Джейд Дэвлин - Дождь в моем сердце (СИ)

Я так и не получила ответа на этот вопрос, но немного успокоилась и вскоре заставила себя забыть о Гойчине.

***

Второй раз я попала домой на свадьбу младшего сына дяди, Гойрина. Тот был вполне доволен и счастлив, Гойчин к этому времени уже стал отцом, Тиюн родила ему наследника. Я надеялась, что обо мне все забыли. Зря надеялась.

Сначала все шло хорошо, мы почти не сталкивались с братом и его женой, празднества шли полным ходом… Но за четыре дня до моего отъезда грянул гром.

Меня позвали на семейный совет и сообщили, что отец нашел мне мужа. Я выйду замуж, как только закончится мое обучение в обители.

Новость и сама по себе меня оглушила, но потом начался настоящий кошмар. Когда меня познакомили с будущим мужем.

Он был красив, молод, богат и знатен. Его семья была рада принять меня, обученную лекарку, дочь достойного рода. Наши гороскопы совпали и обещали счастливый брак и здоровое, обильное потомство. Все было прекрасно, кроме одного.

Лильрин Го-Юнь был лучшим другом Гойчина.

Они поймали меня вечером, когда я уже готовилась ко сну. Дверная панель вдруг отъехала, и я не успела даже вскрикнуть, как оказалась в плену сильных рук, рот мне зажали ладонью. Все вокруг закружилось, мелькнул белым пятном потолок, золотистые деревянные панели слились в одну полосу…

Я очнулась в той самой беседке. Опять меня затащили в нее силой, опять мы были тут втроем. Только вместо жены брата в дверях, прислонившись плечом к косяку, стоял будущий муж. А брат, зло усмехаясь, теснил меня в угол.

— Достопочтенные господа… вы что творите?! — Голос у меня чуть не сорвался, но мне удалось добавить в него гнева, маскируя страх.

— А она горячая! — хмыкнул от двери… жених. — Гойчин рассказал мне о тебе, жемчу-ужинка! — он как-то особенно противно выделил последнее слово. — Ты, оказывается, опытная соблазнительница…

Мне стало так обидно, что страх немного прошел.

— Выпустите меня сию секунду, негодные мальчишки! — У меня даже почти получилась строгая бабушкина интонация. — Вы вообще думаете, что делаете? — Я переводила гневный взгляд с одного на другого, а они только усмехались в ответ.

— Я вижу, мой брат настолько не уважает свою семью, что позорит сестру в глазах ее будущего мужа и забывает о своих обязанностях! — Я старалась контролировать голос, чтобы он не дрожал. Что они задумали? С двоими я не справлюсь…

— Не бойся, жемчужинка, — засмеялся брат. — Никто не тронет тебя до свадьбы. Я только хотел показать другу, какое сокровище ему достанется, и договориться о том… — его глаза масляно заблестели, — что у хороших друзей принято делиться. Это я представил Лильрина твоему отцу и поспособствовал тому, чтобы за тобой дали большое приданое. Ему нужны деньги на содержание своего отряда. А мне… нужно то, что ты столько лет обещаешь, но коварно уносишь из-под самого носа. Тебе ведь нравится меня дразнить, играть со мной, правда? Что же, я тоже умею быть игроком. А мой друг готов стать моим кредитором и разделить выигрыш!

— Вы притащили меня сюда, чтобы сообщить об этом? — Я гордо вздернула подбородок. Гордо, а еще так, чтобы не расплескать слезы, скопившиеся в глазах. Не буду при них плакать, не дождутся!

— Нет, жемчужинка, не за этим, — неприятно засмеялся мой будущий муж. — Я достаточно наслушался о твоих похождениях, чтобы понимать, кого беру в дом, но деньги мне действительно нужны.

Что?! Какие еще похождения? Я перевела изумленный взгляд на брата, и по спине пробежала струйка холодного пота. Что он… наговорил моему жениху?!

— Я уже несколько лет слышу о тебе много интересного, — продолжал Лильрин, и в его голосе слышались насмешка и… презрение? — Ты умело свела брата с ума. Испортила ему свадьбу, а также навредила моей сестре. Что, удивлена? Тиюн моя сестра, хотя и не родная, но в нашем роду умеют достойно воспитывать девушек, и они всегда могут рассчитывать на защиту своих мужчин. Гойчин мне все объяснил, и я помогу ему избавиться от наваждения и болезни, которую ты на него наслала. После этого мой друг станет хорошим мужем сестренке. А ты получишь по заслугам. Ты ведь почти добилась своего! Но со мной у тебя такой фокус не пройдет, птичка. Кто предупрежден, тот вооружен. Имей в виду: если на брачном ложе я обнаружу, что ты больше не девственница, — продам в дом веселья и объявлю умершей!

Слезы все же потекли по щекам. За что, предки, за что?! Гойчин… как он мог! Мне даже страшно было подумать, что брат все эти годы рассказывал обо мне! И теперь человек, который скоро получит надо мной полную власть, смотрит на меня как на… ядовитое насекомое!

— Так что оставь при себе свои чары, красотка, — продолжал хлестать меня словами Лильрин. — Твоя девственность и твое лоно достанутся мне, а вот потом… Тебя ведь учили, как хорошая жена ублажает мужа, когда у нее мокрые дни? Вот и будешь ублажать своего брата, раз сумела завлечь его и лишить покоя!

Последние слова я слышала словно сквозь гул пчелиного роя. В глазах потемнело, и я потеряла сознание.

***

Проснулась я следующим утром у себя в комнате. Если бы не подол шелкового ночного айю, испачканный землей, я бы решила, что мне просто приснился кошмар. Оставшиеся дни празднества ни мой брат, ни жених никак не напоминали мне о произошедшем. Брат был занят, жених вежлив и учтив, но…

Я уехала в обитель на день раньше, сославшись на сложное зелье, в которое надо добавить что-то еще более сложное. Просто сбежала, даже не пытаясь обратиться за помощью. Весь мой жизненный опыт твердил, что будет только хуже, если я заикнусь кому-то из родных…

***

Следующий год пролетел как один день, а необходимость замужества висела камнем над моей головой.

Мне уже исполнилось девятнадцать, почти предельный возраст хорошей невесты. Но для девушки, проходящей специальное обучение, допустимое исключение.

Завтра… за мной приедут завтра. На этот раз не просто пришлют повозку. За невестой приедут старший брат и жених…

Я готовилась к этому дню целый год. Я все продумала и просчитала. Подготовила мужскую одежду, небольшую сумму денег, которую удалось скопить за эти пять лет, провизию на первое время…

Осталось последнее. Я подошла к зеркалу и какое-то время остановившимися глазами смотрела на свое отражение в полированной меди. А потом зажмурилась и решительно впилась ножницами в свою тяжелую, туго заплетенную косу.

Я кромсала густые непослушные волосы и рыдала. Ножницы неохотно вгрызались в черную массу волос чуть выше плеч, как носят мужчины, но я не сдавалась. И через десять минут моя девичья гордость, моя длинная, с рождения не стриженная коса валялась на полу пушистым хвостом неведомого зверя.