги шарили, как у себя в гардеробе, постаралась бы не думать.

– И вы теперь лозунг для всех в мире установили: мы не ищем легких путей! Ну а что, логично… – ляпнула свой вердикт по части божественной логики попаданка.

– Ну-ка, ну-ка, подробнее, девочка, – заинтересовался, а не разозлился, как ни странно, ученый, исследователь и коммерсант Селадар. Выгоду, что ли, почуял?

– Понакрутили-понавертели всякого с разделением рас. Вообще кошмар! Нет, то, что я залететь не могу, конечно, удобно, но в целом-то! Небось сами замаялись инстинкт размножения глушить, – задумчиво продолжала Иринка, припоминая разное. Кошку соседей, которую каждый сезон пичкали таблетками, чтоб котов не звала, – раз. И то, как на ее прекрасного эльфа, способного вызвать приступ, э-э-э, неконтролируемого слюноотделения у любой землянки, почти никак не реагировали девицы иных рас в Меладе, – два. Это ведь покруче и сложнее будет, чем барьеры между странами из камней и чудовищ строить!

– Мы слишком много крови видели, девочка, и хотели этого избежать, – проронил Девард, каждое его слово, словно болт с нарезкой из лезвий, ввинчивалось прямо в мозг. Однако Иринку понесло. Через собственную боль она ответила:

– Так-то оно так, но у вас все равно насилие над личностью и отсутствие самой возможности выбора получилось. Мы ведь живые, а не картонки пазла, которые по выемкам нарезали и разложили, в чужой уголок не впихнешь, как ни старайся.

– Не нравится такое насилие? А каковы варианты? Что, лучше вместо этого хаос и неустанные войны за территории? – вскинулась Лайшеалла, которую слова попаданки явно задели за живое. Или ей чуть менее других богов было плевать на мнение смертных? Ее голос, в отличие от болтов с нарезкой от Деварда, был просто тонкими и узкими лезвиями.

Иринка сникла. Да, бросаться упреками легко, а что взамен? Какие варианты может предложить землянка, если вся история ее родного мира, по сути, и есть история бесконечных войн. Сражения за ресурсы, территории, идеологию и так далее и тому подобное…

Здесь боги постарались, как могли, устроить границы территории и рас. Лишили смысла воевать за добро соседей: чужие женщины не нужны, на чужой земле чувствуешь себя чужим и в неустанной опасности, ибо местные лесные монстры всегда рады закусить чужаками-завоевателями.