Джейд Дэвлин - Хозяйка корней

Мальчишка махнул рукой, и тут я вдруг поняла, что он почти готов заплакать. Но нет, вместо слез потомок палача разразился страстной речью.

— Вы знаете, сколько труда и знаний надо, чтобы залечить хоть маленькую рану?! — выпалил он, яростно раздувая ноздри. — Сухожилие срастить, вывихи вправить, кожу зашить, чтоб шрам маленький и не болело! А ожоги?! Вы знаете, как трудно лечить ожоги?! — Несчастный пацан принялся метаться по мрачноватой просторной прихожей из угла в угол, размахивая руками и гневно тыча пальцем в мою сторону. — Я их всех старался вылечить! И как больно смотреть, что тот, кого ты почти выходил, опять, опять… что его обратно на дыбу и кнутом! Или еще хуже, щипцами, и… это неправильно! Нельзя так! Я всё учил, я лучше отца знал, где какая жилка, какая мышца, чтобы помочь! А он… а они… Да будь они прокляты, эти инструменты! Ничего не продам, лучше в омут сброшу, чтоб они пропали совсем, понятно?!

Последние слова он яростно выпалил прямо мне в лицо, подскочив почти вплотную.

— Убирайтесь отсюда! — и попытался толкнуть в сторону двери, но споткнулся о cбившийся, совсем ветхий половичок, потерял равновесие и точно пропахал бы выдающимся рубильником собственный порог, если бы я его не поймала на лету.

— Ш-ш-ш, тихо, — сказала я, воспользовавшись тем, что на секунду скандалист-пацифист потерял не только равновесие, но и ориентацию. — Не надо так волноваться. Я не палач, я лекарь. И очень хорошо тебя понимаю: ужасно обидно, когда все твои труды ломают одной злой волей… — Я погладила встрепанную шевелюру мальчишки и вздохнула. — Ты перестань кричать и послушай, ладно? Я пришла с деловым предложением, которое тебе наверняка понравится. И никого не надо будет больше пытать, никому не надо делать больно просто так. Если только по необходимости, ради излечения.

Через полчаса я сидела на протертом диванчике у холодного камина и тихонько вздыхала, поглаживая по голове уткнувшегося мне в колени мальчишку. Ну вот, хотела когда-то сына? Судьба иногда так затейливо шутит… вытаскивая из тебя материнский инстинкт тогда, когда ты сама меньше всего ожидаешь.

Угу, этот неудавшийся палач с душой настоящего лекаря, тощий, нескладный и замученный — почему именно на него я так отреагировала? Кстати, только потом разглядела, что он старше, чем показался на первый взгляд, а пацаном выглядит именно из-за субтильности и осунувшегося лица, на котором остались нос да глаза.

Жалко стало пацана до нестерпимого жжения в груди. Хороший ведь мальчишка… и такой невезучий. Захлебывается вон, рассказывает торопится, как он старался лечить и спасать и как у него получалось! А папаша, вместо того чтобы похвалить, лупил, и небось сильней, чем иного подследственного.

Старый дурак. Такие способности к медицине — и так бездарно их ломать! Туда ему и дорога, крокодилу, я еще схожу и на могилку ему плюну. Наверное. Посмотрим.

— А утром булочник приходил и сказал, что корки сухой больше не даст, если долг не верну… А молочник и мясник еще месяц назад перестали в кредит давать, и... — сбиваясь с мысли, вдруг пожаловался парень. И отчаянно смутился, покраснели даже уши. — Простите! Я не хотел побираться, я не поэтому, и…

— Ну тихо. — Я снова погладила его по спутанным, но чистым волосам и глянула на притихшего в другом углу дивана Игги. Тот посопел немного и достал из кармана аккуратно завернутый в тряпицу бабушкин пирожок из огородного тандыра. Протянул хозяину дома и довольно приветливо, хотя и ворчливо, сказал:

— На, ешь. Он с капустой. И это… тебя как зовут? Меня Игги, а ее — Лилька.

Голод оказался сильнее стеснительности, поэтому сын палача сначала схватил выпечку и откусил чуть ли не половину, потом испугался, едва не подавился, но под моим строгим взглядом прожевал то, что откусил, и потом только представился:

— Я… Я Матео… Спасибо! Только мне нечем заплатить…

— За угощение денег не берем, — насупился Игги. — Лопай. Сами, небось, голодували, знаем, как оно. Ты эта… объясни по-нормальному, почему струмент-то не хочешь продавать?

— Да нельзя же, — печально вздохнул Матео и слизнул крошки с ладони. Опять жарко покраснел и всё же пояснил: — Потомственные они, рунные, зачарованные на кровь. Пытать ими только я теперь могу или тот, кто мой помощник по договору, — вроде как ученик. Это первое. А второе — кто купит-то? Другие палачи — у них свое есть, да и не продал бы я гадам, даже если б мог. А больше никому не надо, если только извращенцам каким. Не для настоящей пытки под печать, а так, поизмываться — это они смогли бы. Да только шиш! — Мальчишка воинственно выпятил подбородок. — Лучше с голоду помру. А лекари ко мне за пыточным еще ни разу не приходили…

— А сам чего не лечил за деньги, ежели, говоришь, хорошо получается? — не унимался мой зеленый проводник.

— Да кто ж мне доверит? Сыну душегуба, — с горечью усмехнулся Матео. — Мне вообще никакой работы в городе не найти. Не берут. Даже золотари и те… — Он махнул рукой.

— Слушай. — Я задумчиво нахмурилась. — Ладно, продать ты не можешь. А дать на время? Просто попользоваться в твоем присутствии? Вроде вот как с тем договором про ученика?

— Э-э-э… Ну да, я же говорил, это можно. Только кому? И зачем?!

— Мне. Я буду зубы лечить, ну и удалять, если придется. А ты на подхвате. Потом что-нибудь придумаем еще, лекари всегда нужны, а репутация — это дело наживное и рекламное.

Матео аж рот приоткрыл. Игги тоже впечатлился.

— То есть вы…

— Давай так. — Я встала и огляделась. — У тебя большой дом на хорошей улице. Тут и садик есть, и огород там, позади, верно? Холл удобный, пара отдельных комнат на первом этаже под кабинет и лабораторию. Кресло то, страшенное, из подвала, от которого вас обоих перекашивает, тоже пригодится — не мучить людей, а лечить. Переделаем совсем немножко — и будет стоматологическое. А то пациент дантиста на корзинке — это даже не смешно. Ну вот. Короче! Как ты смотришь на то, если мы у тебя арендуем и дом, и садик, и весь твой наследственный скарб? А заодно будешь моим помощником.

— Э-э-э… — проблеял ошеломленный Матео. — А-а-а… а вы меня правда возьмете в помощники? Лечить людей?! Правда?!

— Ну, ты не радуйся так, — на всякий случай предупредила я. — Мне самой еще придется доказывать, что я не самозванка и не зря получила разрешение на работу в Цирюльном ряду. И да, для начала придется ходить за пациентами на базар. Просто так в этот дом никто не придет, надо будет всё грамотно рассчитать и нужные слухи распустить.

Матео кивнул, как завороженный. Кажется, он готов был поверить, что я одним взмахом рукава сейчас решу все проблемы. Эх, если бы это было так просто.

— Давай договариваться о цене. Я узнавала, сколько примерно стоит аренда комнаты, которую я хотела позже снять под кабинет. Так вот… если учитывать весь дом, да еще сад с огородом, и то, что мы будем здесь с тобой жить… но за это бабушка Му станет ухаживать за всяким приусадебным хозяйством и готовить… Хм. Я думаю, ползолотого в месяц будет честно.